Улан. Трилогия - Василий Панфилов

Повозки квартирмейстер подготовил заранее - прочные, небольшие, лёгкие, рассчитанные на скорые марши, запряжённые одной лошадью или даже осликом. Брали немногое - порох, свинец и пыжи в расчёте по сто пятьдесят выстрелов на человека, санитарные повозки, немного провизии. Провизию брали такую, что даже неприхотливый Суворов только кашлянул озадаченно: крупа-полуфабрикат, предварительно обжаренная и истолчённая, топлёное сало для заправки и... всё.

Попаданец запретил брать любые пахучие вещества, даже копчёное сало и чеснок, табак - помнил, как в Семилетнюю войну отряды улан не раз находили врага просто по запаху. С учётом того, что здесь считалось нормальным таскать за собой коров и овец своим ходом в качестве источника пищи, такой аскетизм вызывал недоумение, так что пришлось объясниться.

- Парни! - Обратился Померанский к солдатам, собрав их на временном плацу - я знаю, что многие из вас недовольны рационом, который я велел взять. Так вот - предлагаю засунуть недовольство в задницу!

На этом ободряющая речь закончилась, озадачив солдат. Впрочем, немного отойдя они посмеялись, признав право командира на такие вот решения.

" - В конце-концов, мы идём во вражеский тыл, так что скорость важнее. Ну а если попадётся по дороге тёлка или овцы... Ну а не попадётся - так несколько дней можно посидеть и на каше с салом, всё-таки не самая плохая еда."

Такую экономию солдаты восприняли сравнительно спокойно ещё и потому, что офицеры и сам принц будут есть ту же пищу, что и они. Справедливость!

Маршрут пришлось немного подкорректировать - пришли новые разведданные. Наконец - всё, вышли традиционно на рассвете и пошли скорым маршем. К полудню остановились у небольшой речушки, выставили посты и принялись готовить обед. Поскольку на "полуфабрикат" не требовалось много времени, каша поспела минут за десять. Хворост? Его солдаты ещё по дороге собрали - каждый подобрал несколько веточек, чтобы потом не терять времени.

Отдыхали долго, больше трёх часов, но зато и шли потом едва ли не до темна. Селения старательно обходили - нарываться на неприятности с самого начала не хотелось, идеальным вариантом по мнению Рюгена, если их заметят только после того, как они начнут разорять вражеские обозы и магазины.

Полусотня казаков и "Волки" Рюгена занимались разведкой - и пока достаточно удачно. Во всяком случае, удавалось избегать вражеских отрядов и вроде как пока никто не заметил. Точнее говоря - следы полков наверняка замечали, но раций здесь не было, да и в турецкой армии царил традиционный хаос.

Звучит дико, но основа турецкой армии до сих пор - ополчение. Ополчение профессиональное, почти профессиональное и полупрофессиональное... О индивидуальных боевых качествах турок плохо отозваться было нельзя, но вот о боевом слаживании... Здесь всё печально.

Были, разумеется, и кадровые вояки, но очень уж разносортные, да и во время войны их призывали с самых разных краёв огромной империи. Так что - те же проблемы с боевым слаживанием. До уровня полка воины султана ещё были натасканы, но вот на более высоком уровне это была уже более или менее слаженная толпа, которую в каждой крупной компании приходилось "дрессировать" едва ли не заново. Вот и получалось, что "прогулка" в турецком тылу была не то чтобы безопасной, но вполне реальной - бардак...

Неделю шли форсированным маршем, по пятьдесят-семьдесят вёрст в день - в зависимости от наличия или отсутствия дорог и вымотались сильно, зато и углубились в самое сердце Молдавии. Вышли к небогатому селу, находящемуся чуть в стороне от трактов. Жители встретили восторженно-настороженно - русское подданство манило, но пугал турецкий меч. Заигрывать с крестьянами в стиле Голицина попаданец не стал.

- На несколько дней остановимся у вас, - сухо проинформировал он старосту, - и выставим посты. Так что если кто-то захочет предупредить турок - пусть будет готов к тому, что сперва убью его, а потом всю семью.

- Как можно, господин!? - Нервно ответил мгновенно вспотевший староста, - мы все за Россию!

Вечером, искупавшись в мутноватой речушке, Померанский вытащил из кармана бережно хранимое письмо от жены, которое он получил незадолго до похода.

" - ... Родила мальчика, крестили Святославом - как ты и хотел. Здоровый, красивый..."

