Мифы и факты русской истории. От лихолетья Cмуты до империи Петра - Кирилл Резников

В.О. Ключевский, убежденный либерал и западник, в характеристике героев Смутного времени в «Курсе русской истории» (1902) склонялся к позиции Костомарова. Пожарского он ставил невысоко, но его словам, «в рати кн. Пожарского... только два человека сделали крупные дела, да и те были не служилые люди: это — монах А. Палицын и мясной торговец К. Минин. Первый по просьбе кн. Пожарского в решительную минуту уговорил казаков поддержать дворян, а второй выпросил у кн. Пожарского 3—4 роты и с ними сделал удачное нападение на малочисленный отряд гетмана Хоткевича». Общее заключение Ключевского о людях, спасших Россию, отдает снобизмом: «Московское государство выходило из страшной Смуты без героев; его выводили из беды добрые, но посредственные люди».

С.Ф. Платонов не принимал либерализма В.О. Ключевского и вообще любых «измов». Он считал, что «нет нужды вносить в историографию какие бы то ни было точки зрения; субъективная идея не есть идея научная, а только научный труд может быть полезен общественному самосознанию». В «Очерках по истории смуты в Московском государстве XVI—XVII вв.» (1899) и в «Лекциях по русской истории» (1899), он высказывает точку зрения о героях нижегородского ополчения. В споре между Костомаровым и Забелиным относительно Пожарского и Минина Платонов близок к оценке Забелина. В Пожарском его привлекает «сознательное отношение к совершавшимся событиям». Он никогда не теряется и постоянно знает, что должно делать; при смене властей в Москве он служит им, насколько они законны, а не переметывается, «у него есть определенные взгляды, своя политическая философия... у него свой "царь в голове». Пожарского нельзя направить чужой мыслью и волей в ту или другую сторону. Современники высоко ценили Пожарского и до 1612 г., иначе нижегородцы не выбрали бы его воеводой.

Пожарскому пришлось действовать рядом с Мининым — «человеком ещё более крупным и ярким». На взгляд Платонова, «Минин гениальный человек; с большим самостоятельным умом он соединял способность глубоко чувствовать, проникаться идеей до забвения себя и вместе с тем оставаться практическим человеком, умеющим начать дело, организовать его, воодушевить им толпу. Его главная заслуга в том, что он сумел дать всеми владевшей идее конкретную жизнь; ...Минин первый указал, как надо спасать, и указал не только своими воззваниями в Нижнем, но и всей своей деятельностью, давшей обширному делу организацию покрепче, чем дал ему перед тем Ляпунов. На это надобен был исключительный ум, исключительная натура».

Последней крупной дореволюционной работой, где рассмотрена роль Минина и Пожарского в освобождении Москвы, является книга П.Г. Любомирова «Очерк истории Нижегородского ополчения 1611—1613 гг.», опубликованная в 1913 г., затем дополненная и переизданная в 1917 г. Любомиров подробнейшим образом прослеживает судьбу второго ополчения от его зарождения в Нижнем осенью 1611г. вплоть до избрания в Москве царя Михаила Фёдоровича в 1613 г. Автор близок в оценке Минина и Пожарского к Платонову и Забелину. Он приводит доказательства, опровергающие летописное сообщение, что Пожарский потратил 20 тыс. руб., пытаясь добыть царский престол. Об этом сказал в пылу спора Ларион Сумин. Позже, оправдываясь в суде, он отрекся от своих слов о Пожарском и обозвал их «поклёпом». С 1850 по 1917 г. о Минине и Пожарском были опубликованы десятки статей и брошюр, но нового о личности героев по сравнению с рассмотренными работами они не несут.

О Минине и Пожарском в Советской России. После Октябрьской революции Минин и Пожарский попали в немилость. Точнее, не сразу — в годы Гражданской войны большевики о них вообще не думали, а белые, напротив, видели пример, достойный подражания. Перед началом знаменитого Ледяного похода Л.Г. Корнилов призывал добровольцев, поминая Минина и спасение отечества, но с Корниловым пошли всего 4 тыс. офицеров, юнкеров и гимназистов. Не приходится удивляться, что Гражданскую войну большевики выиграли. Появилось новое государство СССР, а с ним — новая марксистская история, старую историю отрицающая. Были пересмотрены прежние оценки исторических событий и исторических деятелей, и спасители России, Минин и Пожарский, попали в число наёмников торгового капитала и пособников самодержавия.

