Математик Боя - Blood_and_Tea
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пойди туда, Сенсома, — улыбнулся Хокаге. — Пойди и покажи всем, что Страна Огня и Деревня Скрытого Листа являются сильнейшими в мире! Ты же справишься, генин Конохи?
Сенсома молча повел правой рукой по кругу, пока, наконец, все не увидели бледноватый призрачный клинок, который он «держит» в ней.
— Я готов, лорд Хокаге, — улыбнулся перерожденный. — Ведь экзамен — это битва.
Экзамен на чунина (первая часть)
Кагами резко пригнулся, уворачиваясь от палки, заменяющей Сенсоме меч на тренировках, а Сэдэо, наоборот — атаковал, пользуясь отвлеченностью перерожденного, ударами в спину. Но Сенсома оказался гораздо быстрее… Он резко развернулся, свободной рукой пытаясь дотянуться до лица главы клана Хьюга, в то время, как его левая рука с палкой все еще продолжала движение. Он не использовал силу инерции, даваемую взмахами его «меча», для ускорения — в данной ситуации это было не нужно. И это дало свои плоды: когда Кагами начал выпрямляться, после своего уворота, остановленная прямо в полете грубой силой палка впечаталась ему в ухо. Сэдэо же, отбивший руку своего бывшего одноклассника, которую тот направил к его лицу, на мгновение отвлекся, увидев удар, пришедшийся по Кагами, а потому не успел отреагировать на молниеносный пинок Сенсомы, пришедшийся ему прямо по корпусу.
Хьюга отлетел на пару шагов, а Учиха сам отскочил, держась за ухо.
— В реальном бою, — усмехнулся Сенсома. — Я бы отрезал тебе это ухо, Кагами. Как минимум.
— Тогда, — Учиха развеселился и даже подпрыгнул, забыв о стрельнувшей в голове боли. — Как ты будешь плясать против этого?
Три Томое в его Шаринганах закрутились, изобразив новый, уникальный узор, похожий на… треснувшее зеркало черно-красного цвета. Улыбающийся перерожденный перевел взгляд на Сэдэо, который тоже решил играть всерьез и встал в низкую стойку Мягкого Кулака — движения Сотен Капель Дождя — одна из сильнейших техник белоглазого клана, которой могут владеть лишь сильнейшие, которым покровительствует сам глава.
Не сговариваясь, но абсолютно синхронно, нынешние члены команды номер три бросились на своего оппонента с разных сторон!
За прошедшую, с возвращения чакры, неделю Сенсома полностью вспомнил, как ей владеть. И пусть он целый год не мог провести даже самый тоненький ручеек чудо-энергии по своим каналам, он каждый день вспоминал — каково это. Так же, пусть Мусаси и требовал исключительного отношения к тренировкам меча, он, все же, разрешал ученику уделять некоторое время на то, чтобы складывать ручные печати. Мастерство владения этим аспектом жизни шиноби — одно из важнейших умении любого пользователя чакры, и у Сенсомы оно было велико.
«Освоившись» в своих утраченных на год способностях, юноша решил показать своим друзьям, чего он достиг за прошедший год и посмотреть, чего, в свою очередь, достигли они. Конечно, тренировочный бой с Сэдэо и Кагами одновременно обладал своими правилами, дающими Сенсоме хоть какие-то шансы на победу. Во-первых, запрещалось использовать ниндзюцу и гендзюцу. При этом не запрещалось активировать клановые додзюцу или просто прогонять чакру по каналам для усиления своих физических способностей, хотя выпускать в тело противника свою чакру для блокировки его тенкецу было нельзя.
Без активации своих додзюцу, молодые Хьюга и Учиха не смогли даже ударить своего «противника», а ведь тот даже не доставал палку… Уже после, получив с десяток обидных ударов, юноши кивнули друг другу и активировали Бьякуган и Шаринган. Два великих додзюцу и один безродный сирота с убогими запасами чакры между ними — казалось бы, что могло пойти не по плану?
На этом уровне сложности у Сенсомы уже возникли проблемы — Кагами стал маневрировать куда как лучше, чем было до этого, а Сэдэо, пусть и не мог бить по болевым точкам чакры, бил по болевым точкам тела, нанося чисто физические повреждения (были в школе Хьюга и такие Ката). Крутиться и вертеться перерожденному приходилось знатно, да так, что он даже «меч» свой поначалу вытащить из-за спины не мог. Но потом ему-таки дали секундочку на это, чисто из интереса.
С палкой в левой руке, Сенсома превратился в совсем другого воина. Двое сильных шиноби Конохи просто не могли противостоять его скорости, силе и точности, хотя их кланы как раз и специализировались на ближнем бою! Грубая физическая сила Томуры сейчас была столь велика, что он мог бы сражаться с любым из них один на один совершенно не используя чакру! Конечно, он с самого детства работал над своим телом, но именно Мусаси, как самый опытный в голой физической силе из всех воинов этого мира, которых встречал перерожденный, смог полностью раскрыть и приумножить его «телесную составляющую чакры».
Грубо говоря — Сенсома подкачался, да так, что даже сам Мусаси порой проигрывал ему.
Из-за усиления «телесной составляющей» вырос и общий объем чакры. Пусть он все еще оставался маленьким — уровень среднего генина или очень-очень слабого чунина, Сенсоме этого увеличения хватало с головой — ведь теперь он мог напитывать свое тело чакрой куда качественнее и дольше!
Но Мангеке Шаринган и Сотня Капель Дождя позволили своим пользователям подойти максимально близко к его уровню, а уж учитывая, что их было двое против одного…
Тогда-то Сенсома и показал вершину владения мечом.
— А почему только один меч? — Кагами скептично посмотрел на палку, которую Томура крепил за спиной перед боем. — У Мусаси-сана же стиль двух. Ты смог обучиться только половине?
— Ты вообще не знаешь, о чем говоришь, — вздохнул в ответ Сенсома. — Мечи — это тебе не руки, тут нужен не только талант, но и долгие-долгие повторения. Да я их держать-то правильно научился только за два месяца!
— Пха! А я-то думал, что ты гений! — развеселился внешне Учиха, но внутренне напрягся. — «Черт возьми, что за шутки?.. Почему он освобождает правую руку, если он — правша? Если с мечами все так сложно, он не должен держать его в своей побочной руке.»
Сенсома улыбнулся, глядя как Кагами рвет дистанцию, чтобы атаковать открывшегося с правой стороны оппонента и повел рукой, как его и учили.
— Я потратил всю жизнь на то, чтобы овладеть этой техникой, — вещал Миямото, стоя с большой железной битой рядом с раскорячившимся в причудливой стойке учеником. — Но не волнуйся — я смогу научить тебя ей за этот год. Но только
