Недостойный сын - Игорь Лахов

домыслы. — Во-первых, Ирисия искренне меня презирает и говорить о былом не приходится. Узнав, что мне угрожает смертельная опасность, прослезилась бы от умиления. Во-вторых, сам тон письма абсолютно не укладывается в манеру наших разговоров. Это, как Вы бы получили странную записку вроде «Эй, Тойбрел! Вали в трущобы, где я буду ждать тебя. Пару местных шлюх обеспечу! Жму лапу, герцог Леон Аргайл». Что? Поверили бы подписи или сразу решили, что это идиотская ловушка? Вот также и у нас с экангандой! Просто один в один!

— Согласен. Прощён, хотя всё равно неприятно. Кстати, про герцога… Он прибыл неофициально и почти тайно. Как так случилось, что ты на него вышел и в такой интересный момент? Какие виды имеешь на Орландию?

— Честно, случайность. Про инцидент я сразу доложил ри Соггерту и присмеру Жаниру. Тогда-то и узнал, что за человек Леон.

— Не Леон, а герцог Аргайл!

— Извините, Ваше Сияющее Величие, но он разрешил называть себя по имени в неофициальной обстановке. У нас же сейчас именно такая? А планов на Орландию не имею — со своими бы разобраться…

— Про них тоже интересно услышать, — с лёгким прищуром умных глаз поинтересовался Тойбрел. — Понятно, что по закрытию дела даже тебе перепадёт милостей, но ты же у нас хитрый краб — все прямо ползут, а Ликк зигзагами. В душе всё просто вопит, что на этом не остановишься и доставишь ещё много неприятностей.

Я замолчал ненадолго, пытаясь собраться с мыслями и решиться на продолжение откровенного разговора. Сейчас или никогда! Не уверен, что представится ещё подобная возможность.

— Канган… Надеюсь, вазами в меня швыряться не будете…

— Вот даже как? Ты ещё за прошлую не расплатился. Спровоцировал Ирисию — значит, сам виноват в смерти прекрасной вещицы. Слушаю дальше — вступление многообещающее.

— Сказал ей — скажу и Вам. Я люблю Ирисию. Очень. Знаю, что не мне подобное говорить, только после перерождения я стал другим человеком не на словах. После всего хочу верно служить во славу Свободного Вертунга в любой должности, которую дадут, но от неё просто так отказываться не намерен. Получится убедить в искренности моих чувств — приду и попрошу у Вас руки дочери. Нет — останусь Вашим слугой, честно исполняя свой долг…

— Ах ты ж гадёныш! — вскочил разъярённый Тойбрел. — Решил всё-таки на трон через Ирисию усесться?! Казню! Собственными руками задушу! Прямо сейчас, и плевать на твои делишки с Тенями! Ты гнида…

— А мне плевать на твой трон! — не выдержав внутреннего напряжения, сорвался и я, выпрямившись во весь рост. — Наелся власти и в шкуре ридгана! Хоть сейчас вешай, а оскорблять не смей, Твоё Величие!

— Ах вот ты как заговорил, истинное нутро своё показывая?! Палача немедленно! Хватит! Натерпелись!

— Давай! Руби башку! — дёрнул я ворот рубахи, обнажая шею. — Только имею право на собственное мнение! Возможность его озвучивать мои предки, столетиями оберегающие страну и твой трон проперженный, с боями отстояли!

— Ты предками не прикрывайся, позор Ладомолиусов! Их кости давно в склепах покраснели от деяний такого наследничка!

— Да я…

Вспышка внезапного гнева как пришла, так и ушла. Говорил же себе, чтобы аккуратно обращался с новым телом и контролировал, но тут не уследил.

— Правы Вы… — снова опускаясь на стул, понуро склонив голову, отвечаю уже без «наезда». — Худший… И не только среди Ладомолиусов. В трущобных бандах мне место. Но я честно хочу всё исправить. Поверьте, что лучше смерть, чем с позором жить. Готов принять любое наказание и за прошлое, и за сегодняшнюю выходку — издёргался весь, постоянно ожидая нехорошего, вот и наорал на Вас.

— Это тебя не оправдывает, щенок! Так с самим канганом разговаривать никто не смеет!

— Я и не оправдываюсь — толку-то… Простое извинение и принятие своей участи. Зовите стражу.

— Не указывай опять, что мне делать! — «сбавляя обороты», уселся Тойбрел в своё кресло. — До конца расследования заговора живи, только залезть на трон «проперженный»… Как только такой эпитет в голову пришёл?!

— А разве не бывает?

— Всякое бывает — чего уж лукавить, но не твоё это дело! Не скрою, что умён и знатен, сильный мужчина и смелость имеешь, раз со мной споры ведёшь уже не в первый раз, но отстань от Ирисии! Бывшему Гратилийскому вору не позволю страной править, хоть сам Даркан Вершитель спустится с небес и подтвердит твоё перерождение.

— Так я ни слова не сказал о власти. Хотите, напишу официальную бумагу, заверенную в присутствии свидетелей Личной Официальной Печатью кангана, что в случае брака отдаю бразды правления супруге? Это выгодно всем. Я получаю любимую, а Вертунг нормальную эканганду, впервые среди женщин входящую в лидеры могущественного государства. В том, что Ирисия достойна и справится — не сомневаюсь нисколько. Вы разрываете порочный круг престолонаследия, когда в семье нет наследника мужского пола, а я обретаю счастье. Естественно, что всё случится при условии возобновления наших с ней отношений. Если не простит и отвергнет — совсем просто, и ничего из вышесказанного не пригодится. Выбор за Вашей дочерью… Не получится — отступлюсь. Кстати, эта схема может работать не только со мной, но и с другим. Я искренне желаю Ирисии счастья и не хочу видеть её несчастной в браке по расчёту. Только любящий человек откажется от таких благ. Хорошая проверка претендентам на сердце эканганды.

— Долго думал, Ликкарт?

— Долго. Я же понимаю всё…

— Вот чего тебе нормально-то не жилось?! — в раздражённом сожалении хлопнул ладонью по столу канган. — По всем пунктам получился бы из тебя отличный правитель после меня, но так всё изгадил, что теперь здороваться за руку противно! Ладно… Идею твою запомнил и больше говорить не о чём. Иди работай!

— А что насчёт…

— Вали, давай! А не то сейчас передумаю и вызову стражу!

* * *

Сарния оглядывалась по сторонам, с интересом изучая комнату Ирисии. Уютно. Несколько картин, мягких диванчиков в нужных местах. Так и хотелось на них присесть, взяв в руки книгу, стеллажи с которыми облепили все стены.

— Ну как? — спросила эканганда, сидящая в лёгкой тунике, поджав ножки к подбородку на одном из диванов.

— Мечта! — честно ответила Сарния. — Лучшая норка для книжного хомячка! У меня тоже хорошо, но тут… Даже печенье правильное в вазочке! Ликк бы тоже оценил!

— Этот? Сарния… Можно откровенно?

— Конечно. Начнёте, эка, сейчас говорить, как ненавидите его? Ради этого только со мной сошлись?

— Ради этого? С чего ты взяла?!

— Ох… — вздохнула младшая Ладомолиус. — За такое мама меня по головке не погладит, только я пока не научилась врать правильно.