Уст твоих бурный ветер - Евгений Лотош

Одна из симан бросается к кустам туи, на которые небрежно кивнул пришелец. Тарона спешит за ней, легко уклоняясь от пытающихся остановить ее телохранительниц. На небольшой прогалине лежит незнакомая женщина с неестественно вывернутой шеей. Ее рука все еще сжимает духовую трубку, небольшие дротики рассыпаны по земле. Из небольшого глиняного сосуда на землю уже давно вытекла густая темная жидкость с тошнотворным запахом. Тарона чувствует, что у нее начинает кружиться голова.

– А вот нюхать не надо, - Тилос отталкивает ее назад. - Умереть не умрете, а вот поплохеть может. Так что, по-вашему, собиралась посоветовать девочке Тень?

– Зачем ты убил ее? - сквозь зубы спрашивает посеревшая охранница. - Нужно допрашивать…

– Тени не говорят на допросах, - качает головой Тилос. - Тара, ты уж, пожалуйста, не сбегай больше от своих. Плохо кончится. Выборы королевы - та еще штука, никогда не знаешь, кто из соперниц подошлет убийцу.

Тарона смотрит в землю, в ушах с опозданием начинает гулко биться кровь. Значит, она обязана жизнью мужчине, да еще и северянину. Теперь ее точно засмеют. И королевой такой дуре не бывать…

Тилос обхватывает ее за плечи, ерошит волосы.

– Ладно, забудь, - тихо говорит он. - Теперь пугаться уже нечего. И ты уж победи в стрельбе, ладно? А то зря я тебя учил?

Той же ночью девушка приходит к нему в потрепанный гостевой шатер на окраине королевского стойбища. Ей нечем отплатить за свое спасение, кроме как своим женским естеством. Тилос, кажется, ожидает ее прихода. К своему удивлению, Тарона понимает, что заниматься любовью может быть приятно не только мужчинам. За ночь она четырежды достигает вершин неведомого ранее блаженства. Незадолго до того, как заря на востоке начинает стирать берега Огненного Пруда, Тилос выпроваживает ее из шатра. Тароне не хочется уходить, но она понимает, что он прав: неизвестно, как соплеменницы отнесутся к ее шашням с чужеземцем накануне испытаний.

– Ты станешь королевой, Тара, - говорит Тилос ей на прощание. - Ты обязательно станешь ей.

Тарона бредет по стойбищу. Завтра - последние состязания по стрельбе, но она не думает о них. Она предвкушает следующую ночь с Тилосом.

Но Тилос покидает стойбище тем же днем. Потом он еще несколько раз приходит в племя, но ни разу не остается дольше, чем на ночь.

Еще два года спустя молодую мах-королеву вызвали к Самуре. Старая повелительница племени уже никуда не выходила из своего шатра. Хотя она еще пользовалась некоторым влиянием, а Тароне оставалось полгода до того момента, как параданы выкрикнут ее королевой на Пиршестве Назины, молодая женщина уже принимала дела. К тому времени весть о смене власти дошла до самых дальних кочевий, и отовсюду стекались посланницы - выразить Тароне свое уважение, а заодно и рассмотреть новую избранницу получше. Пылевые бури уже душили припустынные пастбища, и люди в южных тараманах начали волноваться. Пустыня медленно, но верно теснила сураграшские племена на север, и потускневшие от небесной пыли Глаза Назины предвещали большую войну.

Большой темный шатер, посреди него горит костер. Дым от него вытягивается в отверстие в потолке, но маленькие дымки из курильниц ароматной пеленой растекаются вокруг. Самура сидит возле костра на мягких подушках, мечущиеся отблески огня превращают ее увядшее морщинистое лицо в грубую маску смерти. Она еще живет, но для окружающих она мертва. Через полгода сорокалетняя старуха ударит себя ритуальным кинжалом в сердце, освобождая дорогу мах-королеве… нет, уже просто новой королеве. Тарона ждет того момента одновременно с трепетом и с предвкушением. Стоит ей только получить всю власть в свои руки, и тогда… тогда…

Тилос входит в шатер и останавливается на приличном для посланника месте. Его лицо бесстрастно, ни один жест не выдает его чувств. Посланника знают, его лицо примелькалось многим, а потому охрана довольно небрежна. Сабли покоятся в ножнах, а за спиной чужака нет обязательной симаны с обнаженным кинжалом. Только неопытная пока Зула напряженно следит за ним из-за плеча Тароны.

– Приветствую тебя, о великая королева Самура, - опускается он на одно колено и смиренно опускает голову. - Приветствую и тебя, молодая мах-королева Тарона. Я рад, что великое племя тарсаков избрало себе достойную новую предводительницу. Радость переполняет и сердца моих хозяев, что шлют дары воительницам, известным далеко за пределами своих исконных земель. Караван стоит у входа в стойбище, ожидая, когда его разгрузят. Я сам ездил к гуланам, выбирая в подарок верблюдов, - добавляет он.

– От имени всех тарсаков я принимаю твои дары, - медленно произносит старуха. - Да не испытают твои хозяева жажды! Встань, путник. Ты проделал далекий путь и заслуживаешь отдыха.

– Благодарю тебя, королева, - Тилос поднимается с колен и кланяется. - Кроме того, со мной приехали северные купцы. Они хотят обсудить с тобой торговлю между знойными южными и прохладными северными землями. Ваши кони, равно как и ваши пряности и тисненые кожи, славятся по всему миру. Думаю, торговля окажется выгодной для всех.

– В твой прошлый приезд я сказала тебе, северянин, что тарсаки не торговцы. Мы равнодушны к наживе, нам вполне хватает торговли с соседями. - Самура хмурится. - Твои купцы напрасно проделали великий путь в наши земли.

– Возможно, стоит сначала посмотреть, что предлагают нам чужеземцы, - Тарона выступает вперед. Глаза Самуры вспыхивают от гнева и тут же угасают: ее время ушло. Тарона с трудом сдерживает желание подойти поближе к Тилосу. - Времена меняются, и твои слова, королева, прозвучали год назад. Сейчас с юга дуют новые ветры.

Мах-королева внимательно наблюдает за посланником, стараясь понять, дошел ли до него скрытый смысл ее слов. Однако тот остается бесстрастным.

– Я благодарю прекрасную мах-королеву… - начинает он. В шатре поднимается ропот - посланник явно выходит за рамки этикета. Сердце Тароны начинает учащенно биться. - Я благодарю прекрасную мах-королеву за ее великодушные слова. Думаю, однако, что наши купцы окажутся благодарны куда больше. Я же со своей стороны могу лишь отплатить сказками о том, что происходит в окружающем мире. Если королева позволит мне немного передохнуть с дороги… - Его глаза, не отрываясь, смотрят на Тарону. Та буквально тает под его взглядом.

– Я отпускаю тебя, - медленно кивает королева. - Твои истории выслушают у вечернего костра. Отведите его в гостевой шатер и убедитесь, что у гостей ни в чем нет недостатка.

Дождавшись, пока посланник и стражники покинут шатер, королева оборачивается к Тароне.

– У тебя своя голова на плечах, девочка, - печально говорит она, - но я вижу, что чужак еще ни разу не уходил от нас с пустыми руками. Он уносил отсюда твое сердце, и сейчас оно лежит в его приседельной сумке. Негоже женщине тарсаков так привязываться к мужчине, да еще и из чужих земель.