Т А Й Н А Ц А Р Я И О А Н Н А - Петр Хомяков

– Семен, ну что ты, – хотела возразить княжна, но он прервал ее.

– Не спорь. Все это видно невооруженным глазом. Поэтому хватит торговаться. „А если я то, а если ты это“. Скажи, наконец, „да“ или „нет“.

– Сеня, я ценю тебя, я благодарна тебе, но я не люблю тебя. И не надо, как в романах девятнадцатого века думать: „Ах, со временем она меня полюбит“. Не полюблю. Уясни это твердо. Но я говорю тебе „да“. Хотя и предупреждаю, что наша жизнь, даже во Флориде или Ницце не будет безоблачна. И тебе и мне придется делать усилия. Уж не знаю, большие или маленькие, чтобы сохранить наше супружество.

Но я буду делать эти усилия. Обещаю тебе твердо.

Ну, не вижу бурной радости новоиспеченного жениха.

– Я тоже твердо обещаю тебе делать все, что в моих силах. Сейчас для завершения нашей авантюры, а потом для сохранения нашего брака.

– Ну, поцелуй свою невесту.

Он с трудом встал и, довольно неуклюже наклонившись к ней, поцеловал.

– А теперь Тамара объясни наши текущие и стратегические цели. Вернее, твои цели, которые теперь и мои цели.

– Повторение, мать учения. Впрочем, я не права. Ведь о своих целях я так и не сказала ни тебе, ни нашим сообщникам. Так, все на догадках, полунамеках и вроде бы очевидных соображениях. Между тем, нам действительно пора определиться в этом плане. Итак, поиски библиотеки Грозного, антихристианский скандал, полное развенчание этой византийской государственности – это мой родовой долг. Кроме того, я, уже лично я, хочу отомстить этому государству за Половцева[56] и за свое унижение в Белом доме. И я все это выполню.

Но я не смогу этого одна. Или только с тобой. Эти ребята нужны мне. Они не предадут, и будут идти до конца. Их цели в общем соответствуют моим. И я не только ценю их как надежных соратников, или, если угодно, сообщников, но и симпатизирую им. В этом ты прав, хотя и преувеличиваешь мои симпатии к профессору.

– Понимаю. Но у меня одна просьба. Не давай воли своей этой самой „симпатии“. Наши отношения и так достаточно хрупки. А этот Кузнецов чем-то похож на Половцева, которого ты, в отличие от меня любила сильно.

Тамара промолчала, на мгновение задумавшись. Она слегка усмехалась, наверное, некоторым своим мыслям. Потом она, наконец, сказала.

– По-моему ты все же ошибаешься, Семен. Да, этот моторный неандерталец без возраста с поразительным для его рожи интеллектом способен очаровать своей бесподобной оригинальностью. Есть в нем что-то от „некрасивого красавца“ Бельмондо. Только он пониже и пошире этого француза. Кроме того, в нем есть что-то, что роднит его с Половцевым. Такая же безбашенность и презрение к обыденной жизни в сочетании с умением не стать откровенным маргиналом.

Но, в отличие от Юрия он не способен любить. Он может тобою восхищается, страстно желать тебя, но на любовь он не способен. А я таких сама не люблю. Поверь.

– Ладно, поменьше думай об этих вопросах. Душа это потемки, особенно у вас, женщин. Так что, не буди лихо, пока оно тихо.

– Согласна. Хватит рефлексировать. Теперь мы окончательно определились во всем. Да, я думаю, тебе будет необходимо оставаться здесь. Во всяком случае, пока мы не перепрятали библиотеку. Но это было бы худшим вариантом. Надо как можно быстрее ее вывозить

Согласен?

– Да. Ну, зови профессора.

– Профессор, можешь подойти, – позвала Тамара.

– Ну, вы ребята и поговорили. Позволяете себе роскошь тратить время в условиях цейтнота.

– Это было необходимо, Святослав, – холодновато заметил Мыльников. И продолжил – мы просто хотели объявить, что являемся женихом и невестой. Поженимся после завершения нашей авантюры.

– Поздравляю, – искренне сказал Кузнецов.

Княжна промолчала, а Мыльников не менее холодно произнес:

– Спасибо. А сейчас, думаю целесообразно послать Виталия сопровождать княжну в Москву, для продажи тех книг, которые она отложила, а также ее фамильных драгоценностей.

Сам я займусь утилизацией этой „Газели“, что мозолит глаза в твоем гараже. Думаю, ее с удовольствием заберут кое-какие мои знакомые.

– Семен, наверное, лучше не отсюда. Надо перегнать ее, Лехе, например, куда-нибудь в чисто поле, пусть они там ее и берут.

– Это мои дела, не морочь себе голову. У тебя другие задачи. Постарайся подумать, куда и как мы будем переправлять эти фолианты.

И кому их продавать.

– Отлично, Семен, – с туповатым оптимизмом воскликнул Кузнецов. – Но, Сеня, дружище, мне кажется, что тебе надо оставаться здесь. Во-первых, ты лучшее прикрытие для библиотеки, пока она у меня. Во-вторых, и ребра твои тебе пока лучше не напрягать. Согласен?

– Да, но тебе тогда опять придется вызвать для продолжения лечения на дому своего Малыша.

– Нет проблем.

– Тогда, командуйте, господа. Вся добыча, так сказать, у нас под рукой. Ребята в вашем распоряжении. „Газель“ в гараже. А я что-то устал. С вашего разрешения пойду посплю.

– Я тоже, пожалуй, посплю. Только вот сделаю один звонок в отношении этой „Газели“.

Кузнецов устало вышел в другую комнату. Запер дверь. Надел наушники и еще раз прослушал запись разговора Мыльникова с Тамарой. Убрал магнитофон в шкаф. И лег на кровать.

Оборудовать некоторые комнаты своего коттеджа прослушивающими устройствами ему посоветовал Юра Булаев.

– Если ты тут принимаешь разных политических гостей, это просто необходимо. Хватит играть в острую политику. Ее надо делать, а не играть в нее. И начинать надо с себя.

Юра говорил убедительно, и Святослав тогда сказал ему:

– Ладно, ладно. Но где я это оборудование возьму и как его поставлю?

– Я тебе все обеспечу. Но вот стоимость пополам. Ты у нас один из лидеров, так что на такое дело и партийные деньги потратить не жалко. Но, сам знаешь, мы постоянно на мели. Так что половина за твой счет.

– Сколько?

Юра назвал цену. Такие деньги у Святослава тогда были.

И вот теперь это пригодилось. Через столько лет. Хотя, как сказал один поэт, кинжал надо носить в ножнах всю жизнь, чтобы иметь возможность вынуть его всего один раз.

Итак, этот мент, с которым они знакомы чуть более двух суток, остается в игре только ради прелестей несравненной Тамары. А в принципе, имеет все возможности, да и желание выйти из игры и сдать их. А княжна? Она будет играть до конца. Это хорошо. Она надежная союзница.

Но неужели эта женщина, где-то в глубине души меня любит? Или, хотя бы может любить? Судя по разговору это не факт, но это весьма вероятно. Да, это, конечно же, женщина его мечты. Признаемся честно, таких у него еще не было. Не только в постели, но даже просто в роли знакомых.