Станции Ангелов - Гэри Гибсон

Люк посмотрел в небо, увидел в вышине вспышку, и его охватил восторг такой силы, что он даже сам удивился.

«Давай, Мэтью! – подумал Люк. – Улетай оттуда, сейчас же, пока он не пошел тебя искать». Если Вон еще не понял, что случилось, то скоро поймет, и к этому времени Мэтью нужно быть далеко.

Ким привиделось, что на нее навалилась огромная тяжесть.

Она очнулась, попробовала шевельнуться, и грудь пронзило острой болью. «Лучше навсегда остаться здесь, чем еще раз пережить такую посадку», – подумала Ким. Ей казалось, что тело у нее стало свинцовым или каменным – сила тяжести, близкая к земной, вдавливала в кресло. Жить в таких условиях можно, привыкнуть к ним – никогда.

Ким лежала в кресле пилота, пристегнутая. Ей казалось, что она лежит так уже целую вечность. «Гоблин» был неподвижен. Вокруг – тихо и темно.

«Но мы живы», – удивленно подумала Ким. Потом огляделась по сторонам и поняла, что ничего не видит. Неужели она ослепла? Похолодев до костей, женщина бешено завертела головой, пока что-то не блеснуло в темноте.

«Мы сели, но нет энергии».

Ким порадовалась, что Элиас не послушался ее и не направил корабль к воде. Как, черт возьми, они бы тогда спаслись? «Гоблин» камнем ушел бы на дно, и они все оказались бы в ловушке и медленно умерли бы от удушья.

В интерактивных играх ей всегда плохо давалась роль героини. Оказалось, что в реальной жизни эта роль тоже не очень ей удается. Элиас, даже при его склонности к пиратству, лучше подходит для ситуации такого рода. Эта мысль вызвала некоторую досаду.

Ким согнула руку. Ее снова прострелило болью, но на этот раз не так сильно. С трудом ворочая языком, Ким окликнула:

– Элиас? Ответа не было.

– Элиас? – «О боже, только бы не вышло так, что уцелела я одна. В одиночку мне не выжить».

Винсент?

Блин! Ким не могла понять, как это она чуть не забыла про Винсента.

Она знала, что расстегивать ремни надо осторожно: где бы ни приземлился «Гоблин», лежал он под углом. Ким и так уже наполовину свешивалась из своего кресла. Здоровой рукой она стащила с себя ремни.

И с криком вывалилась из кресла, скользя по задней переборке пилотской кабины. Тяжело дыша, с колотящимся в груди сердцем, Ким поводила рукой и коснулась края переходной камеры.

Через пару минут она смогла опустить голову и всмотреться через лаз туда, где была ее каюта. Там виднелся слабый дневной свет.

Ким снова оглядела пилотскую кабину – вокруг начали проступать неясные силуэты. Она осторожно подняла руку и пощупала макушку. В первый момент Ким забеспокоилась, что такая сильная боль указывает на повреждение шеи, но при сломанной шее она бы вообще ничего не почувствовала.

«Боль – это хорошо, – подумала Ким. – Значит, я еще жива». Элиас как будто исчез. «Исчез навсегда? » – спросила себя женщина.

Ее окатило волной отчаяния. Ким поняла, что выжить тут неделю – это будет невероятной удачей. Если никто не попытается ее сожрать, ей придется скрываться от каспериан. Но сейчас она не хотела об этом думать.

Ким снова заглянула в лаз. За переходной камерой по-прежнему виднелась ее каюта. По крайней мере, не вся эта конструкция разлетелась вдребезги.

Ким полезла туда, мыча от боли всякий раз, когда задевала левой рукой за стену. Постепенно ей удалось разглядеть, что одна стена треснула. Настоящий солнечный свет – прошли годы с тех пор, как Ким видела солнечный свет, – лился через огромную брешь в корпусе «Гоблина».

В трещине были видны растения, похожие на деревья. Снаружи доносились странные звуки. Животные? Птицы? Ким заметила за деревьями, высоко над головой, облака – и остановилась в нерешительности. До своего прилета на Землю она никогда не бывала под открытым небом, а долгие годы жизни в «Гоблине» помогли забыть, на что это похоже – находиться на поверхности планеты. Если бы не современная медицина, Ким едва могла бы здесь ползать, не говоря уже о том, чтобы ходить.

На шкафах в кладовой сломались запоры, содержимое шкафов вывалилось наружу. Где, черт их побери, Элиас и Винсент? Наверное, уже выбрались или… Нет, так думать нельзя.

Ким встала на колени и принялась шарить в обломках. Как у них с пищей? Им понадобится продовольственный запас – по крайней мере до тех пор, пока они не поймут, что безопасно есть из флоры и фауны планеты.

Но Ким почти наверняка знала способ это выяснить. Знания, нужные им для выживания, должны содержаться в оставшихся Книгах воспоминаний Сьюзен. Ким стала шарить по каюте, пока не отыскала их, и тогда громко, с облегчением вздохнула.

«Гоблин» казался совершенно разрушенным. Ким влезла на открытую дверь кладовой и потянулась к трещине в корпусе. Она увидела траву – или что-то вроде травы – и сощурилась, всматриваясь в нее. Она шевелится? Но ветра нет… и у Ким по коже побежали мурашки. Там, на севере, возле Цитадели, не было ничего живого. Как в Арктике. Здесь все было иначе.

А может быть, это все-таки ветер. Растущие рядом деревья напоминали клубки черных змей, собранных вместе и воткнутых в землю. У них были широкие, лопатообразные листья с толстыми жилками. Ким просунула голову в трещину, но под ногами что-то подалось. Она схватилась за кусок выгнутого металла, рассекая ладонь, как-то сумела перевалиться через край и с громким вскриком шлепнулась на землю.

Рука наливалась неистовой болью. Ким перекатилась к корням ближнего дерева и сквозь его ветки посмотрела на небо. Потом неуверенно встала, сперва неуклюже поднявшись на колени. «Гоблин» оставил в лесу широкую просеку, грузовой отсек откололся и разлетелся вдребезги. Центральный отсек сильно покоробился, но уцелел. Кабина каким-то чудом осталась почти невредима. Ким огляделась и заметила Мюррея. Он стоял на коленях на поляне справа от разбитого судна, солнце освещало его плечи и голову. Ким пошла к нему.

– Элиас?

Подойдя ближе, она увидела, что он стоит на коленях над лежащим навзничь Винсентом. Мюррей посмотрел на нее с испуганным видом и ничего не сказал.

– Элиас, что с Винсентом? Он выживет?

– Я этого не предвидел, – прошептал Мюррей, лицо его стало мертвенно-бледным.

– Ты этого – что?

Слева из леса донесся звук. Ким повернулась. Из-за деревьев на нее бросилось кошмарное существо с горящими глазами, с зубами, оскаленными в рычании. Что-то прилетело по воздуху прямо к ней, и второй раз за этот день Ким потеряла сознание.

Эти огромные пещеры начали рыть еще до рождения Мэтью.

Если встать у входа и посмотреть вверх, можно было увидеть высокий скальный потолок, напомнивший Мэтью фотографии кафедральных соборов. Эта пещера была лишь одной из целого ряда соединенных друг с другом камер, уходящих глубоко под горы. Пока Сэм Рой не открыл способ использовать технику Ангелов, найденную им в глубинах Цитадели, и создать щит, способный спрятать их от любых глаз, эта пещера служила для касперских прималистов укрытием.