Другое оружие - Ариша

— Император требует полного отчёта, — сдавлено пояснила она под его тяжёлым взглядом – это не займёт много времени и неудобств.

— Неудобство доставляете уже вы своим присутствием! — вспылил Лорд.

— Мой Лорд, — Леди нежно провела рукой по волосам, — я хочу знать всё о вашем состоянии, — вмешалась Падме.

Милорд перевёл гневный взгляд на супругу, наткнулся на её твёрдый взгляд, понимая, что у него нет даже шанса, зарычал и недовольно отвернулся от врача. Женщины переглянулись, Падме дала знак, что сама прикрепит датчики. Доктор показывала на себе нужные точки, а Амидала аккуратно крепила. Скайуокер иногда угрожающие порыкивал, когда движение его «лежанки» доставляло ему неудобство, но молчал. В конечно итоге, Энакин окончательно сполз с Падме, уместившись на подушки, и та смогла встать с постели.

Доктор быстро записала показания и поспешила удалиться.

«Водички захвати на обратном пути» — велел недовольный Скайуокер, когда супруга выходила вслед за доктором.

— Что с ним? — поведение Энакина казалось Падме странным, он обычно не позволял себе такого.

— Такое поведение типично для раненых, — успокоила её врач, — сейчас ему нужен только отдых. Были повреждены только мягкие ткани, даже кость не задело. Я сделала всё, что мне было позволено для лечения, нам остаётся только ждать.

«И удерживать Лорда в горизонтальном положении.»

— Хорошо, доктор. Подготовьте медицинского дроида для наблюдения за состоянием Милорда и всё необходимое для домашнего лечения, — попросила Леди Вейдер, — все необходимые отчёты вам будут предоставлены этим дроидом.

— Но, Миледи… — попыталась возмутиться Дикад.

— К кровати вы его всё равно не прикуёте, да и не поможет, — доктор не могла не согласиться с таким аргументом, — а пару дней отдыха Милорду я гарантирую. Можно ознакомиться с приказом Его Императорского Величества? И с полным списком запрещённых медикаментов и вашими личными пояснениями к нему?

— Конечно, Миледи.

Скайуокер постоянно ворчал, требовал к себе внимания, пытался найти удобное положение, доводя жену. Даже посмел рявкнуть на слишком громкую дочь, за что получил сердитый выговор и лишился права общения с малышами на пару суток. Энакин сразу же извинился, но разжалобить супругу не смог. Падме пришлось бросить все свои дела и работу и лежать в кровати с мужем без возможности поспать. Все раны зудели и болели, его постоянно мучила жажда, заснуть он тоже не мог, постоянно просыпаясь от каждого движения. Ситуацию усугубляла привычка спать на спине. Окончательно вымотавшись, Падме обняла его ногами и руками, не касаясь больной зоны, зафиксировав в одном положении.

— Зачем он это делает? — как-то жалобно спросила она.

— Что? — не сразу понял Скайуокер.

— Зачем мучает тебя и меня?

— «Для воина боль не имеет значения. Поддаться ей – непростительная слабость; лишь тот достоин называться ситхом, кто презирает боль». — отчеканил догму молодой ситх.

Падме долго молчала, обдумывая услышанное. Из него на живую вытаскивали осколки! А он думает о своём статусе! О глупых идеологических особенностях ситхов!

— И ты всё это терпишь ради того, чтобы называться ситхом?

— Нет, — хрипло ответил он, — ради того, чтобы он знал, что я – ситх.

Самоутверждение или просто отвод глаз? Демонстрация покорности и послушания? Или желание выслужиться? Падме пыталась сделать правильный вывод.

— А что будет дальше? Что он ещё потребует от тебя для демонстрации покорности?

— Не важно, что. Я вас не отдам.

— А ты? Что он сделает с тобой? — не успокаивалась Падме.

— Ничего, — просто отозвался он, — я всё вынесу.

— Любимый…

— Не волнуйся, на мне всё мигом заживает. — перебил её Энакин и потянулся за поцелуем, закрывая тему. Он зарылся в её волосы и тихо засопел.

Падме почти сразу же провалилась в сон, решив, что супруг уснул. Энакин постарался сосредоточиться на её ровном дыхании и ударах сердца, абстрагировавшись от зуда и боли. С ней спокойней и уютней, она всегда давала силы и успокаивала в нужный момент. Он не хотел её втягивать в эту войну. В войну, которая предназначена только для него, а значит, выстоять в ней может только он. Нужно было отправить её с детьми на Набу, в безопасность, подальше от всего этого и, наверное, от себя. Но сначала он не понимал, во что превращается его мир и во что затягивает её, а потом… он в полной мере отдавал себе отчёт, что просто не смог удалиться от неё, не смог отказаться от своей слабости, что сам подставил и её, и их детей, только из-за своей слабости, которая до сих пор выше него. Сидиус утверждал, что это именно тот якорь, который держит его, не давая выхода истинной силе его могущества. Она считала, что это именно то, что держит его от полного падения во Тьму, а он считал, что именно эта «слабость» позволяет ему жить по-настоящему, дышать полной грудью, вставать после нокаута и каждый раз просыпаться, зная для кого.

И к тому же, лучше пускай она будет под боком, чем на другом конце Галактики, где не будет возможности следить за её чрезмерно активной деятельностью.

Удержать мужа от командования не получилось, но хотя бы получалось держать его в горизонтальном положении. Спальная комната плавно превращалась в кабинет с деками, с отчётами, с громкой связью и всем необходимым для работы раненого. Падме взяла личную деку, записывая для себя пару интересных нюансов проводимой операции. Лорд недовольно косился, но сообщать адмиралам о присутствии на совещании Леди не стал. Так же, как и то, что Лорд Вейдер, как домашний спукамас, вольготно разлёгся у неё на коленях, периодически прося его погладить. Падме, уже не обращая внимания, гладила одной рукой и держала деку другой, изучая отчёты с Корусанта.

— Нет никакой информации о продолжении расследования покушения, — задумчиво произнесла она, когда Скайоукер выключил передатчик.

— Потому что, моя родная, ты слишком много танцуешь на чужих хвостах.

— М? — Падме оторвалась от чтива и посмотрела на супруга. Тот, сгребая одеяло и подушки, пытался уместиться в более удобное положение. Большая часть мелких ссадин почти затянулась во время сна, опухоль на левом локте резко спала, покраснение вокруг перевязанной лопатки значительно уменьшилось. Такое быстрое исцеление без медицинского вмешательства казалось просто невероятным, но на вопрос Скайуокер ответил кратко: «я – ситх, а не мазохист», и занялся рабочими делами.