В 20-х — начале 30-х гг. в советской исторической науке господствовала «марксистская» школа М.Н. Покровского, отрицательно относившегося к русской истории и российской государственности. Ещё в 1920 г. Покровский опубликовал два тома « Русской истории в самом сжатом очерке». Книга очень понравилась В.И. Ленину, советовавшему сделать ее учебником и перевести на европейские языки. В 1921 г. вышло второе издание книги, ставшей единственным школьным учебником по истории в СССР. В этом учебнике Смута названа «крестьянской революцией», а Лжедмитрии стали её вождями. Подавили революцию «агенты торгового капитала» — Минин и Пожарский:

«Нижегородский купец Минин стал собирать ополчение "для освобождения Москвы от поляков и иноверцев", и притом — в том-то и состояла его гениальная выдумка — стал обещать тем, кто пойдет в это ополчение, такое жалованье, какого в прежнее время не получала и царская гвардия... Мало-помалу весь штаб тушинского лагеря перешел на сторону Минина и назначенного купечеством главнокомандующего собранной им рати Пожарского. Перед купеческо-помещичьим ополчением был теперь только один организованный противник — польское войско в Кремле, но с ним при помощи перешедших на сторону имущих классов казаков справиться было нетрудно... В лице Минина и Пожарского одержали победу помещичье землевладение и торговый капитал».

Отрицание истории России, культуры России, да и самой России стало массовым явлением среди коммунистов и особенно комсомольцев 20-х гг. Поэт пролеткультовец Джек Алтаузен тогда писал:

Я предлагаю Минина расплавить,Пожарского. Зачем им пьедестал?Довольно нам двух лавочников славить,Их за прилавками Октябрь застал,Случайно им мы не свернули шеюЯ знаю, это было бы под стать.Подумаешь, они спасли Россию!А может, лучше было не спасать?

Неудивительно, что надгробия Минина и Пожарского были уничтожены, и ещё чудо, что сохранился их прах. В 1929 г. борцы с религией разрушили Спасо-Преображенский собор Нижегородского кремля. Гробницу, где покоились останки Минина, его жены и, как полагают, племянника, вскрыли; останки навалом сложили в коробку и отправили в краеведческий музей. Там их хранили несколько десятилетий, пока случайно не обнаружили. В 1962 г. останки перезахоронили в Михайло-Архангельском соборе Нижегородского кремля. С Пожарским получилось лучше — пострадал лишь мавзолей над его усыпальницей в суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре. Мраморный мавзолей, построенный в 1885 г. на народные пожертвования по проекту А.М. Горностаева, в 1933 г. был разобран. Археологические исследования 2008 г. показали, что гробница осталась нетронутой. Над местом погребения Пожарского в день его рождения 1 ноября 2008 г. установили плиту и памятный крест.

В середине 1930-х гг. в советской идеологии наметился переход от «пролетарского интернационализма» к «национал-большевизму». Химере мировой революции И.В. Сталин предпочел ускоренное строительство сильного государства — советской империи. В Европе назревала большая война, в которую неизбежно должен быть вовлечен СССР. Желая укрепить обороноспособность страны, Сталин решил вернуться к идее преемственности российской государственности и русского патриотизма. В постановлении ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР «О преподавании гражданской истории в школах СССР» (1934) концепция Покровского подверглась критике (сам Покровский умер в 1932 г.). Затем вышли постановления, уже напрямую осуждавшие Покровского и его школу. По указанию вождя стали переписывать учебники истории, наполняя их патриотическим содержанием. В свете новых идей Минин и Пожарский вновь стали героями, спасителями отечества.

Стали востребованы работы дореволюционных историков и тех из их учеников, кто смог пережить ссылку и травлю марксистами Покровского. Умерли подвергнутые гонениям С.Ф. Платонов (1933) и П.Г. Любомиров (1935), но труды о Смутном времени стали доступны для молодежи. Книга Любомирова «Очерк истории Нижегородского ополчения 1611—1613 гг.» была переиздана в 1939 г. Стали поощряться произведения о героическом прошлом русского народа. Тогда у композитора Б.В. Асафьева (псевдоним: Игорь Глебов) появился замысел написать оперу «Минин и Пожарский». Вместе с художественным руководителем Большого театра С. А. Самосудом он обратился к М. А. Булгакову с предложением стать автором либретто. 16 июня 1936 г. Е.С. Булгакова, жена писателя, сделала в дневнике запись: «Композитор Б. Асафьев — с предложением писать либретто (а он — музыку) оперы "Минин и Пожарский"...М.А. говорил с Асафьевым уклончиво — Асафьев вообще понравился ему — он очень умён, остёр, зол. Но после ухода Асафьева сказал, что писать не будет, не верит ни во что».