Иллюзия - Хью Хауи

Соло кивнул, опустился возле него на колени и почесал бороду. Затем повернул главный выключатель портативного компрессора, пять раз прокачал рукоятку подсоса и дернул шнур стартера. Компрессор чихнул дымом и заработал. Несмотря на обрезиненные опоры, он плясал и трясся на металле лестничной площадки, и Джульетта ощущала его вибрацию подошвами. Даже сквозь шлем она услышала, с каким грохотом работает компрессор, и представила, как этот грохот разносится по заброшенному бункеру.

Соло подержал дроссель еще секунду, как она ему показывала, затем медленно утопил его до упора. Пока компрессор тарахтел и пыхтел, Соло смотрел на Джульетту, улыбаясь сквозь бороду, похожий на какую-нибудь собаку из отдела снабжения, преданно глядящую на хозяина.

Джульетта ткнула в красную канистру с запасом горючего и снова показала ему большой палец. Соло ответил тем же. Джульетта направилась к ступеням, держась за перила. Соло протиснулся мимо нее и подбежал к перилам и привязанной веревке. Затем протянул Джульетте руку, помогая спускаться по скользким ступеням в неуклюжих ботинках.

Она надеялась, что в воде станет легче двигаться, но не знала этого наверняка и полагалась на интуитивное понимание физики — примерно так, как она умела угадывать намерение машины, просто внимательно за ней наблюдая. Она сделала последние несколько шагов посуху, а потом ее ботинки рассекли маслянистую поверхность воды и нащупали первую подводную ступеньку. Джульетта спустилась еще на две, готовая ощутить сквозь комбинезон ледяной холод, но плотная ткань и два слоя белья оказались хорошей теплоизоляцией. Даже слишком хорошей — она увидела, как на внутренней поверхности шлема начала конденсироваться влага. Наклонив подбородок, Джульетта включила рацию и велела Соло открыть клапан и пустить в шлем воздух.

Соло повозился на воротнике и повернул рычажок клапана, открыв доступ воздуху из компрессора. Возле уха послышалось довольно сильное шипение, и Джульетта ощутила, как комбинезон вокруг тела надувается. Выпускной клапан, который она ввинтила с другой стороны воротника, сработал и сбросил избыточное давление, не дав комбинезону — и, как она заподозрила, ее голове — лопнуть.

— Грузы, — сказала она в рацию.

Соло взобрался обратно по лестнице и вернулся с круглыми грузами из спортзала. Присев на последней сухой ступени, он закрепил их под коленями Джульетты полосами толстой липучки и уставился, ожидая дальнейших указаний.

Джульетта с трудом подняла ногу, затем другую, убеждаясь, что грузы закреплены надежно.

— Провод, — бросила она, привыкая работать с рацией.

Это была самая важная часть: электричество из АйТи будет питать остановившиеся насосы внизу. Двадцать четыре вольта. Она установила переключатель на площадке, чтобы Соло смог проверить насос, пока она внизу. Ей не хотелось возвращаться, когда провод будет под напряжением.

Соло размотал несколько метров двухжильного кабеля и закрепил конец петлей у нее на запястье. Он хорошо вязал узлы, как веревочные, так и проволочные. Уверенность Джульетты росла с каждой минутой, а дискомфорт от пребывания в комбинезоне уменьшался.

Стоя на две ступеньки выше, Соло улыбнулся ей сквозь пластиковый купол, блеснув желтыми зубами в лохматой бороде. Джульетта улыбнулась в ответ. Она постояла спокойно, пока Соло проверял и включал фонарик на шлеме. Аккумулятор был только что заряжен и мог проработать целый день — намного дольше, чем требовалось.

— Ладно. Помоги мне перелезть.

Отключив подбородком рацию, Джульетта повернулась и прислонилась к перилам, легла на них животом, затем переместила голову. Поразительное это было ощущение — перелезать через перила. Как будто совершаешь самоубийство. Вот большая лестница, вот ее бункер, она на четыре этажа выше механического, под ней пространство, куда прыгали только безумцы, а она собирается нырнуть туда по собственной воле.

Соло помог ей перенести ноги с грузом. Для этого ему пришлось спуститься на одну ступеньку в воду. Когда он поднял ногу, Джульетта перебросила ее через перила. Она неожиданно оказалась на узкой полоске скользкой стали, гадая, сможет ли вода удержать ее и затормозить падение. На мгновение Джульетту охватила паника: металлический привкус во рту, тяжесть в животе, неудержимое желание помочиться — и все это, пока Соло переваливал другую ее ногу через перила, а она отчаянно держалась за привязанную им веревку. А потом ее ботинки пробили серебристую шкуру воды.

