Выбор без права выбора - Ольга Смирнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С твоей рукой всё в порядке. Канн обернулся Драконом и притащил военного лекаря.
Надя подняла руку. Она была заключена во что-то похожее на земной пластик.
— Это специальная повязка. Спадёт, как только рука восстановится. Лекарь сказал, что к рассвету ты забудешь о боли. Ещё он сильно ругался с древ Канном. Правящий пока ничего не знает. Вот и все новости.
И Арин улыбнулась. Надя улыбнулась в ответ.
— Пить хочешь?
— Нет, спасибо, Арин.
Надя боялась расспросов и перехватила инициативу в свои руки.
— Крон-древ сказал, что у вас скоро инициация.
— И я ей не рада, Надия.
— Ты Канна совсем не любишь?
— Любила, безумно любила. Я же сначала была невестой крон-древа. До инициации у нас дело не дошло. Канн так красиво ухаживал за мной… и Крон-древ заметил нашу любовь. Я думала, что попаду в ликвидационный лагерь, а он отдал брату. И только когда Канн забрал меня в родовой дворец, поняла, что жизнь сладкой не будет. От любви ничего не осталось… Я решила не продлевать себе жизнь, Надия. Сто пятьдесят сезонов — это не четыреста пятьдесят. Он ещё совсем молодой.
Что Надя могла ей сказать? Это не Земля, где недовольные семейной жизнью могут разбежаться в разные стороны. Здесь муж с женой магией привязаны друг к другу до самой смерти одного из них.
— Надия, я уверена, что он настоит на обряде отречения. Канн нацелился на тебя. А полигон был ловушкой. Даже не представляю, как ты сумела вырваться.
— Арин, я совершенно не понимаю Канна. Он идёт на обострение отношений сразу со всеми Правящими. А особенно с крон-эллином и крон-древом.
— Ты как ребёнок, которого ничему не учили, — грустно улыбнулась Арин. — Если он добьется своего даже силой, его лишь запрут на всю жизнь здесь, в резиденции, а тебя отдадут ему в жёны.
Взгляд Нади замер в одной точке, а Арин продолжила:
— Избегай экранированных мест: полигон и комнату наказаний в подвале. Больше он тебя нигде не тронет, иначе погибнет. Если, конечно, сама не захочешь.
— Спасибо за предупреждение, Арин. Как только увижу крон-древа, попрошу забрать меня отсюда.
— Правящий прибудет только к семейному ужину после инициации. Он сейчас на источниках. Я не понимаю, как крон-древ мог доверить тебя брату.
— Что же делать? Совсем из покоев не выходить?
— И это не поможет. Он прикажет Терру, и тот притащит тебя на полигон или в подвал.
— Не поняла… Канн не может до меня дотронуться, а Терр может?
— Терр лекарь по животным. А все лекари защищены магией. Тем более ты сейчас ранена. Слушай! Я в комнату для наказаний отнесла твою эллинскую форму, привела её в порядок. На всякий случай. Она лежит в правом углу от окна. У тебя в подсумке штрафные шары. И я ещё тиражирующий с полигона принесла и несколько веерных. Если Терр тебя туда притащит, то ты сможешь его остановить. Он не боевой маг.
— Спасибо, Арин. Значит, в помещении для наказаний есть окно?
— Есть узкое, хотя мы с лёгкостью пролезем. Но… оно над обрывом.
Надя лихорадочно соображала, можно ли довериться Арин. Не выдаст ли. Рядом прячется Ортор, и его можно вызвать из окна. Подумала и остереглась. Решила пока промолчать.
— Поспи, Надия. Я с тобой останусь и подремлю в кресле. Если понадоблюсь, разбуди.
Надя повернулась на бок и закрыла глаза. Но не засыпалось долго. Вновь и вновь прокручивая в голове последние события, она тщательно обдумывала их. И твёрдо решила бежать. Пока не поздно.
***
Повязка с руки не спадала долго. Уже четвертый рассвет Надя просыпалась в покоях резиденции Канна. Оборотень не приходил, чему она была безумно рада. Драконью площадку опять для неё закрыли, как и выход из покоев. Дверь можно открыть только со стороны коридора. Арин предложила её выпустить, но так подставить девочку она не могла. Той и без этого достаётся.
Рано или поздно Канн прикажет утащить её в подвал. На полигон вряд ли. Подвал ближе и не только экранирован, но и не имеет прозрачных щитов. У неё, скорее всего, будет несколько земных минут, чтобы вызвать Ортора. Осталось лишь подождать подходящего момента.
Повязка треснула во время обеда. Надя замерла уставившись на неё. Боялась увидеть страшное. Внезапно повязка полностью раскололась на две части, и рука обнажилась. Она была в порядке. Остались мелкие беловатые шрамы, которые уберёт даже слабый жрец. Надя поработала кистью. Попробовала взять бокал и сжала его. Вызвала на ладонь огонёк магии. Откинулась на спинку стула и облегчённо вздохнула: рука работала, первый шаг к побегу сделан.
Наверное, скоро придёт Арин. Она почти всё время проводила у Нади в покоях, но разговаривала мало. Зажалась в своем коконе переживаний. А на рассвете состоится инициация.
Надя вновь вздохнула и склонилась над тарелкой, чтобы побыстрее закончить обед. Надо потренировать руку.
Арин пришла, когда Надя разрабатывала пальцы. Подошла и, осмотрев их и ладонь, улыбнулась.
— Могу убрать шрамы, я же лекарь.
Надя удивилась, но доверилась девочке. Та поработала с рукой совсем немного, и шрамы сошли.
— Ты не говорила, что умеешь лечить.
Арин пожала плечами и показала упражнения, которые укрепят руку. Затем внимательно следила за движениями, пока Надя разрабатывала пальцы. Но постепенно её взгляд опять потух, и Надя увлекла девушку на диван.
— Арин, не мучай себя. Может, Канн успокоился? Ни разу ко мне не зашёл. Завтра случится слияние, и любовь к тебе вернётся.
Улыбнувшись, Надя обняла Арин. А та свернулась калачиком и положила голову ей на колени. Обе замолчали, думая о своём. Прошёл почти луч, когда Надя наклонилась и увидела, что Арин уснула.
— Спи, милая, всё у тебя будет хорошо.
***
Наступило утро инициации. Арин выбрала для Нади белоснежный костюм. Пояснила, что жрец прибудет к ним в резиденцию личным порталом. Здесь есть небольшой источник магии и жертвенная плита над ним. Гостья из Эллинии подождёт в соседнем помещении, а потом встретит Арин с Канном и первой их поздравит.
Арин убежала переодеваться. Довольно быстро вернулась в длинном белом платье с золотым поясом. Она была прекрасна. Надя аж онемела, залюбовавшись девушкой. А та махнула рукой и позвала за собой. Надя вышла в коридор и столкнулась с синим взглядом Канна. Гнев прошил молнией с головы до ног, но мгновенно собравшись, опустилась на колено и поприветствовала Высшего.
— Можешь встать, — холодно разрешил Канн и повернулся
