Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Наталья Юрьевна Кириллова

Эветьен подхватил меня под локоток и повёл прочь.

– Кто такой этот фрайн Энтони… си? – спросила я шёпотом, как только мы отошли на достаточное от императора расстояние.

– Энтонси, – поправил Эветьен. – Книжник и законник, ему известно всё, что когда-либо записывалось в книги по праву, исторические хроники и даже старинные свитки. Редкостный зануда, но дело своё знает и если нужна лазейка в законах или обходной манёвр…

– А я думала, выбор жребием это такой красивый старинный обычай, – хмыкнула я.

– Обычаи тоже важно регулировать, особенно такие, и на законодательном уровне в том числе. Ты читала о его появлении?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Не успела. А в исторических хрониках эта ваша жеребьёвка почти не упоминалась.

– Есть легенда, гласящая, что во времена, когда Благодатные ниспослали смертным своё священное слово, среди прочих божественных заветов было указание, что ни одному правителю, стоящему над людьми так же, как Четверо стоят над всем миром человеческим, не следует брать в жёны чужеземку, ибо в жилах той может течь отравленная кровь. И эта кровь, смешавшись с кровью правителя, взявшего порченную в супруги и прижившего с ней ребёнка, может уничтожить и род самого правителя, и весь людской заодно. Наши далёкие пращуры, фрайнитты, принесли на земли агонизирующей Аромейской империи эту легенду вместе с первыми рукописными собраниями заветов Четырёх. Впоследствии заветы и наставления неоднократно переписывались, редактировались, дополнялись, туда вносились уточнения, связанные с изменением языка. Язык наших пращуров несколько отличался от того, на котором нынче говорим мы. В обиход вошла часть слов аромейцев, как коренного населения, так и из лексикона их рабов, некоторые слова устарели, некоторые переменили смысл, появились новые…

Я кивнула, подтверждая, что понимаю, о чём он говорит.

– В последней, принятой во Франской империи версии заветов Четырёх даже можно найти это наставление – или похожее, которое легко счесть подтверждением правдивости легенды, – продолжил Эветьен. – Подобное отношение к чужой крови связано с Хар-Асаном и бытовавшем тогда представлении, что дети, рождённые от смешанных браков, понесут свой яд дальше, из поколения в поколение и это рано или поздно убьёт всех обычных людей, населив земную твердь лишь демонами Хар-Асана. Разумеется, это заблуждение, поскольку сейчас уже известно, что при многократном смешивании через союзы с обычными людьми яд Хар-Асана слабеет и вовсе перестаёт проявляться. Со временем сюда добавилось и нежелание брать жён из Вайленсии и других стран, вызывавших у фрайниттов опасения – по разным причинам.

– Боялись, что вайленская жена привезёт с собой второго мужа или найдёт такового на месте?

– Не без того. С рассветом Франской империи отношение к супругам из других государств переменилось в лучшую сторону, но коснулось это лишь простых франнов. Император, сын первопрестольного древа, наместник и исполнитель воли Четырёх на земле, стоит над своими подданными, как Благодатные над смертными, и быть таким же, как простые франны, не может. Он должен взять в жёны одну из своих, не чужеземку, что принесёт с собой если не отравленную кровь, то иностранные веяния, губительные не меньше иного яда, но честную добродетельную фрайнэ, что будет чтить и мужа своего, и законы Империи, и Четырёх. И чтобы упростить поиски и избежать грызни за место суженой императора, появился выбор жребием. К нему нашлась и подходящая случаю легенда о храбром правителе старых времён, который, как считается, объединил большую часть некогда разрозненных племён фрайниттов… фигура в известной степени скорее мифическая, нежели жившая в действительности, поскольку в сохранившихся хрониках аромейцев слишком уж много упоминаний о разобщённости фрайниттов по прибытию на эти земли. Да и настоящее объединение произошло позже. Когда пришёл черёд этому легендарному правителю выбрать жену, то многие семьи предложили ему своих дочерей. Надо полагать, в связи с предположительным объединением выбор был даже чересчур велик, а отказ взять в супруги деву из одной семьи и назвать суженой из другой, возможно, соперничающей с первой, мог привести к обидам и затаённой злобе…

– А там и до свержения недалеко, – подхватила я.

– Или до разобщения. Поэтому, дабы не породить ненужной смуты, правитель не торопился делать выбор, но проводил время в молитвах и просьбах к Благодатным ниспослать ему ответ. Наконец ответ был дан и правитель, следуя ему, призвал к себе четырёх верных воинов. Каждый воин по его воле отправился в одну из четырёх сторон света, в места, где жили группами племена, и после объединения не торопившиеся смешиваться с недавними врагами. Там каждый воин взял в руки лук и стрелу…

– Вышел во двор и выстрелил. Где стрела упала и какая девица её подняла, та и стала женой тому царевичу… в данном случае кандидаткой в невесты царя, – я поймала удивлённый взгляд Эветьена и пояснила: – Похожий момент есть в одной из сказок моего мира, точнее, моего народа.

– В чей дом попала стрела, дочь того человека и стала своего рода первой избранной. Девушки предстали пред очами правителя, и одну из них он назвал суженой и взял в жёны согласно принятым тогда брачным традициям.

– Всем было хорошо и никому не обидно. И, самое главное, обошлось без промашек, и в каждом отмеченном стрелой доме нашлась дочь подходящего возраста.

– Это всего лишь легенда, – усмехнулся Эветьен. – Сказка. Тем не менее, она послужила фундаментом для создания выбора жребием. Для осуществления божьей воли были избраны верховные служители Четырёх, использован первый артефакт, по слухам, из поисковых, и призваны четверо рыцарей Рассвета как верные стражи императора и Благодатных. Служители символизировали богов, артефакт являл их волю, рыцари обеспечивали безопасность и хранили чистоту дев так же, как защищали веру в Четырёх на иных дорогах. Позднее артефакт модифицировался, насколько мне известно, со временем закатники создали новый, единственное назначение которого был поиск и отбор девиц по заданным критериям. Есть люди, полагающие сам выбор жребием величайшим совместным проектом храмовников, закатников и рассветников, подобных которому нет и по сей день. Вероятно, потому, что с той поры отношения между храмами и Закатом ухудшились. Как бы там ни было, выбор жребием стал важной, неотъемлемой частью жизни как страны, так и каждого императора. Веками он полагался более предпочтительным, нежели брачные союзы с другими государствами, к тому же на опыте иных правителей Империя убеждалась, что ничто не заменит божественное волеизъявление и ни одна принцесса-чужеземка не может быть лучше истинной фрайнэ, честной, добродетельной и богобоязненной.

–