Благословение небес - Джудит Макнот

Элизабет почти не слушала ее. Терзаясь от своей беспомощности, она подождала, пока Люсинда спустится с коня, войдет в дом и усядется на диван.

– Ну теперь, – сказала Люсинда, щелчком сбив соринку с юбки, – рассказывай. Что случилось?

Не замечая присутствия викария, который стоял у камина, удивленно и встревожено наблюдая за этой сценой, Элизабет вручила Люсинде письмо.

– Прочти. У меня такое впечатление, что он уже принял его предложение.

Прочитав письмо, Люсинда побледнела, затем на ее впалых щеках появилось два ярких пятна.

– Он согласился выдать тебя за дьявола, – процедила она сквозь зубы, – потому что у него есть деньги и титул. Хотя, должна признать, меня это не удивляе.

– Я была уверена, что сумела оттолкнуть от себя Белховена, – чуть не плакала Элизабет, яростно терзая подол своего голубого платья. – Я сделала все, Люси, – все, что могла, и даже больше. – Волнение снова подняло ее на ноги. – Если мы поторопимся, то успеем вернуться до подписания контракта, и, может быть, мне удастся найти способ отговорить дядю Джулиуса.

Люсинда не вскочила с дивана, как это сделала Элизабет, и не побежала по лестнице в свою комнату, хлопнув в бессильной ярости дверью. Прямая, как палка, она встала, медленно повернулась к викарию и сухо спросила:

– Где он?

– Ян? – растерянно спросил викарий, обеспокоенный мертвенной бледностью ее лица. – Он на охоте.

Не имея под рукой истинного виновника, Люсинда обрушила все свое негодование на ни в чем не повинного викария. По окончании гневной тирады она схватила скомканное письмо и бросила его в холодный камин, сказав напоследок голосом, дрожащим от сдерживаемой ярости:

– Когда вернется этот отпрыск Люцифера, скажите ему, чтобы с этого дня он ходил в панцире, потому что не дай Бог ему встретиться на моей дороге! – И с этими словами она промаршировала по лестнице наверх.

Уже вечерело, когда Ян вернулся с охоты. Дом казался неестественно тихим. Когда он вошел, Дункан сидел у камина и смотр на него с каким-то странным сердито-вопросительным выражен" на лице. Ян невольно оглядел комнату, ожидая увидеть блестящ золотые волосы и приветливое лицо Элизабет. Не обнаружив ее, ' повесил ружье над камином и небрежным тоном спросил:

– А где все?

– Если ты имеешь в виду Джейка, – сказал викарий, рассерженный тем, что Ян намеренно не спрашивает об Элизабет, – то он ушел в сарай, прихватив с собой бутылку эля, и сказал, что будет пить до тех пор, пока эль не смоет из его памяти последние два дня.

– Так они вернулись?

– Джейк вернулся, – поправил его викарий. Ян подошел к столу и налил себе мадеры. – Служанки придут завтра утром. А Элизабет и мисс Трокмортон-Джонс, как видишь, здесь нет.

Ян решил, что они ушли прогуляться, и глянул на дверь.

– Куда же они отправились в такое время?

– В Англию.

Рука Яна застыла, не донеся бокал до рта.

– Почему? – резко спросил он.

– Потому что мисс Кэмерон сделали предложение, и ее дядя принял его.

Со злорадным удовлетворением викарий смотрел, как Ян опрокинул содержимое бокала в рот, словно хотел смыть горечь этого известия. Однако когда он заговорил, в голосе его звучал холодный сарказм:

– И кто же счастливчик?

– Насколько я понял, сэр Фрэнсис Белховен. Лицо Яна исказилось от отвращения.

– Похоже, ты не являешься его почитателем?

Ян пожал плечами.

–А Белховен старый развратный тип, и по имеющимся у меня сведениям, его сексуальные пристрастия, мягко говоря, причудливы.

Кроме того, он втрое старше ее.

