Северянин. Трилогия (СИ) - Лей Влад

– Ты… – прошипел он, но тут же взял себя в руки. – Я стал тэном, чтобы клан мог жить. Именно этого хотел Ульф, наш старый вождь.

– Он хотел, чтобы мы выжили, но не такой ценой! – не согласился я. – Мы должны были уйти, набрать силы и затем ударить по ярлу, а не целовать его пятки.

– Кто ты такой вообще? – просипел Гуннар. – Ты даже не из клана…кто дал тебе право…

– Он из клана, – вперед выступил Олаф, – ты сам вручил ему меч, а он его принял.

– Он сказал, что не хочет…

– Это не важно, что он сказал, главное, что он сделал! – перебил его Олаф. – Так что Рмор‑нод один из нас. Верно я говорю?

Он повернулся к молча слушавшей и наблюдавшей за нами толпой одлорцев.

– Верно…все так…он взял меч… – нестройно забубнили люди.

Ну все, теперь я официально дренг клана Альмьерк.

Гуннар глядел то на толпу, то на меня, то на Олафа, а когда толпа поддержала последнего, тэн плюнул на землю, явно выражая свое отношение к происходящему.

Я заметил, что Бьерг в это время о чем‑то тихо говорил со своим советчиком – тем самым стариком в черной накидке. Точнее даже не говорил, а слушал, что старик ему говорил на ухо.

Что там Гуков собрался выкинуть, интересно?

– Люди Одлора! Спрашиваю вас здесь и сейчас: вы по доброй воле пошли за своим тэном, стали союзниками ярла Рорха? Вы враги нам? Должен ли я мстить ВАМ?

Ну, конечно, так поставил вопрос, что ответить тут можно только «нет». Без вариантов. Что толпа и сделала.

– Выходит, тэн самолично принял решение, и только он несет за это ответственность? – вновь спросил Бьерг.

– Он ни о чем не спрашивал нас, не собирал воинов и не обсуждал с ними будущий союз. А ведь он прекрасно знал, что многие будут против союза с ярлом. Старый тэн себе такого не позволял! Он бы обязательно собрал тинг! – вперед выскочил все тот же ретивый мужичок, что хотел прирезать Гуннара, – Тэн волен в своих решениях.

Бьерг усмехнулся – похоже, именно этот ответ ему и был нужен.

– В таком случае у меня нет претензий к клану Альмьерк, – сказал он, – но есть счеты с ним. Он кивнул на Гуннара.

– Хочешь сказать последнее слово? – спросил он у связанного тэна.

– Ты и твои псы подохнете! Если бы я не был привязан, ты бы не посмел так гово…

Досказать он не успел. Бьерг молниеносно взмахнул топором и ударил по правой руке Гуннара, отсекая ее ниже локтя. Я не успел и глазом моргнуть, как лезвие топора свистнуло еще раз, на этот раз отрубив левую руку.

Гуннар заорал не своим голосом и рухнул на землю.

– Ну что, я отвязал тебя, – усмехнулся Бьерг, стоявший над несчастным, продолжавшим орать и кататься по земле. – Что ты хочешь сделать?

Но Гуннар лишь орал.

Бьерг брезгливо толкнул его ногой, перевернув на спину.

Гуннар выставил вверх свои культи, с которых била кровь, заливая ему грудь, лицо, землю вокруг, и продолжал орать от боли.

Я содрогнулся от увиденного. Да, романтика романтикой, а времена викингов еще хорошо известны своей жесткостью. Все же, как по мне, реализовывать подобное так реалистично в игре не стоило…

– Ну же, бейся со мной, ты ведь больше не связан и свободен! – продолжал свои издевательства Бьерг. – Может, тебе дать топор?

С этими словами Бьерг ударил своим топором в плечо Гуннара. В этот раз он явно бил слабее, так как лезвие топора всего на пару сантиметров погрузилось в тело.

– Без щита биться не стоит… – сказал Бьерг, схватил щит, который ему поднес один из его же воинов, и ударил этим самым щитом Гуннара по голове.

Один раз, другой, третий. Голова Гуннара, его лицо, уже стали полностью красными от крови.

Бьерг, тяжело дыша, отбросил щит и наклонился над еле дышащим противником.

– Что же ты молчишь? Почему не отвечаешь? Может, ты струсил? Где же твоя смелость, Гуннар? Где твое сердце храброго воина? Может, у тебя его и нет? Может, ты набит соломой, как чучело?

Бьерг выхватил нож из‑за спины и одним движением вспорол Гуннару живот. А затем сунул руку в открывшуюся рану и вытащил наружу кишки.

