Борьба за свободу - Дж. Б. Солсбери

тела. Он бы держал меня близко. Возможно, сказал бы мне дышать и расслабиться. Он бы сказал, что все в порядке и что собирается привезти к себе домой сегодня, навсегда.

Угол Джоны пустой. В поле зрения нет знакомых лиц. Я смотрю на проход. Они все должны быть там с ним. От этой мысли мой пульс успокаивается, и мышцы расслабляются. Скоро мы будем вместе, но это хорошо, что сейчас он в окружении своей команды. Вероятно, я бы заставила его волноваться.

Восемь минут четыре секунды.

― Привет, Рэйвен. Это место занято?

Моя спина вздрагивает от скрипучего голоса.

Кэнди.

Она быстро касается моей руки, пока садится на место справа от меня. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на нее, уверена, что мое лицо выражает шок. Мой рот раскрывается, когда я вижу ее одежду. Точнее ее отсутствие, больше напоминающее скромное бикини.

Я теряю дар речи.

― Здравствуй. Ты друг Рэйвен? ― Катерина протягивает свою руку через мои колени Кэнди. ― Я Катерина Слейд.

Кэнди наклоняется, крепко пожимает ее руку, ее поддельная грудь оказывается в моей руке, заставляя меня съежиться и отпрянуть. Я смотрю в изумлении, как ангел пожимает руку дьяволу. На моих коленях.

― Да. ― Меня тошнит от тона Кэнди. ― Приятно познакомиться с Вами, миссис Слейд. Я также дружу с Вашим сыном. Мы очень близки.

Ее слова были сказаны Катерине, но учитывая то, как ее взгляд прошелся по мне, было понятно, что они были для меня.

Сука.

― Ох, действительно, ты знаешь Джоуи?

― Да. Мы близки некоторое время. ― Ее слащавая улыбка и чересчур накрашенное лицо наклоняется к Катерине. ― По правде говоря, я только что оставила его за кулисами.

Мое сердце судорожно сжимается. Я сужаю глаза на нее.

Она была с ним?

― Я не понимаю. Ты была с ним сейчас? ― Катерина звучит также озадаченно, как я себя чувствую.

Злая улыбка растягивает лицо Кэнди, и я бы не удивилась, если б у нее были клыки.

― Да. У него все отлично. Правда, немного напряженный, поэтому я размяла ему плечи. ― Она растягивает последнее слово, пока потирает руки и разминает пальцы. ― Мои руки убивают меня.

Гребанная сука!

Шокированная, я встречаюсь взглядом с Катериной. Она выглядит… разочарованной.

Она верит Кэнди. Ну, а я нет.

Мои локти лежат на коленях, я опускаю голову на руки, потирая виски.

Этого не произойдет.

Если я поругаюсь с Кэнди, это только расстроит Катерину. Но если я не наору на нее, то Катерина подумает, что ее сын подлый, грязный кобель.

Что мне делать?

Я люблю Джону и верю ему больше, чем ком-либо. Кэнди лжет. Спорю, что ее даже не было там с ним. Впервые, знакомые ползучие сомнения, которые обычно просачиваются, отсутствуют. Сегодня он ставит на кон все, ради меня. Отказывается от всего, над чем он работал, ради меня и нашего будущего. Будь я проклята, если позволю Кэнди сделать из него меньше, чем героя.

Мои плечи расслабляются, и я сажусь прямо. Я поворачиваюсь к Кэнди лицом, в то время как она пытается сохранить невинное выражение лица и проваливается.

― Знаешь что, Кэнди?

Я готова наброситься на злобную шлюху.

― Эй, Рэйвен, а что ты здесь делаешь? ― Кэнди начинает говорить, будто я даже не открывала рот. ― Джона сказал мне, что ты не сможешь прийти. Что-то насчет, хм, что это было? ― она щелкает пальцами. ― Ох, да, что-то насчет твоей новой работы со своим отцом? Домиником?

Катерина ахает, а моя челюсть сжимается, заставляя зубы болеть.

Откуда она знает о Доминике? Только Джона и Блейк знают.

Моя голова кружится.

Как еще она могла узнать, только если не была в раздевалке с ними? Разговаривая обо мне.

Но они бы никогда так не поступили.

Ничего из этого не имело смысла.

Только если?

Она работает на Доминика.

Мое сердце колотится, и я хочу кричать. Адреналин сжимает мои руки.

Я не могу потерять свое дерьмо здесь. Не перед ней. Я не доставлю ей такого удовольствия. Но одно точно: мне нужно выбраться отсюда.

― Простите, ― бормочу я и встаю, чтобы уйти.

― Рэйвен? ― Катерина встает рядом со мной, ее брови сошлись вместе.

― Я в порядке, Катерина. Буду через минуту.

Я прохожу мимо Кэнди к проходу, держа руки вместе, чтобы не вмазать ей. Она кашляет, чтобы прикрыть смешок. Я разворачиваюсь к ней лицом, отказываясь от своей сдержанности.

Только один удар. А затем я уйду отсюда.

Свет гаснет. Помещение взрывается сумасшедшим ревом фанатов. Я застываю на месте, не в состоянии видеть перед собой. Прожектора прорезают темноту. Верхушка лестницы освещается для группы очень больших мужчин. Мужчина, одетый в черную футболку с желтой надписью «Сотрудник»» на груди, легонько подталкивает меня обратно, говоря сесть на свое место. Я возвращаюсь, и Катерина хватает мою руку.

― Дамы и Господа, добро пожаловать на сто девяносто восьмой бой UFC.

Голос ведущего заполняет помещение.

Толпа ревет, и мои плечи напрягаются.

― Шестикратный Чемпион в Тяжелом весе, Виктор Бык Дель Торо будет защищать свой титул против непобедимого Джоны Убийцы Слейда.

Смесь свиста и криков звенят в моих ушах. Хватка Катерины становится крепче. Ведущие басы Jay-Z песни «Niggas in Paris» заполняют куполообразную арену, вводя фанатов в сумасшествие. Воздух электризует мою кожу, каждый волосок встает дыбом.

― Давайте поприветствуем нашего претендента. Дамы и Господа, похлопайте Джоне Убийце Слейду.

Голос ведущего протягивает его имя, и мое тело покрывается мурашками.

Яркий свет мигает в верхней части лестницы. Мои глаза щурятся, пытаясь разглядеть знакомое лицо. Впереди группы идут Рекс и Калеб, но я никогда раньше не видела их такими. Их лица — маски сосредоточенности. Их тела напряжены и беспощадны. Они спускаются по лестнице с бравадой хорошо обученных солдат. Я задыхаюсь от предвкушения в воздухе.

Когда группа спускается по ступенькам, каждый член команды попадает в поле зрения. Вэс идет за Калебом и Рексом, затем Блейк. Его дразнящие глаза и доброжелательная улыбка сменилась решимостью. Я ищу лицо Джоны в группе. Фанаты стоят на своих стульях, крича, и тянутся к Джоне в центре его команды. Охранники формируют линию для прохода, сдерживая людей.

Моя рука сжимает сильнее руку Катерины, и я приподнимаюсь на носочках. Я мельком вижу кончики темных, взъерошенных волос.

Вот он.

Его лицо попадает в поле зрения, и я полностью сражена. Он выглядит смертоносно, и более красивым, чем когда-либо.