Принц приказывает - Андрэ Нортон

Сидевший сразу поднял голову, и Майкл Карл понял, что он очень рад случившейся помехе.

— В чём дело, Урич? — спросил он, когда сопровождавший Майкла Карла молодой человек отдал честь.

— Посыльный, полковник Хауптан.

— От кого? — полковник наклонился вперёд и удивлённо посмотрел на Майкла Карла.

— От герцога Иоганна, — ответил юноша. Хотя послал его Лукранц, но герцог Иоганн явно стоит во главе королевской партии.

— В чём дело?

— Боюсь, — почтительно проговорил Майкл Карл, — что не смогу ответить на вопрос. Я должен доставить сообщение лично мистеру Эриксону.

Полковник Хауптан нахмурился.

— Что это значит? Никакого мистера Эриксона у нас нет.

Майкл Карл выругал себя. Весьма вероятно, что Эриксон посещает королевские силы под каким-то другим именем.

Он начал снова:

— Моё сообщение адресовано американцу, который ведёт переговоры с Оборотнем.

Полковник медленно встал. Теперь все внимательно смотрели на Майкла Карла.

— В лагере нет никакого американца, — сказал наконец полковник.

Проводник резко бросил:

— Он говорит, что принадлежит к жёлтым розам, но использовал сигнал чёрных плащей. Что…

Полковник кивнул.

— Боюсь, мой друг, вам многое придётся объяснить.

— Но ведь Эриксон должен быть здесь. Вернее, там, где Оборотень. Он оставил указания, что если произойдёт что-то важное, мы должны связаться с ним при помощи пароля жёлтых роз.

— Повторяю: у нас нет и никогда не было никакого Эриксона.

— Может, он называет себя как-то по-другому, но он здесь, если с утра с ним ничего не случилось.

— А вы кто?

Не подумав, Майкл Карл ответил правду:

— Майкл Карл.

Полковник снова сел.

— Это ложь, — он снова взялся за хлеб и откусил кусочек.

— Знаете ли, — с достоинством объявил Майкл Карл, — я не привык к тому, чтобы меня называли лжецом, — он постарался казаться как можно более высоким. — Я хочу видеть Оборотня. Пошлите за ним.

Полковник выглядел шокированным.

— Возьмите этого… этого…

— Молодого нахала, — подсказал ему юноша.

— Молодого нахала, — послушно повторил ошеломлённый полковник, — и держите под стражей до прихода его величества.

Майкл Карл насмешливо поклонился.

— Большое спасибо. Надеюсь, моя камера будет удобной. Вероятно, стул мне не понадобится; наверное, после этой поездки я несколько месяцев не смогу сидеть. Но ужин я заслужил. Ведь я пытался ради вас спасти ваше королевство. Сообщите его величеству, что я должен немедленно увидеться с ним, но мне всё же кажется, что вы должны вызвать Оборотня.

Оставив полковника переваривать весь этот вздор, Майкл Карл вслед за своим провожатым прошёл в соседнюю, гораздо меньшую хижину. Один ящик служил в ней стулом, другой — столом, но лучше всего выглядела брезентовая койка.

— Беру себе это, — Майкл Карл сел на койку. — И послушайте, я не собираюсь разыгрывать Отчаянного Парня, так что вполне можете не тратить силы на охрану. Скажите только, когда принесут ужин. Кстати, я не люблю хлеб с водой. Можете передать это полковнику.

Он зарылся головой в подушку и закрыл глаза. Проводник смотрел на него с раскрытым ртом, потом неуверенно сел на ящик.

Майкл Карл немного передвинулся, чтобы ему стал виден верх другого, большего ящика, служившего столом. На нём лежало что-то странно знакомое. Точно, голубой переплет книги Киплинга, сокровища, которое отобрал у него Оборотень вместе с плащом во время их первой и последней встречи! Значит, Оборотень всё-таки здесь. Вот будет интересно, если он действительно окажется королём и двоюродным братом Майкла Карла.

Кто-то недавно читал книгу, между страницами торчала розовая закладка. Заинтересованный, позабыв о своём тюремщике, юноша сел на койке, чтобы лучше видеть. Закладкой оказался плетёный шёлковый шнурок с небольшим резным шариком слоновой кости на конце. Майкл Карл негромко присвистнул: он вспомнил, где уже видел такой шарик.

Такой ему однажды показывал американец, сказав, что это бусинка из тибетских чёток. Эриксон ещё говорил, что никогда с ней не расстаётся, что это его счастливый талисман. Итак, он в хижине Эриксона, и полковник его знает.

Майкл Карл снова лёг. Он в безопасности, но то, что он ещё не сообщил свою новость, беспокоило его. Охранник по-прежнему сидел на неудобном ящике.

— А когда вернётся владелец этой хижины? — обратился к нему пленник.

Охранник неуверенно посмотрел на него.

— Это моя хижина, — ответил он.

— Да ну? — ехидно спросил Майкл Карл. — Тогда что делает здесь эта книга? — он указал на книгу Киплинга.

— Её оставил сегодня утром его величество, — с гордостью ответил стражник.

— Ну-ну. Кстати, она принадлежит мне, — и прежде чем охранник смог помешать, юноша встал и протянул руку к книге.

Да, он не ошибся, это была его книга, а закладка в ней принадлежит Эриксону. Майкл Карл раскрыл книгу на страницах, где вёл свой неформальный дневник. Кто-то читал его записи, рядом виднелись пометки, сделанные аккуратными печатными буквами.

Против описания столовых манер генерала стояло: «Очень верно; мне как-то пришлось сидеть с ним за столом на маневрах». Но больше Майкл Карл прочесть ничего не успел, книгу у него выхватили из рук. Он поднял голову и увидел сердитый взгляд стражника.

— Как вы смеете? — тихим голосом спросил молодой офицер.

— Простите, — ответил юноша, — но ведь это всё-таки моя книга.

Стражник не ответил, он вернулся на ящик, держа книгу в руках.

Глава одиннадцатая Майкл Карл впервые встречается с королём

— Он здесь, ваше величество, — сквозь сон услышал Майкл Карл. Итак, король наконец-то здесь, но открыть глаза и увидеть своего двоюродного брата — для этого потребовались слишком большие усилия.

— Ленивый щенок! — кто-то тряс юношу за плечо. Он открыл глаза и увидел улыбающегося Эриксона.

— Нашлись наконец, — жалобно проворчал Майкл Карл. — Оставили меня на милость этих головорезов. Надо было сразу встретиться со мной.

— Вставайте, приятель, и попытайтесь проявить немного разума, — сказал американец. — Кстати, — добавил он с чувством, когда Майкл Карл опустил ноги на пол, стараясь прогнать остатки сна, — вы нашли единственную удобную койку во всём лагере.

Комнату заполонили незнакомые люди, хотя некоторых, вроде полковника, Майкл Карл узнал. Он сонно подумал, кто же среди них король.

— А теперь, может быть, вы будете так добры, что расскажете, почему сочли необходимым присоединиться к нам?