Страна грез - Луанн Райс

— Нет?

— Ты не такой человек, — произнесла Сейдж.

Дэвид шмыгнул носом: у него из носа потекла вода, а по щекам покатились слезы; все вместе это превратилось в ужасный поток, и казалось, что Дэвид не в силах его остановить. Собаки закончили трапезу и одна за другой стали забираться обратно в машину. Сейдж сунула руку в карман, но там было пусто. Она предложила ему рукав своей куртки, надеясь, что это рассмешит его, но Дэвид даже не улыбнулся.

Он просто сидел на мерзлой земле и плакал. Сейдж не отпускала руку Дэвида, и ничто не заставило бы его сейчас сделать это. Мейзи прижималась к ноге Сейдж. Солнце спряталось за верхушки деревьев, и Сейдж попыталась подсчитать, когда оно скроется за горизонтом. Выходило, что ждать придется еще довольно долго. Обычно она не любила, когда день подходил к концу, но сейчас просто не могла дождаться ночи.

Они проехали вместе уже довольно долго и, должно быть, были уже близко к ранчо ее отца. А когда лес погрузится во тьму и наступит ночь, Дэвид, может быть, расскажет ей о древней традиции и о посланнике между мирами, о духах, к которым он обращался, раскрасив свое лицо.

И Сейдж сможет рассказать ему больше о своей семье: о матери, об отце, о ее брате-близнеце Джейке.

— Нам надо ехать, — проговорил Дэвид, бросив взгляд на пустынную дорогу в тот же самый момент, когда Сейдж, пытаясь подняться с земли, тоже заговорила.

— Нам надо ехать. — Слова слетели с ее губ одновременно со словами Дэвида, как будто они произносили монолог из одной и той же пьесы, абсолютно синхронно, как будто какая-то неведомая сила управляла ими и направляла их. Это совпадение показалось Сейдж забавным, но Дэвид не смеялся.

Он протянул ей руку и помог встать. Сейдж поблагодарила его, но Дэвид промолчал в ответ. Солнце пробилось сквозь толстые стволы сосен, и Сейдж вздрогнула. Ее пугало что-то, что было внутри Дэвида, что произошло вчера ночью, и то, чего Сейдж не понимала. Его взгляд был мрачен, как будто визит на ферму разбудил в нем какие-то ужасные воспоминания.

Скрестив пальцы, Сейдж постаралась вспомнить то имя… индейское имя, которое часто говорила мама, но это было так давно, что она почти ничего не помнила. Это имя надо произносить, когда тебе страшно.

«Веш… — подумала Сейдж, — Ваш…»

Оно было совсем близко, на кончике языка, но в то же время совершенно недосягаемо. Глубоко вздохнув, она усадила котят на колени, и Дэвид погнал машину по пустынной дороге. Они были в Вайоминге, на пути к ранчо ее отца; теперь ехать оставалось уже недолго.

«Мы уже почти там, — неслышно прошептала Сейдж своему малышу, пока Дэвид молчаливо сжимал руль. — Почти там…»

Дейзи и Джеймс сидели за столом в маленьком домике и пили кофе. Шторы на окне, выходящем на гору, были распахнуты, и они наблюдали, как по небу плывут облака. Стада лосей и антилоп направлялись по тропам на юг, уходя от непогоды. Наблюдение за природой казалось занятием намного более безопасным, чем разговоры, и поэтому они сидели у огня и молчали так долго, как это было возможно.

— Как ты думаешь, где она сейчас? — заговорила Дейзи, когда поняла, что больше не может себя сдерживать.

— Где-то в безопасности, — ответил Джеймс. — Едет к нам на автобусе.

Дейзи закусила губу, отчаянно желая, чтобы это так и было.

— Она села на товарный поезд, а за ночь до того, как ушла, перевернулась на каноэ. Она рискует…

— Мы тоже. — Джеймс сжал ее руку. — Мы всегда рисковали.

Дейзи от этих слов совсем не стало легче.

— Когда ты узнала, что Сейдж беременна? — спросил Джеймс.

— После того, как она ушла, я нашла тест.

— Она тебе не сказала?

— Нет, — ответила Дейзи тихо.

— И поэтому она ушла?

— Она хочет увидеть тебя…

— Я знаю, — произнес Джеймс. — Но я всегда был здесь. Почему именно сейчас?

— Мы ругаемся, — ответила Дейзи. — Нечасто, но иногда случается. Она хочет, чтобы я была другой, такой, какой была раньше: веселой, рисковой. Сейдж хотела поехать на Запад и пожелала, чтобы я…

Джеймс ждал и не мигая смотрел на Дейзи с противоположной стороны старого дубового стола.

— Тоже этого хотела, — продолжила она, — дочь смотрела на наш двор и спрашивала: «Может быть, мы уедем отсюда?»

— Ты не захотела ехать? — спросил Джеймс, легко касаясь указательным пальцем внутренней стороны ее руки. Дейзи после поездки к водопаду все еще чувствовала себя так, словно вода плескалась у нее внутри, и она сильно сомневалась, что снова сможет обрести былую твердость.

— Я пыталась быть хорошей матерью, — ответила Дейзи. — Я думала, что нам надо оставаться дома.

— Здесь был твой дом, — произнес Джеймс. — Когда ты уехала, неужели ни разу не подумала об этом?

Дейзи закрыла глаза:

— Я боялась.

— Боялась чего?

— Что нам придется вернуться, если я очень буду скучать по ранчо.

— А ты не хотела?

Дейзи покачала головой:

— Нет.

— Ты никогда раньше не боялась. — Джеймс взял ее руку в свои ладони и не отпускал ее, пока Дейзи не открыла глаза. Джеймс был в футболке, и ее взгляд упал ему на грудь, затем скользнул по его широким плечам, а потом Дейзи посмотрела на его лицо. Сегодня утром Джеймс не брился, и она заметила, что в его темной щетине пробиваются седые волоски, но все равно он был так же красив, как и всегда. Этот разговор с человеком, который был ее мужем, казался Дейзи трогательным, странным и даже приводил в некоторое замешательство.

— Я знаю, — ответила она.

— В первую неделю ты отправилась пешком в горы на поиски камней, — напомнил Джеймс, — и мы с отцом старались не волноваться за тебя: ты была бесстрашной.

— Бесстрашной. — Это слово казалось прекрасным, но оно было словно из другого мира. Это определение подходило другим людям: ее бывшему мужу, его отцу и ее дочери; но к Дейзи оно больше не имело никакого отношения. Она снова будет ходить в горы, ездить верхом на Скаут по крутым узким тропам, но перестала быть бесстрашной.

— «Она словно ковбой», — сказал я отцу. «Девушка-ковбой», — поправил он меня. Но это не так, неправильно, слишком картинно, как для шоу на родео. Я всегда представлял девушек-ковбоев в красных юбках с белой бахромой, танцующих на сцене с белыми лассо. Ты совсем не такая. — Джеймс обошел стол и положил руки Дейзи на плечи.

— Да уж, у меня точно не было бы белого лассо, — ответила Дейзи.

— Так что ты не была ковбоем, — продолжил Джеймс, подняв ее со стула за плечи и повернув к себе, — и не была девушкой-ковбоем. Ты — девушка ковбоя.

— Девушка ковбоя… Ты думаешь, я все еще не перестала ею быть? — спросила Дейзи: ей очень нужно было это знать.