Девятое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

Въехав на высокий холм, Никки наконец увидела их — солдат и лошадей Имперского Ордена, темной массой заполнивших широкую долину. Создавалось впечатление, что они здесь недавно и даже не успели толком разбить лагерь. Несомненно, они хотели быть поближе к городу, чтобы атаковать его на рассвете.

Пространство заполняли люди, лошади, мулы и фургоны. Площадки уже разметили, палатки вырастали прямо на глазах. По периметру лагеря передвигались караулы, подходы к нему бдительно охранялись. Подобраться сюда незамеченным было невозможно — местность превосходно просматривалась с ближайших холмов.

Навесы отбрасывали длинную тень на смятую пшеницу. По долине тянулись первые хвосты дыма от разведенных кухонных костров. Никки заметила, что ближайшую оливковую рощу уже пустили на растопку, нимало не заботясь о ценности срубленных деревьев. Пищу готовили поодиночке или артелями, обычный походный набор — похлебка, рис, бобы, пресные лепешки. Приятный аромат горящего дерева и свежеприготовленной пищи смешивался с гнусным запахом немытых тел, вьючных животных и навоза.

Эскорт Никки плотнее окружил ее, въезжая в лагерь по протоптанному проезду, служащему временной дорогой. Снующие туда-сюда солдаты озирались на приезжих, но шли дальше по своим делам. Никки ожидала увидеть их совсем другими. Она надеялась, что они будут пьянствовать в предвкушении легкой победы. Но этого не было. С серьезным видом солдаты готовились к работе — точили оружие, проверяли седла и подпруги, ухаживали за лошадьми. Боевые копья и дротики, хорошо заточенные, щетинились остриями по всему лагерю в аккуратных стойках. Кузнецы в походных кузнях орудовали клещами и молотами, а помощники яростно качали меха. Тут подковывали тягловых лошадей, там чинили упряжь. Верховых лошадей кормили, чистили и тщательно готовили к завтрашней битве.

Это не был обычный лагерь Ордена — воплощение хаоса и беспорядка. Армия, заполонившая северные земли, была невообразимо огромной, однако многие ее части представляли собой обычные банды, которых спускали, как свору псов, на беспомощных горожан, позволяя солдатам вволю заниматься грабежом и мародерством.

Это же войско насчитывало не более двадцати тысяч солдат, но представляло собой отлаженную боевую машину.

В обычном военном лагере Имперского Ордена женщину, обнаженную и связанную подобно Никки, уже стащили бы с лошади и изнасиловали скопом. У этих солдат похоти тоже хватало, но дисциплину они соблюдали куда более старательно. Нет, это было не скопление вооруженного отребья, годного лишь на убой, — здесь собрались профессионалы, изрубленные в сотнях смертельных схваток, тщательно отобранные для серьезной работы, посланные специально для того, чтобы обрушить ярость императора на столицу, отринувшую заповеди Ордена.

Никки почувствовала легкий холодок страха, снова оказавшись среди этих людей. Элита армии Джеганя. Солдаты, получающие удовольствие от убийства противника. Бесчеловечные животные, воплощение кровожадности, стальной кулак, защищающий философию Ордена.

Когда Никки под конвоем проезжала через лагерь, все встречные жадно осматривали ее. Со всех сторон сыпались непристойные предложения, сопровождаемые гоготом. Приветственные возгласы обещали очень и очень многое. Все, на что только способно человеческое воображение, было высказано вслух. В словаре этих скотов было немало грубых слов для описания женщины, и Никки знала их все. Сегодня они сыпались на нее дождем.

Не отводя глаз, она ехала молча, вспоминая о том, как уважительно с ней обращался Ричард и как много это значит для нее.

Недалеко от тополиной рощи на берегу пересекавшего долину ручья, Никки заметила шатры из овчины, несколько большие, чем солдатские палатки. Совсем не похожие на просторные походные дома приближенных императора Джеганя, эти шатры тем не менее по армейским меркам были весьма роскошны. Судя по всему, здесь располагался командный состав. С вершины холма руководители экспедиции могли обозревать весь остальной лагерь. Но, в отличие от главного лагеря армии Джеганя, здесь отсутствовало кольцо часовых, отгораживающих высокопоставленных чинов от простых солдат. Рядом с шатрами проворные рабы жарили на вертелах огромные куски мяса. Такие рабы — самые преданные и старательные — всегда сопровождали офицеров высокого ранга… или высших жрецов Ордена.

Замедлив ход, державший повод Са’дина офицер мотнул головой, посылая одного из солдат предупредить о приезде. Перебросив ногу через голову лошади и легко спрыгнув на землю, солдат помчался к главному шатру. С его штанов при каждом шаге слетали облачка пыли.

Никки заметила, что любопытные зеваки подходят поближе, осматривая женщину, привезенную в качестве подарка их главарю. Она видела усмешки, слышала шутки — но их глаза были холодны и наводили страх.

Однако Никки обеспокоило не это, а другое: все эти люди держали в руках копья или луки со стрелами, наложенными на тетиву. Они явно были начеку. Даже потешаясь над пленной женщиной, они следили за ней и не допустили бы никакой оплошности при малейшем признаке исходящей от нее угрозы.

Слуга ввел солдата, посланного в качестве вестника, в главный шатер. Через мгновение солдат появился снова, а за ним последовал высокий мужчина в долгополой одежде, выкрашенной в темно-рыжий цвет. На фоне окружающих его грязно-коричневых солдат он смотрелся как пятно запекшейся крови. Несмотря на жару, капюшон жреческой рясы был надвинут на лицо — в знак высокого сана ее носителя.

Спустившись с пригорка, жрец подошел к Никки и остановился, приняв высокомерную позу. Какое-то время он просто смотрел на нее — словно изучая товар.

Офицер, державший поводья ее коня, склонился в седле.

— Смиренный дар от жителей Алтур-Ранга, — объяснил он с легкой издевкой.

По толпе зрителей пробежали смешки. Солдаты наперебой делились друг с другом предположениями о том, каким же образом орденский жрец распорядится своим «подарком». Из соседних палаток выглянули офицеры, чтобы посмотреть, что происходит.

Алчная усмешка прорезала лицо Кроноса.

— Давайте ее сюда. Я хочу развернуть подарок и осмотреть получше.

Грянул хохот. Усмешка Кроноса стала еще шире, его порадовало, что острота оценена по достоинству.

Расстегнутое платье провоцировало вполне определенные мысли — но это был необходимый риск. Этим грубым животным нравилось униженное положение жертвы.

Брат Кронос сделал приглашающий жест, указывая на палатку. Ухмылка не сходила с его лица. Никки пристально посмотрела в его темные глаза.