Мёртвый разлив - Сергей Иванов

– А ракетной установкой вы не запаслись? – полюбопытствовал Вадим, рассовывая пистолеты по кобурам.

– Всё впереди, партнёр, не переживай. Пока обходимся пулемётом. Ну, теперь двинулись!

Запустив моторы, Вадим подивился их деликатному ворчанию, никак не гармонировавшему с такой громадной мощью. Затем тронул машину с места и поразился плавности хода: с эдакими амортизаторами не страшны любые дороги – и бездорожье тоже. Похоже, бэтр походил на армейский только внешне.

Они выехали из гаража и покатили по пустынному шоссе, мимо заброшенных домов. Сумерки уже начинали сгущаться, а налетевший предзакатный ветер, студёный и порывистый, уже гонял по дворам приземистые смерчи, который раз вороша старый мусор, – но в кабине было уютно и покойно, словно внутри здания, а вдобавок тепло, чем не баловали даже в домах.

– Недурно вы устроились – а, Михей? – позавидовал Вадим. – И вправду: мускулы в цене! Кстати, почём нынче пушечное мясо?

– По деньгам, – ответствовал Гризли, расставляя на магнитном столике металлизированные тарелки и бокалы. – Не хочешь подкрепиться?

– Ведь только выехали!

– А по-моему, самое время.

– …сказал Винни-Пух.

Судя по благосклонной ухмылке, симпатичный сей медвежонок был Гризли знаком, и против известного родства с ним громила не возражал.

– Люблю пожрать, – подтвердил он. – Сколько той жизни, Вадик!..

Утробно гоготнув, крутарь принялся загружать посуду яствами, извлекаемыми из небольшого холодильника, – откровенно гордясь их разнообразием и отменным качеством. Впрочем особых лакомств не обнаружилось, всё было по-билдерски добротно, питательно, малокалорийно: шматы пахучего мяса и ломтики сыра, варёные яйца, орехи, зелень, овощи, соки.

– Всеяден, как любой гризли, – заметил Вадим. – А с меня довольно и яблока, благодарю.

Скоро они пересекли городскую черту, дальше которой крепостные редко забирались – с тех пор как в Крепости отменили пригородные автобусы, а личные колёсники обобществили (с горячего одобрения большинства). Довольно долго бэтрик ехал вдоль шоссе, прямого как луч и совершенно безлюдного. Вообще, некоторые дороги, направленные к загородным резиденциям Глав или к поселениям крутарей, ещё поддерживались в пристойном состоянии, но это старое шоссе, похоже, не вело никуда. А если и вело, то очень немногих.

Вгрызаясь в яблоко, Вадим сосредоточился на управлении. Дома уже остались позади, и с обеих сторон к дороге стали подступать деревья – растрёпанные, замороченные изменившимся климатом, частью и вовсе высохшие либо поваленные. Вадим не выбирался на природу уже лет восемь и теперь с любопытством озирался, сравнивая впечатления. Оказывается, от ночных гроз и смерчей окрестные леса пострадали не меньше города, если не больше, – даже отсюда, с шоссе, бросались в глаза перемены. Некоторые участки выгорели напрочь – до остроконечных угольных пеньков, похожих на чёрные термитники; другие затянулись мёртвыми болотами, а из вязкой жижи торчали раскоряченные голые остовы, медленно разлагаясь. Можно представить, какие непролазные буреломы наворочаны по лесным чащам, и сколько просёлочных дорог развезло до полной непригодности, либо затопило речными разливами, либо завалило деревьями. И даже от этой магистрали общесоюзного (некогда) значения, по которой так весело катил броневичок, сохранилась лишь насыпь, просевшая и оплывшая. Венчавший её асфальт давно был разъеден и смыт дождями, вместе с гравием, – или же сметён ветрами. Если городские улицы хоть как-то защищали и ремонтировали, то здесь скоро можно будет разъезжать только на лошадях. А каково, интересно, селянам?

