Советские партизаны. Мифы и реальность - Михаил Пинчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С точки зрения советской Кононов действительно неподсуден — он ведь уничтожил «пособников оккупантов» — категорию, придуманную в Политбюро ЦК ВКП(б), и этим же Политбюро приговоренную к уничтожению. Именно таким уничтожением занимались все советские партизанские отряды от Балтийского моря до Черного.
Да вот беда — под марку «пособников» можно было в годы войны подвести практически все население Латвии. Напомню — государства Балтии к началу операции «Барбаросса» являлись фактически оккупированными СССР и никто на Западе эти сталинские «приобретения» официально не признавал. Смешно думать, что оккупированные Москвой латыши за один год (с 20 июня 1940 по июль 1941 гг.) успели превратиться в ярых приверженцев советской власти. Скорее они успели искренне ее возненавидеть. Поэтому термин «коллаборационисты» применительно к латышам, ненавидевшим советскую (московскую!) власть и «сотрудничавшим» с режимом нацистов (то есть продолжавшим нормально жить вместо того, чтобы заниматься саботажем и диверсиями) звучит абсурдно.
Коллаборационистом в этой ситуации являлся сам Кононов — гражданин Латвии, но поборник советского режима — оккупационного для Латвии.
Отделался полковник запаса сравнительно легко. Тени убитых в Мазие Бати душу его не тревожили (да и была ли душа у этого нелюдя?), зато беспокоил нежданно-негаданно свалившийся на голову титул «военного преступника», а потому ветеран обратился за защитой… к проклятым буржуям — в суд по правам человека в Страсбурге.
В. Кононов в годы войны.
В.М. Кононов со своим иском попал в яблочко — «жирные европейские коты» оказались в двусмысленной ситуации. Признать правоту Верховного суда Латвии означало создать прецедент, подрывающий основы конструкции созданного после войны «нюрнбергского гламура» — с очень грязным нацизмом в противоположность очень чистому антифашизму. Ведь тогда могли последовать иски против бойцов «Сражающейся Франции» (которые, как отмечал Г. Уильямсон в книге «СС — инструмент террора» совершили ряд военных преступлений), против итальянских, греческих, югославских и других бывших партизан. Что уж говорить про СССР, правопреемницу которого — Российскую Федерацию, «жирные европейские коты» в тот момент видели своим политическим другом (в смысле — поставщиком энергоносителей и рынком сбыта всевозможного барахла) на веки вечные. Они ведь еще не догадывались о предстоящей аннексии Крыма.
А потому Европейский суд по правам человека в Страсбурге 24 июля 2008 года вынес решение в пользу Кононова и постановил выплатить ему компенсацию в размере 30 тысяч евро (полковнику запаса 30 тысяч оказалось мало, он назвал эту сумму «издевательством»)[72].
В.М. Кононов с российским флагом в руке. Однако уехать в Россию из буржуазной Латвии он отказался.
Европейские бюрократы рассчитывали, что латыши проглотят горькую пилюлю и заткнутся. Но те оказались последовательными и в январе 2009 года обжаловали решение страсбургского суда, после чего оно было рассмотрено в Большой палате Европейского суда по правам человека. Доказанный факт убийства 9 гражданских лиц в политкорректной Франции проигнорировать не решились, и 17 мая 2010 года, отменив решение Малой палаты, Большая палата признала приговор Латвии в отношении Кононова справедливым — на основании статьи 7 Европейской конвенции о защите прав человека. Таким образом, юридический прецедент для расследования преступлений, совершенных в годы Второй мировой войны советскими партизанами, был создан.
Наряду с тем процесс показал всю условность западного термина «коллаборационист» применительно к гражданам союзных республик, входивших в состав СССР во время войны. Ведь все эти якобы «союзные» республики фактически были оккупированы РСФСР.
Поэтому коллаборационистами можно было считать только граждан РСФСР, но никак не жителей территорий, оккупированных в период Гражданской войны 1918—20-х или в 1939—40 гг. Один из участников фильма «Беларусь пад нямецкай акупацыяй. 1941–1944» абсолютно верно сказал:
«Если принять за основу определение „коллаборационизма“, как сотрудничество с врагом во вред своей державе и своему народу, то какой же я коллаборант?»
Судите сами. Бороться против власти коммунистов (ныне трижды проклятой) под лозунгом «Беларусь — перад усім!» («Беларусь — превыше всего!» — фраза из гимна Беларуской краевой обороны) — это «предательство». А воевать за власть комиссаров во главе со Сталиным, Молотовым и Берией, за расстрельные «тройки», голодомор, тотальную русификацию, да еще под это дело убивать своих мирных сограждан — это патриотизм! Такую позицию патриоты стран, превращенных в свое время в колонии России, воспринимают как циничную и подлую.
