Пришедшие из мира имен - Леся Соколова

На тот момент эта информация шокировала меня настолько, что я не мог спать нормально. Почему-то боялся, что нитрон, как паразит, залетит в моё ухо и внедрится в мозг. Какая глупость! Сами по себе эти пылинки не летают по воздуху, их привозят откуда-то издалека в контейнерах, генерирующих на физике пятимерность. Это означает, что в нашем четырёхмерном мире они могут жить только в человеке, в его эфирном, а не физическом теле, ибо человек — единственное существо, несущее собою многомерность по степени своей развитости.

Сейчас я владею нитроном и могу точно сказать, что остался самим собой. С ним я не могу пообщаться полноценно, так как, он не близкое существо, я просто нашел способ отдавать ему команды — просьбы в доступной форме. Ему со мной не повезло, я не использую и десятой части его возможностей, а это значит, что не развиваю его в достаточной степени.

Как странно, что я не прожил звука имени человека, изменившего мою жизнь. Сотни имён сотен случайных знакомых и мимолётных подруг я проживал. При встрече с ним я был слишком сосредоточен на том, чтобы получить от него запись опыта, и не потрудился познакомиться. Эта встреча и этот разговор предопределили всю мою дальнейшую судьбу. Я задавал эти вопросы, но, как будто, уже знал ответы на них.

Поделиться опытом, передать Вопрошающему часть своего духа в виде пакета огнеобразов — это ответственность, которую способен взять на себя не каждый. Если дух пристроился к Соискателю, то он начинает наследовать Носителя вместе с его ошибками и заблуждениями. Поэтому, прежде чем передать кому-то опыт, нужно сначала избавиться от собственных паразитов в мозгах.

3

Я переехал поближе к пустырю и обосновался сразу за индустриальным районом.

 Жилой куб находит путь и перемещается в заданную точку. Сложная структура города сама простраивает траектории передвижения жилых кубов, мне даже не обязательно находиться там во время процесса, который занимает от нескольких часов, до нескольких недель.

 Если ты хочешь принципиально поменять место жительства, то лучше деструктурировать и покинуть этот куб и занять другой в том месте, где ты пожелаешь. Я отыскал свободное место, расположенное как можно ближе к интересующему меня пустырю и двинулся в путь вместе с квартиркой. И не сразу заметил, что уже переехал: пейзаж за окном и так непостоянен, если вы не живёте рядом со стационарным объектом. Оказывается, пока я спал, переселение свершилось, я не сразу обратил внимание на близость к индустриальному району, здания которого отличаются от жилых. Я открыл доступ для обозрения и недолго полюбовался очередным новым пейзажем. Не стоит к нему привыкать или пытаться запомнить дорогу к дому по каким-либо внешнем признакам, чтобы добраться потом с помощью ксарга.

 Транспортный тоннель доставляет тебя «домой» сканируя индивидуальный код. Ты и твой дом совпадают, поэтому сложному сочетанию невоспроизводимых человеческим организмом звуков. Не имеет значения, где в данный момент вы оба находитесь, транспорт просто соединяет вас. Он соединяет либо человека с его жилищем, либо человека с человеком, либо человека с домом другого человека. Когда речь идёт о двух людях — это просто, достаточно правильно знать его имя, иначе можно встретиться с кем-то похожим.

Теперь, приходя к лежбищу ксаргов, я знал, что делать с ними и каждым из них в отдельности. И начал с того, что посетил предприятие по производству биоплазмы. Оно находится совсем недалеко: в индустриальном районе, видимом из моего окна. Формулы мне уже известны, кое-какие я доработал сам, посоветовавшись со специалистами. На завод биоплазмы меня допустили после прохождения целой серии тестов. Естественно, это полностью автоматизированное предприятие, куда годами не ступает нога человека, и все программы модернизации меняются дистанционно. Тесты нужны для того, чтобы определить мои намерения, степень вменяемости, осознанности и развитости. Урги не проходят подобные процедуры: Закон, который они несут собою, не позволяет им причинить вред осознанно или случайно.

Я забодяжил первую цистерну биоплазмы по спецформуле и мои подопечные с удовольствием всосали остро пахнущую смолянистую жидкость своими хоботками. Те, у кого этот орган атрофировался, лакали языком. Я впервые увидел, как эти добродушные создания отталкивали друг друга от резервуаров. Пришлось, даже, наводить порядок и устанавливать очерёдность. Это дало свои результаты: ксарги перестали летать на пастбища Кслантеналы. Следующие несколько цистерн имели иной состав, но каждый раз это давало свои видимые результаты: ксарги становились симпатичными инунгмами. Часть их индивидуальности осталась в виде крыльев, зубов, хвоста или гребешка.

На всё это ушло где-то с полгода.

Моё стадо увеличилось раза в два, я не сразу заметил, но к нему начали присоединяться другие одичавшие особи, привлечённые биоплазмой. Не у всех ксаргов активен стадный инстинкт, не являющийся для них основным. Некоторые из ксаргов всю жизнь скитаются по пустынному Маголиуму, они худые и измождённые, с торчащим наружу скелетом, видимо, только будучи в стаде можно найти путь в Кслантеналу.

Я не давал объявление в сеть лично, возможно, кто-то это сделал за меня, но тупиковая станция преобразилась: ко мне стали приходить гости по одному или шумными детскими стайками. Некоторые просто приходят поиграть и посмотреть. Кто-то из подростков деловито присматривает себе питомца, я помогаю им познакомиться и объездить под себя. После чего они оба исчезают, растворяясь среди толп цивилизованных наездников.

У меня появилась команда: несколько человек постоянно приходят сюда и делают всё то, что раньше исполнял я один. Дело приняло другой размах и обороты. Возможно, я бы расстроился: они научились всему тому, что я выстрадал месяцами, за пару недель. Возможно, я бы ревновал, если бы не Этна.

Она пришла сюда в шумной компании парней и девушек своего Сообщества, их привлекла здешняя геологическая особенность: разрывы в мембране, естественные препятствия для безбашенных наездников. Я был тогда почти в таком же возрасте, что и многие из них, не намного старше. Детские Сообщества подбираются не по возрастному, а по психологическому принципу, поэтому среди них были и совсем дети, и подростки постарше, опекающие младшеньких.

В Этне сочеталась мягкая нежность и бессмысленная жестокость, одновременно два этих качества органично уживаются в ней непонятным образом. В первый же день она осталась со мной, я часто ночевал на станции в рубке управления мембраной. Наши отношения строились по незыблемым правилам: мы вместе до тех пор, пока оба этого хотят, если один из нас уходит на несколько дней, то другой потом не требует отчёта и не задаёт вопросов. Мы оба ВСЕГДА свободны.