Спираль - Кодзи Судзуки

Андо задумался над словами Мияшты. Он прекрасно понимал, что сейчас переживает его друг. Да он и сам переживал примерно то же самое. Только вот Мияшта, вместо того чтобы сидеть весь день как на иголках и ломать голову, заразился ли он Ring-вирусом или нет, решил действовать на свой страх и риск. Он вспомнил, что в театральной студии хранились фотографии Садако и, не откладывая дела в долгий ящик, поехал туда, чтобы еще раз проверить свою гипотезу. Но странное дело – фотографии не соответствовали тому образу, который Мияшта представил себе после прочтения RING-файлов. Мияште нужно было мнение Асакавы. Поэтому он отксерокопировал обе фотографии, чтобы послать их другу. И вот теперь Андо сидел рядом с факсом и ждал этих фотографий.

Он взглянул на аппарат, но тот пока бездействовал. Тогда он отвернулся. Надо было как-то отвлечься.

Его взгляд упал на рекламную брошюру, которая лежала у него на коленях. Он принялся перелистывать ее в поисках фамилии Рюдзи. Список публикаций, намеченных на следующий месяц, находился в самом конце. Он был помещен под заголовком «Выходят в феврале» и состоял из полутора десятков наименований. За каждым названием следовало имя автора и коротенькая рекламная аннотация в одно-два предложения. Где-то в середине этого списка Андо наконец нашел то, что искал.

Книга Рюдзи называлась «Структура знания». Автор аннотации провозглашал это произведение «авангардом современной философской мысли». Соседями «авангарда» в списке оказались романтическая повесть и эссе из закулисной жизни звезд телеиндустрии. На этом фоне книга Рюдзи казалась запредельно интеллектуальной. Но, к сожалению, эта книга будет опубликована посмертно. Андо решил прочитать ее, какой бы трудной для понимания она не была. Он обвел строчку с названием в кружок.

Вдруг он почувствовал внутреннее беспокойство. Что-то было не так. Но что? Не выпуская ручку из руки, Андо пытался понять, что произошло. Кажется, он заметил на странице какое-то знакомое слово, которое его удивило. Он снова уставился в список. Ничего. Однако в самом низу страницы он заметил еще один список. Набранные мелким шрифтом шли одно за другим названия книг, которые будут опубликованы в марте.

Он дошел до третьего снизу названия, и глаза его расширились от изумления, смешанного с ужасом. Он даже подумал, что это простое совпадение, но рядом стояло имя автора...

Выходят в марте

«RING» – Дзюнъитиро Асакава: триллер, образец классического жанра; история, от которой кровь стынет в жилах.

Брошюра выпала у Андо из рук.

...Неужели он собирается это опубликовать?!.

Теперь Андо понял, чем объяснялось странное поведение Дзюнъитиро Асакавы. Получается, что к тому времени как они встретились в кафетерии, старший брат Казуюки уже начал писать триллер на основе RING-файлов. И его нежелание общаться с Андо – единственным человеком, который читал отчет младшего Асакавы и прекрасно понимал, что Дзюнъитиро публикует это произведение под своим именем без всякого на то права, – было вполне естественным. Если бы их разговор пошел дальше приветствий, то неблаговидная правда могла бы выйти наружу, а этого Дзюнъитиро не мог допустить. Он хотел, чтобы книга принадлежала ему.

– Это нельзя публиковать! – выкрикнул Андо, вскакивая с кровати.

Надо попытаться поговорить с Дзюнъитиро и хотя бы ненадолго отложить публикацию – до тех пор, пока они не выяснят, насколько опасны RING-файлы. Как врач он должен что-то предпринять. Завтра они с Мияштой сдадут анализ крови. Результаты будут через несколько дней. Если обнаружится, что оба они носители Ring-вируса, то тогда публикация этой книги неминуемо приведет к ужасной катастрофе. Одно дело копировать в домашних условиях видеокассету и совсем другое – издать книгу. Десятки тысяч экземпляров... А если «RING» станет бестселлером? То тогда сотни тысяч или даже миллионы смертоносных книг разойдутся по всей стране...

У Андо зуб на зуб не попадал от ужаса. Он представил себе невероятных размеров цунами: исполинская темная стена поднимается из океана и накатывает на берег, смывая все на своем пути. Андо показалось, что он почувствовал на себе ее дыхание. Он встал, прикрыл окно и, обернувшись, увидел Масако, которая стояла в коридоре, замотанная в полотенце.

Андо увидел ее профиль. Девушка что-то искала у себя в сумке, наверное, нижнее белье.

Снова зазвонил телефон. Андо снял трубку и, услышав в ней характерный звук, нажал зеленую кнопку на факсе. Мияшта посылал ему фотографии.

Через секунду факс ожил и начал печатать. Андо неподвижно стоял рядом с аппаратом, глядя на медленно выезжающий из него лист бумага.

Вдруг ему показалось, что сзади кто-то незаметно подкрался. Он обернулся и увидел Масако. Кроме трусиков на ней было махровое полотенце, накинутое на плечи. Девушка стояла прямо у него за спиной. Раскрасневшаяся после душа, она молча пожирала его взглядом. Андо прочел в глазах девушки такое сильное желание, что ему сразу же захотелось обнять ее и целовать в глаза, в губы, еще и еще... Но кроме желания в ее взгляде читалась какая-то странная решимость.

Факс пискнул, давая понять, что все уже отпечатано. Андо аккуратно оторвал свернувшийся в трубочку лист, сел на кровать и расправил факс на коленях. Качество было не из лучших, но тем не менее он смог без труда разглядеть женское лицо на фотографии.

От неожиданности Андо вскрикнул. Садако Ямамура, глядевшая на него с листа бумаги, довольно сильно отличалась от того образа, который он себе нарисовал. Но вскрикнул он вовсе не поэтому, а потому, что это, без сомнения, была та самая женщина, которая сейчас стояла перед ним. Она взяла из его рук лист бумаги и внимательно изучила фотографии. Андо, не в силах вымолвить ни слова, обескуражено глядел на нее, как ребенок, которого только что отругали и теперь должны были выпороть.

Через несколько секунд, сглотнув комок в горле, он хрипло сказал:

– Ты... Садако.

...Садако. Садако, а не Масако. И никакая не сестра Маи Такано. Она обманула меня...

В ответ Садако слегка улыбнулась. Наверное, ее позабавило испуганное выражение его лица.

Все поплыло перед глазами, в голове не осталось ни одной мысли. Впервые в жизни Андо упал в обморок.

6

Обморок был оправданной реакцией, некой временной отсрочкой, тайм-аутом, взятым сознанием, чтобы, когда Андо придет в себя, он смог переосмыслить факты, так жестоко брошенные судьбой ему в лицо. Наверное, если бы у него было немного больше времени или хладнокровия, его сознание выдержало этот удар. Если бы он дошел до этого вывода сам, путем логических размышлений, ему бы не пришлось падать в обморок.