Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом - Нельсон Мандела

сидела со своим братом та же самая молодая женщина. Я был ошеломлен и смог с большим трудом скрыть свое удивление (или же свой восторг). Оливер представил меня им и объяснил, что они пришли к нему по юридическому делу.

Ее звали Номзамо Уинифред Мадикизела, друзья звали ее просто Винни. Она недавно окончила учебу в Школе социальной работы Яна Х. Хофмейра в Йоханнесбурге и работала в качестве первой чернокожей женщины – социального работника в больнице Барагванатха. В то время я мало обращал внимания на ее прошлое или имевшиеся у нее юридические проблемы, потому что был глубоко взволнован самим ее присутствием. Я больше думал о том, как бы пригласить ее на свидание, чем о том, как наша компания будет вести ее дело. Не знаю, существует ли любовь с первого взгляда, но совершенно уверен в том, что в тот момент, когда я впервые увидел Винни Номзамо, то понял, что хочу, чтобы она стала моей женой.

Винни была шестым ребенком в семье К. К. Мадикизелы, директора школы, который впоследствии стал бизнесменом (всего у него было одиннадцать детей). Ее второе имя, Номзамо, означало «тот, кто борется или проходит испытания». Это было такое же пророческое имя, как и мое. Она приехала в Йоханнесбург из Бизаны в Пондоленде, то есть из района, прилегающего к той части Транскея, где я вырос. Она происходила из клана фондо племени амангутьяна. Ее прадед, Мадикизела, в XIX веке был могущественным вождем в провинции Наталь, который поселился в Транскее во времена Мфекане[46].

На следующий день я позвонил Винни в больницу и попросил ее помочь в сборе денег для Фонда защиты обвиняемых по делу о государственной измене в Школе социальной работы Яна Х. Хофмейра. Это был просто предлог, чтобы пригласить ее на обед, что я и сделал. Я заехал за ней и отвез ее в индийский ресторан рядом с моим офисом, одно из немногих мест, где обслуживали чернокожих и где я сам часто обедал. Винни была просто ослепительна, и даже тот факт, что она никогда раньше не пробовала блюд с карри и поэтому была вынуждена пить воду стакан за стаканом, чтобы унять жжение во рту, только добавлял ей очарования.

После обеда я повез ее на прогулку в одно местечко между Йоханнесбургом и Эватоном – пригород Йоханнесбурга Эльдорадо-Парк на южной границе Суэто. Мы погуляли по вельду с высокой травой, так похожему на Транскей, где мы оба выросли. Я рассказал ей о своих надеждах и о трудностях, связанных с судебным процессом по обвинению меня в государственной измене. Я сразу понял, что хочу жениться на ней, и прямо сказал ей об этом. Ее дух, ее страсть, ее молодость, ее мужество, ее своеволие – все это я почувствовал в тот момент, когда впервые увидел ее.

В течение следующих недель и месяцев мы виделись при любой возможности. Она навещала меня в зале суда и в моем офисе. Она приходила посмотреть, как я тренируюсь в спортзале. Она познакомилась с Темби, Макгато и Маказиве. Она приходила на собрания и политические дискуссии Африканского национального конгресса. Я одновременно ухаживал за ней и образовывал ее в политическом отношении. Еще в студенческие времена Винни была привлечена к деятельности Движения неевропейского единства (ДНЕ)[47], поскольку ее брат являлся членом этой организации. В последующие годы я поддразнивал этим фактом, говоря ей, что если бы она не встретила меня, то вышла бы замуж за лидера ДНЕ.

Вскоре после того, как я подал на развод с Эвелин, я сказал Винни, что она должна навестить Рэй Хармель, жену Майкла Хармеля, для примерки свадебного платья. Помимо того что Рэй была активистом АНК, она также являлась отличной портнихой. Я спросил Винни, сколько подружек невесты она собирается пригласить, и предложил ей съездить в Бизану, чтобы сообщить своим родителям, что мы собираемся пожениться. Винни со смехом рассказывала всем, что я никогда не делал ей предложения, а просто сказал на нашем первом свидании, что намерен жениться на ней, и с того дня принимал это как свершившийся факт.

Процесс по делу о государственной измене шел уже второй год, и на нашу с Оливером юридическую практику он оказал негативное влияние. Компания «Мандела и Тамбо» приходила в упадок, поскольку мы с Оливером не имели возможности подолгу бывать на рабочем месте. Как результат, мы с ним испытывали серьезные финансовые трудности. Поскольку с Оливера обвинения были уже сняты, он принимал меры по исправлению сложившегося положения, но ущерб нам уже был нанесен весьма ощутимый. Мы были вынуждены сократить ранее достаточно активную практику, и часть наших клиентов перешла к другим адвокатам. Я даже не мог позволить себе оплатить оставшийся долг в пятьдесят фунтов за участок земли, который я хотел приобрести в Умтате, и мне пришлось отказаться от этих планов.

Я объяснил все это Винни. Я признался ей в том, что нам, более чем вероятно, придется жить на ее небольшую зарплату социального работника. Винни поняла и ответила, что готова рискнуть и связать со мной свою судьбу. Я никогда не обещал ей золота и бриллиантов, и я никогда не смог дарить их ей.

Наша свадьба состоялась 14 июня 1958 года. Я подал заявление на временное освобождение от правительственных запретов в отношении себя, и мне было разрешено на шесть дней покинуть Йоханнесбург. Я также договорился о выплате отцу Винни лоболы, традиционного выкупа за невесту.

Свадебная процессия выехала из Йоханнесбурга рано утром 12 июня, поздно вечером в тот же день мы прибыли в Бизану. Моей первой остановкой был полицейский участок, где я сообщил о своем прибытии (обычная практика для тех, кто находился под правительственным запретом). Уже в сумерках мы, как принято, приехали к дому невесты в Мбонгвени. Нас встретил целый хор местных женщин, сиявших от счастья. Мы с Винни тоже были счастливы и взволнованы. Она осталась в своем доме, а я отправился со свитой жениха в дом одного из родственников Винни.

Сама церемония свадьбы проходила в местной церкви, после чего мы все собрались в доме старшего брата Винни. Это был родовой дом клана Мадикизела. Свадебная машина была раскрашена в цвета Африканского национального конгресса. Были организованы танцы и песни, и полная жизни бабушка Винни исполнила для всех нас свой особый танец. Мы пригласили на свадьбу весь состав Национального исполкома АНК, однако, к сожалению, многие были ограничены правительственными запретами, поэтому не смогли приехать к нам. Тем не менее среди пришедших были Дума Нокве, Лилиан Нгойи, Джеймс Нджонгве,