Именно для замены понятия «патриотизм» была придумана ширма — понятие интернационализма. Молодежь призывали геройски сражаться и умирать за победу интернациональной коммунистической идеи. Истинная же цель призывов была иной: сохранение власти преступной шайки — коммунистических правителей СССР и созданной ими массовой преступной организации — ВКП(б).
Глава 4. Партизанский «беспредел»
Из статьи Елены Анкудо «Неизвестные страницы партизанского движения в Беларуси»В последнее десятилетие на головы бывших советских граждан вылилось столько горькой правды из рассекреченных документов, что, казалось бы, дальнейшие разоблачения невозможны. Но в Беларуси хватает тайн. Одна из них — преступления бойцов партизанских отрядов против местного населения. Уголовные дела, заведенные на партизан, считались секретными и хранились в архиве КГБ, а затем документы с грифом «совершенно секретно, при опасности — сжечь» переданы в Национальный архив Беларуси. Теперь они доступны историкам. Но, в отличие от подвигов, партизанские преступления описывать не спешат. Неблагодарное это дело: рассказывать о преступлениях тех, кого считали героями…
«Партизаны похожи на клоунов»Законы военного времени рассматривали эти поступки /пьянство и мародерство — М.П./ как преступления, карающиеся самым строгим образом — вплоть до расстрела. Но смерть на войне всегда рядом, а удовольствия редки. И потому среди отчетов о боевых действиях, посылаемых первому секретарю ЦК КП(б)Б Пантелеймону Пономаренко, были и такие:
«Довожу до вашего сведения об исключительном безобразии отряда Боготырева. Начиная с июня, отряды не вели никаких боевых действий. Занимаются мародерством и пьянством. Основали 5 винокуренных аппаратов. Устраивают именины и дни рождения, сопровождаемые недельными попойками. Сам Боготырев женился и в официальных приказах разрешает женитьбы. Завел себе до десятка ординарцев и требует для себя приготовления изящных блюд. (…) Боготырев вызывает смех и презрение населения. Партизаны Боготырева похожи на клоунов — лисьи горжетки на воротниках».
Боевые хозоперацииНесложно представить, как жили партизаны: об этом рассказывает едва ли не каждый второй фильм, снятый на киностудии «Беларусьфильм», получившей в советские времена весьма точное название — «Партизанфильм». Землянки, вырытые в лесной чаще, котлы на костре. К сожалению, никто из режиссеров не рассказал, откуда берутся продукты, из которых партизаны варили «нехитрую» еду в этих самых котлах. (…).
Партизаны кормили себя за счет захвата муки, зерна, скота и др. в немецких имениях, за счет захвата со складов противника, угона скота полицейских и захвата их продуктов питания. Среди военных документов действительно есть отчеты о боевых операциях на «складах противника». Однако были и другие бумаги — жалобы крестьян на партизан. Вот лишь несколько подобных заявлений, написанных командирам отрядов и в местные органы НКВД:
«22 июня 1943 г. партизанами отряда „За Советскую Белоруссию“ взята коровка рябой масти, которая у меня одна. С хозяйства больше ничего не имею. Семья моя состоит из двух человек и трех детей беспризорных, батьки которых погорели в деревне Кузовичи».
«С 11 на 12 января 1943 г. к нам зашли партизаны из отряда Захарова, трое человек и потребовали от нас одежду и сапоги. Голого Владимира (хозяина дома. — Е.А.) выводили стрелять. После этого мы были вынуждены отдать брюки двое суконных, сапог две пары хромовых и одну пару простых. Кроме этого сделали обыск и взяли шерсть овечью, три наволочки белья, овса мешок. Вышеуказанные вещи были взяты последние, и мы совершенно без одежды».
«Это что-то ужасное»По словам жителей деревень, «грабительские заготовки» отличались от карательных экспедиций немцев лишь тем, что одни говорили по-русски, а другие — по-немецки.
Как следовало из докладной записки секретаря Логойского райкома партии Ивана Тимчука вышестоящему руководству, «на заготовках настолько обобрали крестьян Ильянского, Курилецкого, Кривичского районов, что получились антисоветские настроения. В прошлом году это были прекрасные люди, готовые на все за советскую власть, сейчас совершенно противоположное». Доходило до курьеза: однажды запуганное и обобранное население деревни Родевичи «при виде партизан стало скрываться».