– Кричи Гуннар, моли о пощаде, и я дарую тебе легкую смерть!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но Гуннар не отвечал. По его лицу было видно, что боль была просто адской, но он молчал, не желая доставлять удовольствие своему мучителю. А тот, судя по безумной улыбке, явно был в восторге от выражения боли и страданий.

В конце концов, Бьергу надоело. Он понял, что воплей боли и просьб сжалиться не последует.

Тогда он вновь запустил руки в распоротое брюхо, шарил там, будто бы в туше свиньи, которую только что убил и потрошил. В следующую секунду Бьерг поднял Гуннара над землей. Черт возьми, он что его за ребра, что ли, держит?

Гуннар не выдержал и завопил от боли.

– Да! Моли о пощаде, предатель! – радостно заревел Бьерг.

Но Гуннар вдруг смолк и спустя секунду плюнул в лицо противника сгустком крови.

Бьерг зарычал от бешенства, бросил свою жертву на землю, а затем вытащил руки из его тела и вцепился в голову, начал давить большими пальцами на глаза.

– Нет! А‑а‑а! – тут уже Гуннар не выдержал. – Нет! Прошу!

Я видел перекошенное болью лицо Гуннара, видел, как он мучится и молит о пощаде. На его месте я бы молил богов о том, чтобы наконец выключиться, потерять сознание. Быть может, Гуннар так и делал, но забвение, как сильно бы он его не желал, не приходило.

А Бьерг не останавливался, его пальцы погружались все глубже и глубже, выдавливая или, скорее, пронзая глаза Гуннара.

– А‑а‑а‑а! – Гуннар орал так, что некоторые из толпы закрыли уши и отвернулись.

Похоже, именно этого и хотел Бьерг.

Он ослабил свою схватку, а затем поднялся, обойдя залитое кровью тело.

– Так будет с каждым, кто пойдет против моего клана! – крикнул он. – С каждым, кто решится на предательство!

Он рывком вытащил топор из тела совершенно безучастного ко всему происходящему Гуннара, глядящего в небо пустыми, окровавленными глазницами.

Толпа стояла молча. Кто‑то с ужасом продолжал смотреть на происходящее, кто‑то отвернулся, кто‑то и вовсе блевал на землю.

– За Агдир! За Одлор! За наши кланы! Смерть врагам!

Бьерг взмахнул топором и отрубил безглазую, обезображенную голову Гуннара, затем схватил ее за волосы и бросил в толпу.

– Скормите это свиньям. Предатель недостоин увидеть богов и пировать с ними!

«Дополнительное задание: «Вы не должны убивать действующего тэна Гуннара» из квеста: «Стать тэном» отменено»

Во, как все просто! Гуннара убил совершенно другой человек, но мое задание не провалено. Признаюсь честно, в момент, когда Бьерг взмахнул топором, у меня все сжалось внутри – я был уверен, что мне сейчас засчитают провал квеста.

Ан, нет! Это что же получается? Я мог просто взять Гуннара в плен, приказать убить его, скажем, Нуки, и все было бы тип‑топ? Не, ну понятно, что Нуки этого делать не стал бы, ведь именно он мне квест основной подкинул. Ну, пускай палачом был бы не Нуки, а, скажем, Олаф. Какая разница? А, нет! В таком случае задание было бы провалено: ведь я отдал приказ убить Гуннара…

Но черт возьми…лучше бы действительно с Гуннаром разобрались мы сами. То, что с ним сделал Бьерг – было за гранью…

Бьерг! Это ж Гуков. Вот блин! Он ведь просто псих! Я конечно тоже вел себя далеко не как святой. Но устраивать подобные зверства…Нет. Это за гранью.

Все понимаю, но делать это с таким восторгом на лице как у Бьерга…

У Гукова явно не все в порядке с головой. Нормальный человек такое вытворять не будет… Лично я точно такое бы не стал повторять. Да, эпоха сейчас такая, да, народ жестокий. Но ведь и жесткости есть предел – реакция толпы на казнь тому подтверждение. Нет, определенно, насколько бы я не ненавидел противника, но упиваться его болью и страданиями я не буду. Это перебор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А вот Гуковым, после сегодняшнего, надо быть осторожнее… Если у него такие наклонности, то вполне возможно что и в реале он может нечто эдакое выкинуть?

– У меня нет претензий к клану Альмьерк, – меж тем заявил Бьерг. – Я сделал что хотел – месть свершилась. Но теперь я хочу говорить с вашим вождем, обсудить с ним, что он планирует, с кем будет заключать союз, и против кого собирается биться. Кто ваш вождь?