Семиозис - Сью Бёрк

успели достичь значительных успехов до того, как защита со стороны людей позволила иметь представителя-перестарка.

«А что получим мы, обманщик? – вопрошает представитель каробов. – Нас валят пришельцы. Мы тоже ценим наши отношения с городскими животными. Мы можем предложить многое».

Привкус этилена в этом послании замораживает мои корешки: ауксины подавлены. Как я и сказал, он агрессивен.

Я пытаюсь отвечать уверенно, но мне с трудом удается выдавить: «И что именно вы можете предложить?» Они дают только декоративную древесину и съедобные осенние стручки.

«Мы предлагаем значительные уступки в будущем в обмен на дополнительные посадки в южных лесах».

«Помощь нам нужна сейчас», – говорю я.

Он опять выделяет этилен.

«Мы выполним твою разумную просьбу, когда бы ты ее ни высказал. Но предупреждаем: это предложение повторяться не будет. Если желаешь получить нашу помощь, таково наше требование».

Меня отвлекают рыдающие чечевицы. По возможности мягко я говорю им: «Мы поняли вашу проблему и вскоре вам поможем».

Болезненные выбросы этилена от нескольких каробов привлекают мое внимание. Татьяна назвала бы это вымогательством.

«Мне нечего вам поручить», – говорю я.

«Мы готовы на любое разумное действие, но в обмен мы хотим получить южную колонию. Нам это важно».

Мой корень юмора предлагает отправить их всех далеко на юг. Старый корень замечает, что коммуникационные способности и, возможно, разум полномочного представителя с возрастом совершили качественный скачок.

«У нас избыток этилена, – говорит представитель. – Это повредит многим растениям, в том числе тюльпанам и ананасам».

«Я вынужден согласиться. Вы это понимаете».

«Мы предлагаем честную сделку».

Будь Татьяна жива, она высказала бы полезные соображения о том, как справиться с таким правонарушением, но она мертва, а мне надо отвечать быстро, пока мои корни не понесли непоправимый ущерб.

«Я согласен. Когда условия позволят провести дополнительные посадки, эти посадки будут сделаны. Но будьте готовы исполнять мои приказы, когда я их отдам».

Мой корень юмора предлагает приказать им совершить самоубийство.

Тем временем я начинаю переговоры со снежной лианой, которая растет вдоль реки. Это может оказаться решающим фактором. Я смогу использовать инстинктивное стремление лианы управлять животными, чтобы она делала то, что мне нужно.

«Новое животное для команд», – говорю я.

Лиана так и не поняла, что ее используют как дамбу, укрепляющую речные берега в периоды разливов. Она получила легкий доступ к воде и внимание и считает себя правителем речных берегов и хозяйкой людей. Стекловары выращивали на ней своих жуков в форме снежинок: работники с особым удовольствием поедают этих жуков, если они остаются после того, как более крупные касты закончили питаться.

«Ты должна управлять жуками», – говорю я.

«Жуки не есть плоды», – отвечает она. Иными словами, как можно управлять животными, кроме как с помощью плодов?

«Измени сок жукам. Вот так. – Я показываю ей соединение. – Сок будет управлять жуками».

«Жуки не есть плоды».

«Жуки пить сок».

«Да, – говорит она. – Жуки не есть плоды».

«Измени сок жукам, потому что жуки пить сок, не есть плоды».

«Жуки не есть плоды».

Я понимаю, что мы – родственные растения, оба бамбуки, и наша сходная физиология – это единственная причина, по которой я веду хоть сколько-то сложный разговор. Живая изгородь вдоль реки слишком мала, чтобы иметь много разумных корней. Присутствие других снежных лиан вызывает агрессивный рост, а эта изгородь всегда была одна и довольна своей холеной жизнью, паразитируя на осинах и выпуская избыточное количество охранных корней. Тем самым она служит людям, не подозревая об этом. Ей не нужен разум, совершенно не нужен.

«Измени сок жукам, – повторяю я в надежде, что повторение само по себе окажется убедительным. – Большие животные есть жуки».

«Жуки не есть плоды».

«Большие животные есть жуки».

«Большие животные есть жуки», – повторяет снежная лиана.

Я добился прогресса.

«Да, – говорю я. – Измени сок жукам».

«Большие животные есть жуки».

«Да. Измени сок жукам. Вот так».

«Жуки есть сок, – говорит она. – Жуки – вредители».

«Жуки хорошие. Большие животные есть жуки как плоды».

Снежная лиана выдает какие-то бессмысленные химические соединения и наконец говорит: «Жуки как плоды». Это – значительный прогресс.

«Жуки как плоды, – соглашаюсь я. – Жуки есть сок. Измени сок. Сок будет управлять двумя животными».

«Сок будет управлять жуками. Большие животные есть жуки».

«Да. Надо изменить сок жукам и животным».

«Я изменю сок жукам и животным».

Наконец-то!

«Да. Измени сок так». Я доставляю ей образцы соединения.

Ох, уж эти растения! Когда-то давно я вел себя так же, как они. Мы росли вместе. Мы переносили ураганы, страдали в засуху, обменивались средствами против вредителей, не подпускали опасные кораллы и пожирающих корни животных, договаривались насчет солнечного света и питательных веществ, устанавливали сроки цветения, чтобы делиться опылителями, распределяли сроки созревания плодов, поддерживая популяции переносящих семена животных. Мы разговаривали примитивно, потому что мышление требует энергии, а самые сильные из нас могли выживать достаточно хорошо, почти не задумываясь, потому что жизнь у нас была примитивной. Я вырос, а они – нет, и мои потребности совмещаются с их потребностями так, как они и представить себе не могут.

Цивилизацию создают только разумные существа. Цивилизация порождает идеи мира и войны, делая возможным и то и другое. Я за мир. Я избрал эту идею и намерен воплотить ее в жизнь.

Встает солнце. Ночные дела меня утомили. Солнечные лучи несут фотоны, и в моих листьях они расщепляют воду на кислород, ионы водорода и энергию. Я большой. Я постараюсь максимально восстановиться, потому что в кампании по одомашниванию стекловаров нас ждут еще более тяжелые времена.

В Дом Собраний приходит Мари. Цвет кожи у нее слишком желтый. Мне хотелось бы, чтобы она могла есть больше, потому что пища дала бы ей силы.

– Какие именно соединения ты производишь? – спрашивает она.

«Нечто родственное морфину. Это вещество должно оказать сильное угнетающее и снотворное воздействие на центральную систему стекловаров, какой я ее вижу. А еще барбитураты, чтобы угнетать функции мозга».

– Опасная комбинация.

«Опасная, потому что она даст сильную реакцию. Возможно, эффект будет накапливаться. Наша цель – вывести их из строя. Мы видели, что они готовы убивать».

Она садится.

– Однако мы не можем контролировать то, сколько они их получат. Передозировки могут вызвать остановку дыхания.

«Верно. Я подумал об этой дополнительной проблеме. Самки и основные едят первыми, и едят досыта. Работники могут вообще ничего не получить. Нам надо пересмотреть планы нападения, составленные Орионом. Возможно, работников придется усмирять физически».

«Усмирять» звучит почти мирно, отмечает мой корень юмора.

Она кивает.

– Надо предусмотреть травмы и передозировки. Видимо, кого-то мы потеряем. Не