Рюриковичи. Исторические портреты - Валерий Курганов

Случайно ли появление примерно в одно время на Руси и в Европе литературных произведений, которые пережили века?

Во времена правления Всеволода, в 1187 году, Салах-ад-Дин(или, как его называли европейцы, Саладин) отвоевал у крестоносцев Иерусалим, захваченный ими почти 100 лет назад. В ответ европейские монархи, германский император Фридрих Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце организовали самый грандиозный из всех крестовых походов. Однако Иерусалим так и не был возвращен христианам. Барбаросса не добрался до Палестины, утонув при переправе через одну из многочисленных горных рек. Король Франции счел за благо вернуться на родину. Наиболее настойчивым оказался герой рыцарских баллад Ричард Львиное Сердце.

Однако его бывший союзник, король Франции Филипп Август, не зря в своем письме к брату английского короля назвал своенравного и необузданного Ричарда дьяволом. Особую пикантность этому обстоятельству придает тот факт, что в молодости, когда Ричард гостил у Филиппа в Париже, по свидетельству хрониста, они «ели за одним столом и спали в одной постели».

Можно привести пример, как христианская мораль может сочетаться с варварской жестокостью.

Ричард сумел провести через совет предводителей крестоносцев решение о казни пленных, захваченных при штурме Акры. Около трех тысяч сдавшихся на милость победителя жителей города было зарублено в 1191 году.

Впрочем, аналогичный пример европейского милосердия и выполнения своих обещаний по отношению к военнопленным есть и в более цивилизованной эпохе. Наполеон в 1799 году приказал расстрелять 4000 турецких солдат, которые сдались французам после того, как им была обещана жизнь. Это, кстати, произошло под Яффой, недалеко от уже упомянутой Акры.

Нарушение западными пришельцами всех принятых в то время правил ведения войны и рыцарского кодекса чести убедило арабских правителей других государств в необходимости совместных действий против крестоносцев. Салах-ад-Дин получил наконец подкрепление людьми и деньгами. Иерусалим остался в руках мусульман. С тех лет до наших дней осталась традиция, согласно которой ключи от храма Гроба Господня в Иерусалиме находятся в одной мусульманской семье. В ней должность привратника и хранителя ключей храма передается по наследству.

Трехлетняя эпопея этого похода, прославив имя английского короля-воина, не дала ему никаких политических и финансовых выгод. Более того, узнав ближе его необузданный нрав, почти все европейские правители ненавидели Ричарда. Возвращаться домой он решил в сопровождении двух (или даже одного, как указывают некоторые историки) спутников, замаскировавшись под странствующего рыцаря-паломника. Как показало дальнейшее, Ричард знал, чего страшиться. В Австрии его инкогнито было раскрыто, и он на два года оказался в заточении ― сначала в австрийской тюрьме, затем в крепости германского императора Генриха VI, сына Барбароссы. Только огромный выкуп в 150 тысяч марок серебра (30 тонн!) дал ему вновь свободу.

В период правления Всеволода Юрьевича состоялся и четвертый крестовый поход (1202–1204 гг.), который выпукло показал грабительскую сущность этих предприятий европейцев. Крестоносцы и не планировали освобождать Гроб Господень, направившись против христианской Византии. Константинополь был разграблен. Вот всего один пример понимания европейцами в то время, что такое честь и достоинство. Украшавшая константинопольский ипподром многофигурная конная скульптурная композиция, созданная, как полагают, в IV веке до н.э., была вывезена в Венецию. Украденная квадрига (четверка лошадей) стала символом города Святого Марка (так часто называют Венецию). Джордж Байрон посвятил им строчки:

Пусть кони Марка сбруей золотойИ бронзой блещут в ясную погоду...

В 1797 году Наполеон распорядился это произведение античного искусства отправить в Париж, где квадрига была установлена на Триумфальной арке. Но в 1815 году дважды украденную скульптуру венецианцы все же смогли вернуть себе.

