Ассасины - Виталий Гладкий

Этот пункт не понравился Вилку, потому что русы старались держать тело в чистоте при любых условиях, но он быстро нашел выход – стал раз в неделю посещать хамам, сарацинскую баню, благо на него не распространялись монашеские запреты. Бобовая мука, которой мылись мусульмане, хорошо смывала пот и грязь, а листья лотоса – им терли распаренное тело, покрытое пеной из бобовой муки, – были не хуже липового мочала.

Еда тамплиеров Вилка вполне устраивала. Дома он часто не получал и половины того, что полагалось храмовникам. Устав ордена предписывал им скромную, но здоровую пищу, способную поддержать силы воинов. В рацион входило мясо, которое подавалось два раза в неделю; в субботу и воскресенье полагалась двойная порция. В прочие дни рыцари получали рыбу, овощи и хлеб. Как и положено монахам, они должны были вкушать пищу в молчании, под чтение Святого Писания. В отличие от простых монахов, которые за столом и во время службы пользовались специальным языком жестов, храмовники – если возникала необходимость – могли переговариваться шепотом.

Все это Вилк наблюдал со стороны, потому что сервиентам накрывали стол в другом – соседнем – помещении. Правда, кормили их почти так же, как и рыцарей, лишь двойные субботние и воскресные порции для сервиентов исключались.

Устав требовал от храмовников проявлять заботу о бедных и страждущих христианах. Ежедневно десятая часть хлеба со стола отдавалась беднякам. Если рыцарям подавалось мясо, то его следовало отрезать аккуратно, чтобы кусок, отданный нищему, не оскорблял того своим видом. В случае смерти кого-либо из братьев в течение сорока дней за столом кормили бедняка. Часто храмовники раздавали милостыню, жертвовали на строительство храмов. Орден проявлял заботу о пожилых и больных. Им позволялось носить более теплую одежду, полагалось усиленное питание. В случае старости или неизлечимой болезни рыцарь обязан был передать свое оружие и боевого коня молодым и боеспособным товарищам.

Все эти условности были неприхотливому Вилку по душе. Он все больше и больше проникался уважением к монашествующим рыцарям. Им полагалось иметь скромное с виду, но надежное оружие, не допускалось золочение стремян и удил. Рыцарь-тамплиер имел трех боевых коней, а великий магистр мог подарить ему четвертого. Доспехи тамплиеров, ввиду того что орден вел боевые действия на Востоке, в условиях жаркого климата, были легкими и надежными. Броня в основном представляла собой длинную, до колен, кольчугу, к которой полагалась поддевка – стеганая куртка-оплечье. Поверх кольчуги надевался белый плащ с красным восьмиконечным крестом, а голову рыцаря защищал большой шлем с забралом или легкий шлем без бармицы. Этот шлем, пользовавшийся большой популярностью, часто дополнялся кольчужным капюшоном и кожаной набивной шапочкой.

Рыцарь должен был иметь щит, длинный обоюдоострый меч, копье и палицу. Во время похода употреблялись три ножа: боевой кинжал, столовый нож и мизерикорд[112] с узким лезвием, что позволяло использовать его в качестве шила. Рыцарь перевозил свои пожитки в двух мешках: один – для белья, а другой – для доспехов. Большую часть походного груза вез оруженосец, который не следовал за своим сеньором, а ехал впереди него, чтобы тот мог держать слугу в поле зрения. Для ночевки в полевых условиях у рыцаря имелась небольшая палатка.

Все это рассказал Вилку приятель-сервиент, которого звали Жильбер. Это был приветливый и весьма словоохотливый малый. Судя по намекам Жильбера, он попал в орден не по доброй воле, а чтобы спастись от виселицы. Сопоставив все его обмолвки, Вилк решил, что до того, как стать сервиентом тамплиеров, Жильбер был разбойником. Он и в ордене не очень праздновал дисциплину. А так как именно его определили к Вилку в наставники, юному русу не составляло никакого труда отпроситься в город, чтобы сходить в хамам или просто послоняться по улицам. В свою очередь новоиспеченный сервиент прикрывал проделки Жильбера, который был очень охоч до женщин и питал пристрастие к вину.

В данный момент рыцарей и сервиентов в крепости было немного. Большая часть тамплиеров сражалась в войсках короля Ричарда. Роберу де Сабле немало пришлось повоевать, в том числе в битве при Арсуфе, и при снятии осады с Яффы, где великий магистр со своими тамплиерами сражался очень храбро. И теперь, несмотря на преклонный возраст, он по-прежнему рвался в бой, но его цепко держали обязанности. В том числе и неурядицы с Кипром.

Подписав договор с Ричардом Плантагенетом, Робер де Сабле, как и договаривались, сразу же заплатил ему сорок тысяч золотых безантов. К сожалению, Великий магистр не мог оставить большой гарнизон на Кипре, поскольку орден нуждался в людях, чтобы вести войну в Святой земле. Все, что он оставил на Кипре – это четырнадцать рыцарей и сопровождающую их пехоту под командованием Арманда Бочарта.

Однако вскоре на острове началось восстание, которое пришлось подавить силами ордена. Все выходило на то, что такое, на первый взгляд, очень ценное приобретение слишком хлопотное для ордена Храма. И тогда магистр принял решение продать остров, королю Иерусалимского королевства Ги де Лузиньяну. Хитрец Ги, который всегда много обещал, но мало что делал, как и ожидалось, не смог вернуть тамплиерам сорок тысяч безантов. Однако взамен он разрешил сохранить замки и другие укрепления на острове, принадлежащие тамплиерам, тем самым удовлетворив желание ордена поддерживать свое присутствие на Кипре.

Но главная проблема ордена заключалась в том, что ему требовалось много денег. В нее-то и окунулся с головой, помимо своей воли, Робер де Сабле.

Одна только организация бесплатной перевозки тысяч паломников через кишащее опасностями Средиземное море требовала преизрядных средств. Такие доходы, конечно, не могли дать земли тамплиеров; а доброхотные даяния имели препротивное обыкновение быстро иссякать. Поначалу, когда орден Храма был в моде, их несли в изобилии, но постепенно золотая река стала ручьем, да и тот понемногу начал пересыхать.

Немного поразмыслив, Робер де Сабле решил использовать благословение папы и церковный статус, ведь при таких условиях сделать можно было многое. Церковь строго запрещала дачу денег в рост. Недостатка в желающих занять деньги не было, а вот одолжить их решались немногие – церковь в этом вопросе была непреклонна. На тот момент запрет обходили при помощи евреев – им христианский закон был не писан, вот они и давали деньги в долг. Но и евреям приходилось несладко; часто их просто грабили знатные сеньоры, а добиться правосудия удавалось не так уж часто.