– Что ж, очень жаль, – сказал викарий, без особого успеха изображая безразличие. Он откинулся в кресле и поставил ноги на специальную скамеечку. – Потому что этому прекрасному невинному ребенку ничего другого не остается, как выйти за этого старого… развратника. Если она не сделает этого, дядя откажет ей в материальной поддержке и она потеряет свой дом. Ее дядя считает этот брак выгодным, поскольку Белховен обладает такими достоинствами, как титул и богатство. Насколько я понял, других достоинств у него нет. И этой чудесной девушке придется выйти за старика – у нее просто нет выхода.

– Абсурд, – сердито сказал Ян, осушив еще один бокал мадеры. – Насколько я знаю, два года назад Элизабет Кэмерон имела бешеный успех в свете. Все только и говорили о том, что она получила больше дюжины предложений. Если ее опекуну нужны только деньги и титул, кроме Белховена, есть куча других претендентов.

На этот раз в голосе Дункана прозвучал нескрываемый сарказм:

– Это было до того, как она встретилась с тобой. После этой встречи все только и говорили, что она уже… как бы это выразиться…девушка, бывшая в употреблении.

– Как это, черт возьми, понимать?

– Это я хотел бы услышать от тебя, – ядовито сказал викарий. – Пока я знаю лишь версию мисс Трокмортон-Джонс. Когда я услышал ее в первый раз, мисс находилась под действием лауданума. Сегодня она пребывала в состоянии самой необузданной ярости, которую я когда-либо видел, И хотя я, возможно, знаю не все, суть истории мне известна, и если хотя бы половина из того, что я слышал, – правда, то у тебя, очевидно, нет ни совести, ни сердца! Лично мое просто кровоточит от сознания, что пришлось вынести

Элизабет два года назад. И когда я думаю о том, как снисходительно она к тебе отнеслась…

– Что эта женщина тебе наговорила? – перебил его Ян, подходя к окну.

Его безразличный тон окончательно взбесил викария, он вскочил на ноги, подошел к Яну и сердито уставился на него.

– Она сказала, что ты безвозвратно погубил репутацию Элизабет Камерон. И еще она сказала, что ты уговорил эту невинную девушку, которая всю жизнь прожила в своем доме в деревне и всего несколько недель провела в обществе, встретиться с тобой в домике лесника, а потом – в оранжерее. И что в оранжерее вас видела целая толпа людей, которые не замедлили распространить слух о вашей связи по всему городу. Она сказала, что эти слухи дошли до жениха Элизабет, и он расторг помолвку. После его поступка общество окончательно укрепилось в мысли, что Элизабет совершенно испорченная девушка, и исключило ее из своего круга. Еще она сказала, что через несколько дней брат Элизабет покинул Англию, бежав от кредиторов. Если бы Элизабет вышла замуж, они сумели бы расплатиться со всеми долгами. Но репутация Элизабет была погублена, и брат исчез навсегда. – Викарий с мрачным удовлетворением заметил, как на шее Яна нервно забилась жилка. – Еще она сказала, что Элизабет приехала в Лондон только для того, чтобы выйти замуж и расплатиться с долгами, а ты лишил ее этого последнего шанса. Именно поэтому это дитя вынуждено теперь связать свою жизнь с человеком, которого ты назвал старым развратным типом, к тому же втрое старше нее! – Довольный тем, что его ядовитые стрелы достигают цели, Дункан нанес последний удар: – В результате твоей выходки эта прекрасная храбрая девушка была опозорена и два года прожила в полной изоляции, отторгнутая обществом. В ее доме, о котором она рассказывала с такой любовью, остались одни голые стены, после того, как она расплатилась с кредиторами. Тебя можно поздравить, Ян. Ты сделал из невинной девушки прокаженную! Нищую! И все это только за то, что она имела несчастье влюбиться в тебя. После всего, что я узнал, остается только удивляться, что она вообще в тебе нашла!