Расплывшись в умилённой улыбке, он перечитывал письмо любимой женщины снова и снова. Тогда, ещё в лагере, он написал ей строки, которые запомнил в своё время не по учебнику, а по письму прадедушки с фронта...

Жди меня, и я вернусь.Только очень жди,Жди, когда наводят грустьЖелтые дожди,Жди, когда снега метут,Жди, когда жара,Жди, когда других не ждут,Позабыв вчера.Жди, когда из дальних местПисем не придет,Жди, когда уж надоестВсем, кто вместе ждет.Жди меня, и я вернусь,Не желай добраВсем, кто знает наизусть,Что забыть пора.Пусть поверят сын и матьВ то, что нет меня,Пусть друзья устанут ждать,Сядут у огня,Выпьют горькое виноНа помин души...Жди. И с ними заодноВыпить не спеши.Жди меня, и я вернусь,Всем смертям назло.Кто не ждал меня, тот пустьСкажет: - Повезло.Не понять, не ждавшим им,Как среди огняОжиданием своимТы спасла меня.Как я выжил, будем знатьТолько мы с тобой,-Просто ты умела ждать,Как никто другой.

Он догадывался, что стихам великого поэта суждено стать вечными, но даже не подозревал, что именно эти строки станут началом знаменитого сборника "Молитва воина" и лучшие поэты славян будут стремится попасть в него.

На переселенческой программе* - программу переселения людей из Европы в Россию предполагала расселение по пустующим землям и неслабые преференции в первые годы, да и в последующие тоже. При Екатерине Второй эти преференции были неоправданно высоки - настолько, что они становились привилегированным сословием, обладающим множеством льгот. Почему эти льготы нужно было даровать немцам или грекам, но при этом закрепощать русских крестьян - лично мне не совсем понятно.

Пы. Сы. - Здесь переселенческая программа для европейцев значительно более скромная и не предполагающая каких-либо особых привилегий.

Глава шестая

- Уверен, мой принц, - вытянулся Михель, - я всё-таки инженер не из последних, так что ручаюсь. Всё точно.

Рюген хмыкнул и снова принялся вглядываться в подзорную трубу, изучая подходы к складам. Изучал он их не просто так - готовилось нападение с последующим поджогом. Хранилась здесь в основном селитра, уголь, сера и прочие компоненты пороха - в своё время попаданец сильно удивился узнав, что в восемнадцатом веке не таскают за собой повозки с порохом, а чаще всего готовят его на месте - в противном случае он легко портится.

Разумеется, такой склад не мог быть не защищен и стоял здесь целый полк. Точнее - было подразделение из примерно трёхсот джебеджи* и ещё столько же - всевозможные выздоравливающие из различных подразделений. Мало того - примерно в часе ускоренного пешего марша стояло ещё около тысячи вражеских бойцов. Вот и думай - как провести диверсию и не ополовинить при этом собственные полки...

Поджечь/заминировать? Хренушки - ингредиенты хранились так, чтобы максимально исключить возможность пожара и поджога, так что после захвата склада предстояло ещё поработать грузчиками и исправить эту ситуацию. Прямое нападение исключалось - Владимир не сомневался, что его воины разгромят турок, но хотелось, чтобы потери их были минимальные.

- Ночью может, Ваша Светлость? - Предложил один из "Волков".

- Может и ночью, - отозвался герцог, - вот только они не дураки и сами ожидают ночного нападения, да и не забывайте, что только вы, да мои егеря хоть как-то умеют воевать по ночам, а вот наёмники нет...

Ничего оригинального придумать так и не удалось, так что остановились на "классической" для попаданца схеме - "Волки" и казаки работают пластунами и подбираются как можно ближе. Нет, идея "вырезать ножами" такое количество народу даже в голову никому не приходила - это всё-таки реальная жизнь. Однако они могли подобраться поближе, имея по несколько пистолей и пистолетов, после чего следовал ураганный (по здешним меркам) огонь, под прикрытием которого подбирались поближе егеря...

- Светать начинает, - прошептал один из лежащих рядом казаков, - чичас ишо немного и солнышко выглянет.

- Давай отмашку, - столь же тихо ответил Грифич. Раздалось пение птиц и...

- Бах, бах, бах! - Загремели выстрелы и в окна жилищ полетели ручные бомбы. Ошеломить, испугать, заставить паниковать - вот сейчас главная задача!