Будильник. Часть первая - Андрей Бузлаев

те странные… так это же верёвки! Ну да: обыкновенные верёвки — канаты, или вроде того — тянулись к «боковым» углам мощно натянутыми жгутами от вершин близлежащих башен. Были и те, что тянулись к основанию пирамиды, сейчас безвольно валявшиеся у подножия.

Но не только канаты — ещё и какие-то лучи, или… что это вообще? Ярко-красные, до кислотного насыщенные, с ними синие и… и много какие ещё лучи тянулись вперемежку с канатами, словно бы силясь поднять громадную глыбу, удержать её на весу. Их что, больше становится?

— Увидел? — спросил вдруг желтоглазый маг, не сводивший с меня глаз.

Я молча кивнул, не в силах оторваться от столь яркого, и причудливого зрелища.

Я увидел не только опоры, что поддерживали камень, или лучи, тянувшие его ввысь. Я увидел так же и сходные лучи на башнях, не дававшие им обрушиться в своей противоестественной геометрии, а то и вовсе — позволявшие им парить. Ааа, так это ведь как те штуки, что я в крепости видел, в своём сне!

Так же я увидел и сеть из мириадов ярчайших нитей, что опутывали весь город и протянулись над башнями — где то множество разноцветных нитей сплетались в яркий клубок, протянувшийся от здания к зданию, дальше разрываясь на множество и идя каждая своей дорогой, а где-то отдельные, толстые и тонкие, но столь же нестерпимо яркие.

А с ними и купол, накрывавший город, озарился радужными переливами, словно громадный мыльный пузырь, плотный как панцирь, с перламутровыми бликами на нём. Город мгновенно изменился до неузнаваемости, став ярче, а от того и красивее, и уродливее разом, потеряв толику индивидуальности, что ли…

— Минадас, а зачем это всё? — я кивнул в сторону странной конструкции, первой привлёкшей моё внимание.

Желтоглазый как-то нервно подёрнулся и начал экскурс:

— Это — артефакт древних, призванный измерить силу мага. С его помощью члены Совета Магов проверяют, на что способны молодые ученики и какой у них предел сил, а…

— Проверя-ЛИ, — в своей наглой манере бесцеремонно перебил его Исондэм, о существовании которого я едва не забыл. — Из-за тебя вот перестали, за что тебе — вечная благодарность! Всё ждём, когда же он на место вернётся, да молимся всем богам Дня и все усилия прикладываем, лишь бы Глыба Первых окончательно не рухнула!

Я проигнорировал его гундёж, продолжая разговор с желтоглазым:

— Погоди, я несколько недопонял: а как именно с его помощью силу мерить? Я просто даже саму механику процесса вообразить не могу.

— Понимаешь, Игорь, суть предельно проста: этот куб должен парить… ну, приблизительно на одном уровне с вершинами тех вот башен, — он указал на ближайшие к нам строения — высотой поменьше прочих, но мать-перемать, этажей десять в них точно будет! — Он всегда стремится ввысь, удалится от пирамиды, удерживаемый лишь несколькими канатами и специальным заклятьем, создающим…

— Направляющий тоннель над пирамидой, — подал голос наш технарь, Борода. — Всё предельно просто, агась.

— Да, Сергей, именно. И задачей испытуемого мага было лишь опустить один камень к другому как можно ближе. В зависимости от того, сколь сильно удалось опустить куб, фиксировался и потенциал сил мага, а с ним и его возможный уровень в Совете.

— Погоди, так если система так проста, то что ты тут умудрился сломать? — я всё ещё не понимал ситуацию и нагло продолжал выспрашивать, не обращая внимания на откровенную пунцовость мага.

Вместо него ответил Исондэм:

— Да он этим кубом пирамиду чуть в земную твердь не вогнал! И даже виду не подал, что ему тяжело! Вот уже три зимы, как куб на прежнее место вернуться не в силах после этого ирода с его клятыми экспериментами, а Совет все силы на исправление тратит! От чего сам за собой не прибрал, а?

Слушая его писки, мне вдруг нестерпимо захотелось двинуть ему по зубам. Желательно прямо так, не снимая латной перчатки. Даже любопытно, как я ему морду при этом раскрою. И как Минадас его терпит, с его-то силами?

А тем не менее, а силён наш Минадас, выходит! Хорошо, что он за нас. Он ведь за нас, да?

Меж тем Исондэм всё не унимался:

— И ведь испокон веков такого не было! — брызжа слюной бросил он едва не в лицо желтоглазому, до предела распалившись. Сразу видно — на любимого конька запрыгнул.

— Было, — вяло бросил Минадас ему в ответ.

При том невооружённым глазом заметно, что сам желтоглазый содеянным совершенно не гордится, даже не малость. А по мне — есть чем, зря он смущается.

— Ну да, как же я мог забыть о бесчинствах твоего папаши! — ехидно ухмыльнулся на это маг Совета. — Восемьдесят зим прошло, не мудрено забыть. А забывать не стоит, я считаю! Это верх дерзости — едва не уничтожить один из Артефактов Древних и при том пренебречь честью и не вступить в Совет! Сразу понятно, в кого ты такой! Такой же дерзкий, наглый, безцеремонный и…!

— Ещё одно слово о Зенириге в подобном тоне, и ты обратишься прахом, — почти спокойно сообщил желтоглазый, но в его голосе звучала сталь и невероятный напор, а радужки глаз на мгновение полыхнули чуть ярче. Если мне не показалось, конечно.

Хотевший вякнуть что-то ещё Исондэм тут же подавился словами и спешно заткнулся, скукожился да отполз куда подальше. Ясненько всё с тобой, знаю таких людей. За Партию всех порвёт, но дальше слов едва ли решится. Особенно — против столь сильного оппонента.

Ну а я сегодня смелый, мне любопытно.

— А заклинания поддержки, это вот эти яркие нити, что по бокам от куба, вместе с канатами к вершинам башен тянутся, да? А какие из них несущие, а какими после тебя дополнили? Зелёные, синие, или красные?

Минадас улыбнулся, сходу забыв о так и не случившемся конфликте и принялся было пояснять, но…

— Красные старше, они из основных ещё, а синие самые св… подожди, а ты и ИХ видишь?! — он откровенно удивился и уставился на меня едва не с выпученными глазами. И ладно бы он — Исондэм не хуже оживился и тоже вглядывался в меня во все глаза, ожидая разъяснений!

— А что, не должен? — я аж испугался от столь резкой перемены в разговоре. — А это хоть лечится?

— Да понимаешь ли, Игорь… их не каждый ОБУЧЕННЫЙ маг способен увидеть без заклинаний, а ты — простым взором смог узреть… Это… это, поистине, невероятная удача!

— Погоди, так ты хочешь сказать… Борода, так ты их не видишь?

— Кого — их, прости? — уточнил друг, озираясь по сторонам и