Ржевский ведун. Книга 2 - Titus

разрушились при падении, и двести гектар плодородной земли оказались заражены высокотоксичным плутонием.

После аварии американские военные начали обеззараживание местности в рамках операции «Сломанная стрела». В Паломаресе собрали и вывезли в Штаты тонны заражённой земли, но не до конца — в Испании в то время был фашистский режим Франсиско Франко, который на волне недовольства испанцев экологической катастрофой заявил о нежелательности присутствия американских солдат с ядерным оружием на территории Испании. В итоге американцы с атомными бомбами свалили, оставив обычное вооружение на авиабазе в Мороне, а в Паломаресе до сих пор повышенный радиационный фон и всплеск онкологических заболеваний.

Не думаю, что педантичные немцы останутся довольны, если термоядерная бомба случайно взорвётся в благополучных землях Рейнланд-Пфальца. Поэтому после возвращения с острова каждую ночь тренируюсь перед сном. После опустошения источника до ноля атомная бомба снова стала светиться чуть ярче своих товарок, и на этом всё. Повесил маячок для быстрого доступа.

Кто знает, может, когда-нибудь она рванёт, и таким путём получится очистить Европу от ядерного оружия? Если немцы попрут атомные бомбы вслед за испанцами, уверен, другие страны тоже задумаются.

* * *

Гуляю, занимаюсь делами — в Чили весна, и сегодня днём на улице уже по-летнему жарко. Выйдя из дома, почувствовал пристальный взгляд в спину. Обернулся, никого подозрительного. Те же смуглые люди, занимающиеся своими делами. Не знаю, может узнал кто почётного гражданина, или к папарацци опять в кадр попал.

Заехал в магазин за продуктами. Набросал в корзину холостяцкий набор скромного миллионера: оливки, козий сыр, белый Совиньон местного розлива и такос с гуакомоле. Готовить ничего не хотелось — не для кого. Так, вечером одному посидеть. По пути домой чужих взглядов не ощущалось, и я успокоился. Припарковал машину у подъезда, поднялся на верхний этаж, зашёл в квартиру, а дальше ментальный удар и потеря сознания.

Очнулся привязанным к креслу посреди комнаты, в кресле напротив — незнакомый смуглый мужик. Хотя, скорее старик, если присмотреться повнимательнее. Он открыл бутылку принесённого мной вина и уже начал дегустацию, сволочь. Я попытался обратиться к своей Силе, но внутри всё заледенело — источник не отзывался на мой зов.

— Сука, — выдохнул я, осознав глубину жопы, в которой очутился.

— Рашиан, — кивнул старик, подтверждая свою догадку. Что-то мне его вывод совсем не понравился, и я задёргался, как муха в паутине, пытаясь освободиться от опутавших меня верёвок.

— Умри! Чтоб ты сдох! — я попробовал фокус с проклятьями.

— Бесполезно, — по-русски с ужасным акцентом проскрипел этот поклонник шибари.

— Что бесполезно? — я решил не молчать — без дополнительной информации мне не понять, кто виноват, и что делать.

— Трепыхаться бесполезно. Ты умрёшь, — он пожал плечами и приложился к бокалу.

— Почему?

— А ты думал, можешь безнаказанно топить американские корабли и субмарины? Все оставляют следы, когда колдуют, и найти тебя было вопросом времени. Исключением является только взрыв термоядерного заряда. При распаде атомов вся энергия в округе сходит с ума. Даже божественная энергия души распадается, пресекая бесконечную череду перерождений.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Я же сказал, ты умрёшь. Почему бы не поболтать? Считай, я излишне сентиментален.

— Кто ты? — можно и поболтать по душам. Как тот герой из фильма, который предпочёл помучиться быстрой смерти.

— Моё настоящее имя уже никто не помнит. Зови меня Экселенц.

— Может, договоримся? Эксель, у меня есть деньги, могу заплатить.

— Деньги не важны, меня интересуют знания и Сила.

— Спрашивай, может, я и расскажу, чего ты не знаешь, — я попытался пожать плечами, но верёвки не дали пошевелиться — хорошо связал. Умелый, гад.

— О, нет, — он усмехнулся. — Я и так всё узнаю, когда мы сольёмся сознаниями. Только один из нас слияния не переживёт. Угадай, кто? Сейчас я в предвкушении, как перед прочтением интересной книги. Гляжу на тебя и вижу нарядную обложку, смакую своё ожидание. Интересно же, почему я не могу заглянуть в твоё прошлое. Кто тебя учил из ведунов — я тоже узнаю. Чувствуется старая школа, может, у нас есть общие знакомые?

Он отставил в сторону бокал и легко поднялся из кресла. — Готов? Это не больно. Почти.

— Нет, не готов, — оскалился я. Пробовал всяко-разно вернуть свою Силу, обращаясь к замороженному источнику, но всё безрезультатно.

— Это был риторический вопрос. Мне неважно, готов ты умереть или нет, — он оседлал мои колени и приблизил свои глаза к моим.

— Иди ты на хрен, старый извращенец! Слезь с меня! — я опять задёргался в путах.

— Спокойно! Смотри мне в глаза, дыши ровно. Ты расслаблен и хочешь спать, твои конечности наливаются свинцом… Не сопротивляйся, это бесполезно, просто смотри мне в глаза, — он зафиксировал своими засветившимися фиолетовым руками мою голову, и я начал тонуть в его глазах. Наши сознания слились, и на меня обрушились знания Экселенца. Вместе со знаниями стали доступны чувства. Почувствовал злость старика, когда он добрался до моего знакомства с альбиносом-американцем в поезде. Хм, оказывается, это был его ученик, а я и не знал… Затем сотни игл впились в мой мозг, заставив меня заорать от боли, и моя Сила стала меня покидать, переливаясь в этого жуткого старика.

* * *

Не знаю, сколько прошло времени, пока я плавал в океане боли. Наверное, я скоро должен умереть. Жалко, что подвёл ребят. Колдун наверняка наложит лапу на все наши деньги, когда выудит подробности о счетах в банке. Долг тяжелее свинца, смерть легче пуха — вспомнилась не ко времени японская мудрость. Или это была не моя мысль? Какая чепуха в голову лезет. Во, а эта больше подходит: настоящий самурай выбирает путь, который ведёт к смерти. Я как этот самурай, сделал всё, чтобы не выжить…

Откуда-то издалека послышался шум, пытка прервалась, и я сфокусировал взгляд на новом человеке, появившемся в комнате. Это была светловолосая девушка в джинсах и бежевом плаще, она стояла над безжизненным телом старика с подрагивающими от волнения руками.

— Ты??? — я не поверил собственным глазам. — Да не, не может быть! Ты мне кажешься! — я закрыл глаза, отходя от терзавшей меня головной боли.

— Серёжа! Как ты? — обеспокоенно сказала галлюцинация голосом Натальи.

— Уже лучше. Увидел тебя перед смертью. Прощай, любовь моя! Жаль, что мы так мало были вместе. Встретимся в следующей жизни, — кажется, я стал бредить — язык без связи с головой начал молоть какую-то романтическую чушь.

— Петров, не вздумай умирать! — в голосе кинувшей меня подруги зазвучали истеричные нотки. Захотелось открыть глаза, чтобы увидеть её в последний раз, но накатила слабость, и сознание меня покинуло.

В следующий