Первые шаги - Алексей Анатольевич Федорочев

class="p1">Сам Гавриленков, как и Григорий, у меня на сладкое идут. Для купчины гадость у меня заготовлена: надо только, чтоб маменьку начали в город выпускать, или самому титул получить, а вот с Григорием точно буду решать потом. Пока что мы с ним в очень разных весовых категориях, за моими плечами никакой реальной силы не стоит.

Кто еще из окружения моего остался?

Китайцы? Вот с этими — сплошные непонятки. Если б Наташка не рассказала, как их нашла, решил бы, что казачки засланные. Но тут, похоже, все чисто — выкупила первых попавшихся. Попробовал их расспросить по своей безотказной методике — оказалось, что способ не такой уж и надежный. Нет, в прострацию они, как положено, впадают и даже на все вопросы отвечают. Только, суки, на китайском языке. Очередная загадка в копилку. Не понимаю, но и выпнуть на все четыре стороны не могу. Посмотрим на их действия, когда вольную получат.

— Просыпайтесь, очередь пропустите… — Тихий голос действует не хуже ведра воды. Судорожно оглядываюсь и понимаю, в какое неудобное положение попал. Мало того что задремал, так еще и почти под бок к Ярцеву устроился.

Охренеть, отжег!

— Простите, пожалуйста: сам не знаю, как умудрился… переволновался очень… — Чувствую, как краснею не хуже девицы на выданье: таких ляпов со мной давно не случалось.

— Ничего страшного, — успокаивает меня моя несостоявшаяся подушка. Хорошо еще, что сижу не на самом видном месте, иначе позор был бы публичный. И странно, что парень сразу такое не пресек.

Кроме нас в холле мало кто остался, собеседование идет полным ходом. Появилась пара новых лиц, но основной поток уже прошел. Скоро мой черед будет.

Стоп, а этот товарищ что, из-за меня свою очередь пропустил?

Но нет, его очередь как раз следующая.

Фух, я уж невесть что успел подумать…

Гоню волну жизни по телу, чтоб окончательно стряхнуть сонливость, и краем глаза замечаю, как довольно жмурится сосед. Его сопровождающий молчит, как будто все происходящее в порядке вещей и для его подопечного обычное дело подставлять плечо страждущим. Как говаривала незабвенная Алиса: «Все страннее и страннее…»

Аккуратно вглядываюсь в парня — и вижу аномалию. В отличие от многих виденных мною ранее его источник в моем восприятии не светится разными лучами, а наоборот, как бы втягивает в себя все цвета, оставаясь тускло-серым, почти невидимым. Не пригляделся бы сейчас вблизи — так бы и считал, что парень совсем неодаренный в отличие от своего спутника, у которого мерцает слабенькая звездочка.

Ну-ка, ну-ка, никак легендарного гасителя сподобился увидеть?

Еще раз, в качестве эксперимента, прогоняю по телу энергию и внимательно наблюдаю за процессом. Так и есть, все излишки, выплеснутые в пространство, притягиваются к соседу и исчезают, как и не бывало. Интересный феномен. Мне-то что, я даже пассивно рассеиваю силы больше, чем он сейчас поглощает, а вот остальные, даже простые люди, вероятно, инстинктивно его сторонятся. Тяжело, наверное, такому живется.

— Борис Ярцев… — почему-то шепотом представляется молодой человек и протягивает руку прямо в перчатке.

— Егор Васильев, — решительно жму протянутую кисть. Если и есть какой-то отток энергии, то я его просто не ощущаю: либо юноша хорошо себя контролирует, либо способность гасителей буквально пожирать энергию с помощью прикосновения сильно преувеличена. А может, перчатка какая-то специальная, хотя с виду обычная, из тонкой кожи.

— У тебя как самочувствие?

— Нормально все, не выспался просто.

Ярцев некоторое время переваривает полученную информацию, а потом продолжает шептать. Такое ощущение, что мы от кого-то таимся.

— Домашнее обучение?

— Оно, родимое. Семейные обстоятельства. У тебя тоже?

— Да. Давай вместе держаться?

Пару секунд обдумываю перспективу. А почему бы нет? С момента попадания я со сверстниками практически не общался, надо ж когда-то начинать. Если я правильно понимаю, у этого мальчишки такие же проблемы, с его даром или проклятием, смотря как к этому относиться: сложно с кем-то дружить. Ни к чему меня это не обязывает, не понравится — после сдачи экзаменов разбежимся.

— Давай!

Скрепляем соглашение еще одним рукопожатием. Телохранитель делает вид, что его здесь нет. Бедный, я только сейчас понял, что в моем присутствии он реально отдыхал, потому как Борис в кои-то веки тянул силу не с него, а с меня.

— Твоя очередь, удачи!

Из приемной вываливается то самое семейство с суетливой мамашей. Мадам довольно громко высказывается:

— Я же говорила, что Мосик пройдет! Он талантливый мальчик! Это не могли не заметить!

Явно миллионщица, воспитание так и прет. Несчастный Мосик покорно следует за прорекламировавшей его родительницей и подкаблучником-отцом. Для полноты образа не хватает футляра со скрипочкой, но я не сомневаюсь, что где-то в недрах их семейного жилища этот монстр обязательно существует. И наверняка бедный пацан мучает скрипку вечерами, вышибая у мамаши слезу умиления и вызывая ненависть у всех остальных. Впрочем, какое мне до них дело?

Мой новый знакомый скрывается в приемной, а я остаюсь еще ждать. А спустя двадцать минут доходит черед и до меня.

— Причина ухода из училища?

— По болезни. — Самый тонкий момент разговора. Справка о срыве источника — единственный подделанный мною документ, хотя и полностью правдивый, но иначе пришлось бы подделывать слишком многое. Или сдавать дополнительно кучу экзаменов за среднюю ступень, чего тоже не хочется. А так есть уважительная причина — восстанавливался.

— Почему не хотите вернуться и доучиться?

— Семейные обстоятельства. Моя мать находится в госпитале на излечении. Справка в деле имеется. — Матушка, умничка, взяла в администрации справку для меня, так что здесь все в порядке.

— И каковы ваши дальнейшие планы, молодой человек?

— Поступлю в университет, получу образование. — Не уверен, что буду поступать именно в этом году, приглашение Ямина-Задунайского сильно урезает мои летние возможности, но так — да, без образования оставаться не собираюсь.

— Вы понимаете, что для этого вам понадобится сдать все предметы, а не только обязательные?

— Конечно, я готовился.

— Тогда не смею задерживать. Успехов на экзаменах, — и ставит размашистую резолюцию на моем деле: «Допустить».

Не знаю, как у других, но мое собеседование вылилось в простую формальность. То ли персона я незначительная, то ли господин Малахов уже устал, но ни я, ни мои документы особого внимания не удостоились. Так, полистал мимолетно, задал несколько вопросов для галочки и отпустил. Даже и непонятно, чего я всю ночь не спал, приводил в порядок бумаги? Завещание, как дурак, написал, не говоря уж обо всем остальном. Хотя радоваться рано, до получения аттестата целый месяц, в который втиснуты все тринадцать экзаменов, и если завалю неосновной, то будет обидно, но не смертельно, а вот если один из шести базовых — не видать мне титула, придется разбираться с ПГБ как