– «Ну вот, поели, теперь можно и поспать», – скрипучим голосом объявил Гризли – Не собьёшься с пути?

Смотри-ка, удивился Вадим, ещё помнит старые мультяшки! По нынешним временам это почти избыточная образованность.

– Интересно, как? – откликнулся он. – Разве только откажет бортокомп – туда ж всё заложено!

– Ага, ну да, – покладисто согласился верзила. – А сам-то не заснёшь?

– К твоему сведению, комп и водить умеет – подстрахует, если что.

– Во дела! – поразился Гризли. – И на кой тебя взяли, а?

Ухмыльнувшись, он вытянул толстые ноги и с наслаждением обмяк в великаньем кресле, погрузившись в него как в перину.

– Не расслабляйся, партнёр, – посоветовал благодушно. – Нам ещё придётся попотеть, будь уверен! Это только возле города смахивает на прогулку и то – пока катим пустыми.

На землю наконец спустилась темнота, однако не настолько плотная, чтобы Вадим не смог различать дороги, – даже если забыть о его экстра-чуткости. Всё же для страховки он подключил к компьютеру локатор, выискивающий на курсе помехи, а на главный экран вывел картинку с тепловых видеокамер. С таким обеспечением вполне можно было обойтись без фар, и лучше бы их не включать, учитывая возможную слежку. А интересно, прикинул он, легко ли разглядеть бэтрик с воздуха? Мало в городе было проблем с «воронами»!

Вадим снова обратился к всезнающему компу, и тот его утешил: неведомый конструктор позаботился о скрытом отводе тепла из моторов и кабины, так что ночью засечь машину можно только в движении.

– Скукотища! – проворчал Гризли, позёвывая. – Может, это от нервов, как считаешь? Тебе-то хорошо: ты в первый раз.

От нечего делать он вставил в пульт кассету, и на боковом экране запестрела чистыми красками мультяшка, сразу поправив ему настроение, – из тех старых, добротных, ещё советских. Вот откуда его познания в анимации, усмехнулся Вадим. Забавная всё же публика – эти билдеры-хроники!..

– А хочешь позабавиться, дитятко? – предложил он и на тот же экранчик вывел подходящую компьютерную игру, которая немедленно затянула азартного Гризли с головой. От его кресла теперь доносились только приглушённые рыки и сдержанная ругань. А Вадим продолжил свой диалог с компом, торопливо и без стеснения насыщаясь полезными сведениями, то ли доверенными ему Броном, то ли оставленными здесь по недосмотру.

Как выяснилось, контрабандой броновская дружина занималась давно, и с каждым годом этот бизнес становился опасней, хотя прибыльней, – как и большинство других, впрочем. Но если внутри города угроза исходила от таких же хищных стай, алчущих лучших кусков, или от плохо предсказуемых крепостников, с которыми не всегда удавалось сговориться, – то снаружи на первый план выступала природа. Что-то происходило с окрестными местами, и затрагивало это не только климат. В лесах завелась новая живность, неведомая, опасная, подавляющая прежнюю и особенно бесчинствующая по ночам. А в болота вообще лучше было не углубляться, даже на бронекатерах. Россказней про пришлых хищников гуляло множество, причём немалая их доля отдавала мистикой; однако и проверенных фактов вполне хватало, чтобы голова пошла кругом. Откуда и почему это выперло, не знал, похоже, никто, а крутари и не слишком интересовались, больше озабоченные мерами безопасности. Большинство селений походили теперь на укреплённые заставы, окольцованные мощными стенами и чуть ли не водными рвами. Однако число жертв продолжало множиться, тем более что с оружием у селян никогда не было густо, а с боевым духом – того хуже. Представители Крепости заглядывали сюда редко, зато у крутарей хватило ума не доводить крестьян до отчаяния и наладить с ними взаимовыгодные сношения, взамен продуктов, с грехом пополам выжимаемых из уцелевших земель, поставляя городские товары и дорогие, но ужасающей силы огнестрелы, производимые за Бугром.