— Черт!

Она шумно выдохнула и ахнула, потрясенная тем, что плюхнулась в воду так быстро. Руки и колени обхватили извивающуюся веревку, а тело болталось внутри надувшегося комбинезона, ставшего похожим на слишком просторную кожу, отделившуюся от тела.

— Ты в порядке? — крикнул Соло, сложив ладони рупором вокруг рта.

Джульетта кивнула внутри неподвижного шлема. Она ощущала, как грузы на ногах тянут ее вниз. Ей хотелось дать Соло множество советов, пожелать удачи, но мысли в голове носились слишком быстро, и она совсем забыла про рацию. Вместо этого она ослабила хватку перчаток и коленей, ощутила, как веревка со скрипом заскользила вдоль тела, и начала долгое погружение.

63

Бункер 18

Лукас сидел за столиком, изготовленным — подумать только! — из дерева, уткнувшись в толстенную книгу из драгоценной белой бумаги. Стул под ним стоил, наверное, больше, чем он смог бы заработать за всю жизнь, а он на нем сидел. Когда Лукас шевелился, детали стула скрипели на стыках, как будто он мог в любой момент развалиться.

Поэтому Лукас держал ноги расставленными, перенеся вес на ступни — на всякий случай.

Он перелистнул страницу, делая вид, будто читает. Дело было не в том, что он не хотел читать, — он не хотел читать именно это. Целые полки намного более интересных книг словно дразнили его, спрятавшись в металлические коробки. Они призывали внимательно их изучить, отложив Правила с их формальным стилем, нумерованными списками и внутренним лабиринтом перекрестных ссылок, водящих читателя через большее число кругов, чем можно насчитать на всей лестнице бункера.

Каждая запись в Правилах указывала на другую страницу, а каждая страница — на другую запись. Лукас прошелся по нескольким ссылкам и задумался: следит ли за ним Бернард? Руководитель Ай-Ти сидел на другой стороне маленького кабинета — единственной комнаты в хорошо оснащенном убежище под серверами. Пока Лукас притворялся, будто учится новой работе, Бернард что-то делал за небольшим компьютером на другом столе, время от времени подходя к смонтированной на стене рации, чтобы отдать приказы вооруженному отряду, действующему «на глубине».

Лукас ухватил пальцами толстую пачку страниц и перекинул ее к началу книги. Он пропустил все рекомендации по предотвращению катастроф в бункере и бегло просмотрел справочный материал, расположенный после них. Читать его было даже страшнее: главы о групповом убеждении, о контроле сознания, о роли страха в процессе воспитания, графики и таблицы прироста населения…

Лукас не мог воспринимать такое. Немного переместив стул, он некоторое время наблюдал за Бернардом, пока глава Ай-Ти и исполняющий обязанности мэра просматривал текст на компьютере, слегка двигая головой вверх и вниз.

Вскоре Лукас осмелился нарушить молчание:

— Эй, Бернард?

— Гм-м?

— Почему здесь ничего не написано о том, как все это возникло?

Бернард развернулся на скрипнувшем офисном кресле лицом к Лукасу:

— Извини, что?

— Люди, которые все это сделали, которые написали эти книги… Почему в Правилах ничего о них не сказано? Например, о том, как они построили все это?

— А зачем про это писать? — Бернард повернулся обратно к компьютеру.

— Чтобы мы знали. Написали бы примерно так, как в других книгах…

— Я не хочу, чтобы ты читал другие книги. Пока. — Бернард показал на деревянный столик. — Сперва изучи Правила. Если ты не сможешь удержать бункер в руках, то все книги Наследия станут макулатурой. Если окажется некому их читать, толку от них не будет никакого.

— Но никто и не сможет их читать, кроме нас двоих, пока они стоят, запертые здесь…

— Никто из ныне живущих. Не сегодня. Но настанет день, когда их сможет прочесть множество людей. Впрочем, этот день настанет, только если ты будешь учиться.

Бернард кивнул на толстую и страшную книгу, повернулся к клавиатуре и потянулся к мыши.

Лукас какое-то время посидел, глядя на спину Бернарда и на высовывающийся из-под его воротника узелок на шнурке с универсальными ключами.

— Я полагаю, те люди наверняка знали, что оно приближается, — сказал Лукас, не в силах выбросить навязчивую мысль из головы. Он часто думал об этом, хоть и подавлял такие мысли. Он обнаружил, что восторг от поисков далеких звезд словно наделяет его иммунитетом к местным табу. И теперь он жил в вакууме, в этой каморке, о которой в бункере никто не знал, где запретные темы были разрешены, — и мог общаться с человеком, который, кажется, знал драгоценную правду.