Чужая жизнь - Люциан Ферр

«И почему я нисколечко не сомневался? – скептически хмыкнул я. – А еще мне почему-то кажется, что возьми я в руки любое другое оружие, и оно тоже мгновенно превратилось бы в «оружие величайшего героя древности». Парадокс».

Но что-то в этом «антиквариате» действительно было. Иначе маска не тянулась бы так к нему. Стало крайне любопытно, что именно. А чтобы выяснить, необходимо заполучить вещицу, и потом в спокойной обстановке осмотреть ее.

– И сколько же ты хочешь за эту… хм, вещь, – подобрал я подходящее определение.

– О, это оружие воистину бесценно! – чуть ли не в священном экстазе застонал купец. – И только тяжелое положение моей семьи вынуждает меня продавать его…

– Короче, – прервал я его песню, грозившую затянуться еще надолго. – Сколько?

– Сто золотых! – быстро выпалил купец и сам удивился своей наглости.

– Ха-ха! – искренне посмеялся я. – Да за этот хлам и десятка серебрушек жалко. Но только из уважения к тебе я готов заплатить пятнадцать серебряных.

– Серебряных?! – вскричал торгаш, словно поверив в тот бред, что только что нес. Однако аппетит резко поумерил. – Никак не меньше пятидесяти золотых. И только потому, что ты понравился оружию, а оно редко меняет владельцев.

– Так и быть, – кивнул я. – За красивую историю я дам тебе золотой. Но больше даже не проси. Потому что она и того не стоит.

– Что?! Что я слышу?!! – натурально возмутился торгаш. – Золотой?! ОДИН?!!

– Да, ты не ослышался, – кивнул я. – Или забирай свой хлам, и я пойду.

Но даже не двинулся, чтобы отдать булаву и тем более уйти. Возможно, именно поэтому купец так долго упирался. Он понимал – я вижу, ЧТО покупаю. И никак не мог понять – почему. Это его нервировало. Он боялся продешевить. И вместе с тем боялся слишком наглеть и таким образом потерять возможную прибыль. В общем, через пятнадцать минут напряженного торга, я получил булаву, купец десять желтых кругляшков (благо кошелек за многие годы никуда из сумки не делся) и мы с огромным удовольствием расплевались друг с другом. И если купец втайне остался крайне доволен сделкой, то я, в отличие от него, так и не получил нужных сведений. Поэтому пришлось поискать информацию в другом месте.

Еще около часа я бродил по оружейному ряду и расспрашивал купцов о Буреломе. Главное суметь задать вопрос раньше, чем они успевали открыть рот. Тогда появлялся шанс выслушать нужный ответ, иначе приходилось слушать, как они на все лады расхваливают свой товар. К счастью, по истечении часа я нарвался на соотечественника Бурелома и он посоветовал мне поспрашивать сахарном или восковом рядах. Я сердечно поблагодарил единственного человека, не попытавшегося впарить мне какую-нибудь абсолютно ненужную вещь, и поспешил туда. К огромной радости, эти ряды располагались неподалеку и не пришлось переться через всю площадь, как обычно случается в подобных ситуациях.

Ближе оказался сахарный ряд. Здесь иноземные купцы продавали привезенный из своих земель мед. Ряд был очень маленький, но все равно стоял отдельно. Почти сразу же я понял, почему и сильно пожалел, что поленился переться в восковой ряд. Здесь торговали медом, а осы всегда любили мед. Поэтому сюда они слетались, как мухи на говно. Конечно, сравнение не самое лучшее, но суть дела оно полностью отражало. Ос действительно было ОЧЕНЬ много. И самое противное, что местные твари чуть ли не вдвое крупнее земных аналогов. Я шел, плотно закутавшись в плащ и стараясь не слишком тревожить летающих монстров – очень уж не хотелось получить в лицо полусантиметровое жало.

– Здравствуй, уважаемый, – поприветствовал я купца, подойдя к прилавку.

– И тебе по здорову, путник, – откликнулся он и метким ударом пришиб особо наглую осу. – Не желаешь ли медку купить? Хороший мед. Липовый.

– Почему бы и нет, – мед я всегда любил, и сейчас отказываться не собирался, потому спросил купца. – Сколько стоит?

– Десять серебрушек за бочонок или одна за крынку, – улыбаясь в бороду, ответил тот.

Я вытащил из поясной сумки кошелек и сунул в него пальцы. Пошарив несколько секунд, подцепил пару монет и высунул руку из-под плаща. На ладони лежала одна серебряная и одна золотая монета. Подумав немного, протянул обе купцу.

– Серебро за крынку меда, – пояснил я, отдавая деньги. – А золото за сведения.

– И что же такого ценного я могу тебе сообщить? – удивился торговец, но тем не менее деньги принял и выставил передо мной крынку с медом.

– Я ищу купца по имени Бурелом, – ответил я, пряча кошелек, а вслед за ним и крынку в поясную сумку. – Мне посоветовали расспросить здесь.

– Бурелом говоришь? – на миг задумался купец. – Да, я знал такого.

– Знал? – не понял я. – Он что, умер?

– Нет, наверное, – пожал плечами мой собеседник. – Хотя кто знает, что они с ним сделали. Может и запытали до смерти.

– Кто они? – ледяным голосом поинтересовался я. – И где он сейчас?

– Да повздорил он вчера о чем-то с красными, – горестно вздохнул купец. – Так они навалились толпой и утащили его в крепость. А жаль – хороший человек был.

– Кто такие красные и о какой крепости ты говоришь? – не понял я.

– Красные? Издалека же ты прибыл, чужеземец, – удивился торговец. – Их тут все знают – служителей Ар'урила. А увели Бурелома в городскую крепость. Там где преступников до суда держат.

– Ясно, – задумчиво протянул я и, оторвавшись на миг от своих мыслей, добавил. – Благодарю за помощь. Это все, что мне надо было знать.

– Как мог, так помог, – пожал плечами купец.

Я махнул ему на прощание рукой и, поплотнее запахнув плащ, двинулся прочь от сахарного ряда. Мысли в голове у меня были не слишком-то радостные.

«Значит, купец имел глупость поссориться с местной инквизицией, – продвигаясь сквозь толпу, размышлял я. – И что он только с ней не поделил?! Осел! Теперь придется нанести визит вежливости в их радушные подземелья. Хм, как бы сделать это аккуратно и незаметно, чтобы о моем присутствии даже не догадались. Или лучше наоборот? Ворваться с клинком наперевес и выпускать из камер всех подряд, пока не наткнусь на Бурелома? Эх, заманчиво звучит, но все-таки нет. Во-первых, крепость наверняка очень хорошо охраняется и с такой прорвой народу я попросту не справлюсь. А во-вторых, даже если и справлюсь, то лишь жесткими, то есть смертельными мерами. Убивать же никого не хочется. Значит, придется действовать тихо и незаметно. Только вот как? Хм, ничего в голову не идет. Может, стоит перекусить, чтобы лучше думалось».

И под согласные вопли желудка решительно направился к ближайшему трактиру. Хотя может, это был и не трактир. Но мне почему-то казалось, что в заведении с вывеской, изображающей окорок и кружку с пивом, кормить просто обязаны.