Рассказы. Часть 2 - Пол Андерсон

Она сидела неподвижно, но он заметил, как сжались ее руки и каким прерывистым стало ее дыхание.

В немногих словах он объяснил, каким образом сохранилась его схема и как он вошел в мозг Лэрда.

— Ты думаешь, я поверю этой истории? — презрительно спросила она.

— У вас на борту есть детектор лжи?

Она поднялась и пошла к шкафу, чтобы достать аппарат. Он смотрел на нее, отмечая грацию ее движений. «Ты давно умерла, Илорна… Ты давно умерла, и во всей Вселенной не было и не будет такой, как ты. Но я продолжаю жить, и она напоминает мне тебя».

На столе между ними стоял черный предмет, который мурлыкал и светился. Дариш надел металлический шлем, взялся за рукоятку и ждал, пока Джоан настроит прибор. Благодаря воспоминаниям Лэрда он знал принцип действия прибора, меру активности различных мозговых центров, взятых по отдельности, метод точного определения добавочной энергии, выделяемой корой головного мозга в момент придумывания лжи.

— Нужен ориентир, — сказала она. — Скажите какую-нибудь заведомую ложь.

— Новый Египет, — сказал он с улыбкой, — имеет кольца, состоящие из голландского сыра. Однако в самом теле планеты находится великолепный камамбер…

— Пойдет. А теперь повторите ваши недавние заявления.

«Расслабься, Лэрд, ради Бога — Сотрись! Я не смогу контролировать эту штуку, если ты будешь вмешиваться».

Он твердым голосом повторил свой рассказ, одновременно работая внутри мозга Лэрда. Прощупывая его ощущения, он давал уроки контроля нервной системы, которые входили в его ввирдданское образование. Конечно, он вполне мог обмануть простой электронный прибор, подняв уровень активности во всех центрах, чтобы добавочное усилие клеток не могло быть обнаружено.

Он без колебания продолжал, думая в то же время, не выдадут ли его стрелки прибора и не сработает ли тут же пистолет, посылая смерть в его сердце.

— Естественно, личность Лэрда полностью пропала, его схемы стерлись под давлением моих. У меня остались его воспоминания, но, за исключением их, я — Дариш с Ввирдды — к вашим услугам.

— Хорошенькие услуги, — сказала она, прикусив губу. — Вы убили четверых моих друзей.

— Поставьте себя на мое место. Я только что вновь получил жизнь. Я помню, что сидел в лаборатории под аппаратом, легкое головокружение — и вдруг я оказываюсь в чужом теле. Моя нервная система была потрясена, я не мог ясно мыслить. У меня оставалось от Лэрда убеждение, что я окружен смертельными врагами, готовыми убить меня. Действуя инстинктивно, я желал только свободы моей собственной личности и хотел выйти из всего этого самостоятельно. Так я и сделал. Сожалею о смерти ваших людей, но думаю, что вы получили достаточную компенсацию.

— Гм… Но вы сдались лишь тогда, когда мы и сами взяли бы вас.

— Да, конечно, но я почти решился сделать это в любом случае.

Глаза женщины не отрывались от экрана, где мерцали стрелки, означавшие для него жизнь или смерть.

— В конце концов на вашей территории я был почти уверен, что меня пристрелят, а вы — побеждающая сторона в этой войне, не имеющей для меня никакого смысла. Но, насколько я понимаю, для человеческой расы будет лучше, если победят дженеры. История показала: неразработанность новой культуры старая цивилизация классифицирует как варварство, но на самом деле именно новые цивилизации и лучше адаптируются к изменяющимся внешним условиям, и их культура торжествует над старой, но результатом оказывается синтез обеих культур.

Он видел, что она расслабилась, и внутренне улыбнулся. Это действительно было легче, очень легко. Молодой век так доверчив. Всего и дела, что предложить ей красивую ложь, которая соответствует пропаганде, окружающей ее с самого рождения, — и она не сможет больше считать его врагом.

Голубые глаза поднялись на него, губы полуоткрылись.

— Вы хотите помочь нам? — спросила она почти шепотом.

Дариш кивнул:

— Я знаю принцип, конструкцию и применение этих машин, и в них действительно есть силы, могущие изменить планеты. Ваши ученые никогда не откроют и половины того, что было открыто нами. Я покажу вам, как пользоваться всем этим. Естественно, — добавил он, — я буду ждать соответствующего вознаграждения. Но даже из чисто альтруистических соображений я сделаю все, что смогу. Эти источники энергии должны быть под управлением того, кто в них разбирается. Недостаточное знание может привести к невообразимым катастрофам.

Внезапно она вложила свое оружие в кобуру, встала и протянула Даришу руку.

Он крепко пожал ее и наклонился, чтобы поцеловать. А когда поднял глаза, то увидел, что она смущена полусчастлива, полуиспугана.

«Это некорректно! — протестовал Лэрд. — Бедная девочка никогда не встречалась ни с чем подобным. Она не имеет представления о кокетстве. Для нее любовь не игра, а что-то таинственное, серьезное, значительное…»

«Я тебе сказал, молчи, — холодно ответил Дариш. Слушай, друг, даже если у нас будет официальный пропуск, на этом судне еще полно врагов. Мы должны непременно консолидироваться. А теперь успокойся и развлекись».

Он снова повернулся к столу и взял Джоан за руку:

— Вы знаете, глядя на вас, я вспоминаю женщину, которую любил на Ввирдде миллион лет тому назад, — сказал он с кривой улыбкой, напомнившей ему, что это было больше чем наполовину правдой.

Она сделала легкое движение и проговорила:

— Я не могу этому помешать. Вы… вы стары, вы не нашего уровня, и то, что вы думаете и знаете, заставляет меня чувствовать себя ребенком. Дариш, это меня пугает.

— Напрасно, Джоан, — сказал он мягко. — Мой разум молод и очень одинок. — Он придал своему голосу разочарованный тон. — Джоан, мне так нужен кто-то, с кем я мог бы поговорить. Вы не представляете, что это такое — проснуться через миллионы лет, когда твой мир мертв, и быть таким одиноким… Ах, позвольте мне время от времени приходить для дружеских бесед. Забудем время, смерть и одиночество. Мне очень нужен кто-то вроде вас.

Она опустила глаза и сказала совершенно искренне:

— Я тоже подумала, что это будет хорошо, Дариш. Как вы знаете, у капитана корабля не бывает друзей. Меня назначили на этот пост из-за моих способностей, вот и все. Да, приходите, когда пожелаете. Надеюсь, это будет честно.

Они поговорили ещё немного, и, когда он, пожелав спокойной ночи, поцеловал ее, это вышло естественно и непринужденно. Он дошел до своей кушетки, перенесенной с палубы в маленькую неиспользуемую каюту, и в голове его был сладкий туман.

Погасив свет, он лег и снова завел молчаливый спор с Лэрдом.