Незамеченным на Руси произошло революционное событие в математике. Впрочем, его значение не сразу оценили и в Европе. Помощник своего отца в торговых делах Леонардо Фибоначчи (Леонардо Пизанский), находясь в Северной Африке примерно в 1200 году, узнал от арабов их форму записи чисел. Он понял, что ими пользоваться гораздо удобнее, чем римскими цифрами. К счастью, у Леонардо была склонность к написанию трактатов. Его «Книга абака» (Liber abaci) об арабских цифрах вышла в 1202 году. Преимущество арабских цифр по сравнению с римскими не в написании. Гениальность изобретения индийцев (у которых арабы взяли эту систему) заключается в позиционной системе счисления. Значение цифры в записи числа определяется ее положением. Одна и та же цифра может означать единицы, десятки, сотни и т.д. Введение в счисление нуля ― это еще одна революция в математике. Появилась возможность оперировать с числами от бесконечно малых (0,000...) до бесконечно больших (1000...). Впоследствии нуль позволил использовать двоичную систему счисления, являющуюся основой работы компьютеров и развития информационных технологий. На Русь арабские цифры пришли в XVII веке. Интересно, что современное начертание арабских цифр не соответствует ни арабскому варианту, ни индийскому оригиналу.

Через 10 лет после того, как брат Андрея Боголюбского Всеволод Большое Гнездо стал великим князем владимирским, в далекой монгольской степи в долине реки Онон произошло событие, в значительной степени определившее судьбу многих народов евро-азиатского материка.

На общем собрании представителей монгольских племен (курултае) в 1206 году один из вождей по имени Темучин (Тэмуджин) был выбран великим ханом. В историю он вошел под своим титулом как Чингисхан. К его смерти в 1227 году под властью монголов оказались громадные территории от Охотского моря до Каспийского. Поставляли солдат в армию Чингисхана и дань ему платили Северный Китай, государства Средней Азии и Закавказья. Это был только первый этап монгольских завоеваний. Монголам впоследствии удастся создать самую большую империю во всей мировой истории.

Игорь Святославич

Вскоре после смерти Андрея Боголюбского, в 1185 году, была написана повесть о гибельности раздора между князьями и о необходимости объединения русских земель. Но в азарте междоусобных боев, в звоне сабель и мечей голос поэта, автора «Слова о полку Игореве», не был услышан. Страна уже распалась и шла к своей гибели.

Отцом князя был верный друг и соратник Юрия Долгорукого, черниговский князь Святослав Ольгович, тот самый, кого тот звал встретиться для обсуждения совместных дел в Москву. А дедом ― князь Олег Святославич (его в поэме автор называет Гориславичем), родоначальник династии Ольговичей.

В крещении Игоря назвали Георгием, но, как часто бывало, христианское имя почти не использовалось. И нам он известен под своим «русским», языческим именем.

Жизнь была неспокойная. Уже 7-летним ребенком Игорь участвует в походах вместе со своим отцом, защищавшим права своего двоюродного брата Изяслава Давыдовича на киевский престол. А 17 лет он уже участвовал в грандиозном походе, организованном Андреем Боголюбским и закончившемся 8 марта 1169 года трехдневным разграблением Киева. После этого события, которое никто не мог бы ранее предполагать, когда по воле владимирского князя произошел штурм и взятие прежней столицы Русского государства, многое изменилось. Со времен впечатлительной юности Игорю, наверное, стало понятно, что если есть сила, то можно не заботиться о том, как оправдать свои действия. Однако спустя четыре года аналогичный поход Андрея Боголюбского закончился неудачей под Вышгородом, и в нем тоже участвовал молодой князь.

У Игоря Святославича не раз были победоносные походы на половцев. Летом 1171 года он ощутил вкус победы над ханами Кобяком и Кончаком в сражении на реке Ворскле. Эта победа показала, что 20-летний Игорь был способным военоначальником. Был одарен он и дипломатическими способностями. Свои трофеи он привез в подарок Роману Ростиславичу, которого Андрей Боголюбский посадил княжить в Киеве. Пусть Киев уже и не имел статуса главного города Русского государства, но Игорь считал для себя необходимым поддерживать отношения с князьями, уже имевшими (или, правильнее сказать, «завоевавшими» своими воинскими подвигами?) уважение в своей среде.

В 1180 году, 29 лет от роду, он получил в наследство от старшего брата Олега Новгород-Северское княжество и мог уже задумываться над собственными планами. Историки иногда склонны считать новгород-северского Игоря Святославича незначительным, второстепенным князем. Такое мнение высказывала А.А. Медынцева. Но с этим не согласен И.В. Можейко, резонно говоря о том, что само географическое положение возглавляемого Игорем княжества на границе со степью предопределяло его важное значение.