Отбитая. Том 2 - Кира Романовская

и топовым специалистом по кибербезопасности. После её драки с любовницей брата, обвинение его в предательстве семьи выглядело, даже смешно. Кате было изменять можно, её брату нельзя. Её названный отец, который ушёл из семьи при том был прощён и объявлен «любимым папочкой», что тоже выглядело странно, даже нелогично. Биологический папаша, кажется, принят в дружную семью Громовых. Сергей — бесчувственный и холодный Морж в короткие сроки организовал вокруг себя любящую семь, странно, что красный снег не пошёл.

Одна только её мать нисколько Вадима не удивила. Да, матери могу быть такими — не любить своих детей. Карину не любили при жизни, ни после смерти, детская травма заставляла искать её любовь у всех остальных.

И самое главное, что Вадим для себя понял, что у него есть сомнения, что она психически уравновешена, как утверждала Катя отцу. А вот то, что она умна, это без всяких сомнений и ум её работает строго в одну сторону — лучшая жизнь для себя и тех, кто ей дорог. Вадим в эту могучую Катькину кучку не входил, зацепился вагоном за компанию с близнецами, от которых она избавилась также, как и от него широким жестом широкой души- передав свои доли. Вадиму достался от неё ресторан, который был ему не нужен от слова совсем. Он не представлял, как придёт туда, а там её нет. Сергей говорил, что она собирается отчаливать на португальские берега, только не уточнил когда. Вадим снова и снова брал телефон в руки, чтобы ей написать, позвонить, но не мог найти повод. Его чёртовы чувства к ней это не повод, ведь у неё их, очевидно, нет.

Телефон в его руке завибрировал входящим звонком от Павлика.

* * *

— Бро, я тут решил Купидоном поработать, — почесал голову Павлик, признаваясь брату во грехе.

— В смысле?

— Мы сегодня с Катей в нашем ресторане обедаем, я туда, в общем, Вадима позвал, — вздохнул Павел, пряча виноватые глаза.

— Зачем? — закатил глаза Макс. — Он её перед нами с дерьмом, считай, смешал: «Катя — предательница», «Катя — воровка», а ты его с нами пообедать позвал?!

— Мне кажется, им надо поговорить. Бегают друг от друга, как два подростка. Они расстались по глупости, им, может, надо просто поговорить и помирятся?

— Да пошёл он! Она ему, видите ли, какая-то не такая! Катя клёвая, ему до неё расти и расти! Он ей не нужен!

— Ну, это им решать. Короче, не знаю, что получится, но когда мы обедать придём, нам надо как-то тактично смыться, понял?

— Нет, не понял!

Братья ещё долго спорили, один был за Катю, другой за Вадима, в итоге временный Купидон победил. В день встречи друзей-товарищей оба брата пожалели, что позвали в ресторан Катю, а не Вадима. Ибо встречала она названных гостей у входа в ресторан с ножом у горла.

* * *

Вадиму понадобилось несколько секунд, чтобы оценить ситуацию, которую он увидел, паркуясь у своего ресторана — предкритическая. Встреча двух заклятых врагов.

Женщина средних лет, в которой он узнал Юлю, хамовато осматривала Катерину с ног до головы. Норковая шуба покрывала её располневшие плечи, остатки былой роскоши от брака с Игорем. Одутловатое лицо с признаками нездорового образа жизни тоже хранило остатки былой роскоши — красоты Скоробогатовой. Она что-то сказала Катерине, к которой с другой стороны парковки приближались Соколовы.

Всё произошло в секунду — Катя опустила руку с пояса и засунула телефон в карман своей красной куртки, в это время Юля проходила у неё за спиной, что-то черное мелькнуло у Кати в руке и она с разворота ударила кулаком в челюсть. Это было так быстро и неожиданно, что она не успела среагировать, никто не успел.

Юля устояла на ногах, отшатнувшись в сторону окон ресторана, она подняла голову, тут же получила толчок от Кати. Её откинуло на колонну из кирпичей аккуратно между окон ресторана. Гости внутри остального представления не видели.

Вадим и оба брата с ужасом увидели, что в руке у Отбитой, непонятно откуда, взялся нож, черный, с блестящим лезвием. Она рванула к Юле, одной ногой уперлась ей между ног, левой рукой держала правую руку соперницы над головой, второй рукой Юля хваталась о стену, ища в ней опору. Правой рукой Катя приставила лезвие прямо к её сонной артерии.

Макс схватился за голову и запричитал:

— Что ты делаешь? Господи, прекрати! Убери нож, ты что делаешь?

Но Катерина не шелохнулось, просто смотрела прямо в глаза Юле.

— Хочешь убить меня прямо здесь, Катенька? — вкрадчивым голосом поинтересовалась она. — И в чем я виновата? Мужа ты у меня отбила, дочь забрала, наврав ей с три короба, наследство у моих детей с этими тремя ублюдками между собой поделили. Какого хера тебе от меня надо?

— Мужа отбила? — спокойно спросила Катя, не мигающим взглядом уставившись на Юлю. — Ты сама от себя его отбила. От Алисы руки убери! Ещё раз ты к ней придёшь, и я твою шкурку попорчу,! Тогда за тебя Игорь вступился, но его больше нет. Между мной и тобой никто не стоит! Оставь её в покое, она тебе больше не дочь!

— Я её под сердцем носила девять месяцев! Я дала ей жизнь!

— И ты же чуть её не отняла! — прокричала ей в лицо Катя.

— Я была и останусь ее матерью, какие бы козни ты не строила!

— Оставь ее в покое, мразь!

Вадим, наконец-то, среагировал, он решил всё грубой силой. Просто подошел к Кате сзади и одним рывком убрал ее руку от шеи Юли, другой обхватил её, прижав её левую руку к туловищу, и поднял, оттащив на пару метров. Павлик с Максом тут же встали между Юлей и Катей.

Катя брыкалась и орала «Отпусти!», а Вадим кричал ей «Отдай нож!», она не сдавалась. Он не мог применить болевой прием на руку с ножом, потому что Катя двигалась хаотично, и могла поранить и себя и его. Тогда он отпустил её талию, схватил вторую руку и заломил за спину, Катя вскрикнула, но нож не отпускала, он заломил сильнее. Отбитая выгнулась назад и разжала пальцы. Он отбросил нож в сторону, всё еще держа ее в болевом приёме. Обе её руки были за спиной. Он ослабил хватку, Катя притихла, только дышала очень тяжело.

— Юля, свали отсюда, пока цела! — чётким голосом выдал Вадим. — Парни, дайте ей дорогу только в другую сторону.

Братья послушались, Юля фыркнула, отряхнулась, будто от грязи, пригладила волосы.

— Хотела у вас перекусить,