Я, Великий И Ужасный - Изяслав Кацман

выбраться отсюда живыми нет: даже парочка этих бронированных с головы до пяток верзил нашинкует всю нашу компанию без особого вреда для собственного здоровья. Ну, разве что "макаки" в панцирях займут немного больше времени, да тузтец заставит их попотеть. Ладно, не будем о неприятном…. Вряд ли хозяин дворца, будь у него желание арестовать или уничтожить нас, приказал бы делать это в своей резиденции — потом же кровь с кишками прислуге убирать придётся. Тогда ещё в порту или по месту жительства нас "прибрали" бы.

Хотя, хрен его знает, каков образ мышления бронзововековых "хозяев жизни". Потому на всякий случай Хиштты с нами нет — он вместе со всеми деньгами и ещё не превращёнными в золото расписками исчез с самого утра. Где тенхорабит находится, ни мне, ни моему ручному "дикому гусю" не известно. Зато я уверен, что мои инструкции, данные с расчётом на самое неблагоприятное развитие событий, помощник Шонека выполнит: если посольство будет схвачено, уничтожено или бесследно пропадёт, ему следует, как можно незаметнее, исчезнуть с Икутны, обратить оставшиеся тряпки-бумаги в звонкую монету и добраться до Пеу, оповестив о нашей судьбе правительницу, Совет Солидных И Разумных Мужей, а также единоверцев с Вестником во главе. Дальнейшее уже отдавалось на совместное усмотрение окружения Рами и лидеров Людей Света и Истины: меры по моему поиску и спасению, расчёты с пайщиками "Оловянной компании" (в случае моей гибели ничто не мешает и зажилить долю купцов, но сектанты на это вряд ли пойдут), выкуп строящихся шухонов и прочее.

Наконец, коридоры закончились разукрашенным настенными фресками в жёлтых и зелёных тонах залом. Что там изображено, разглядывать не с руки — потому как крутить головой во время аудиенции у столь высокопоставленной персоны как-то неприлично. Сопровождающий нас воин провозгласил: "Посланник Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками страны Пеу Раминаганивы почтенный Гокурегуй предстал пред твои очи, о высокородный Шиншой-Тушха, Уста, Глаза, Уши и Десница Повелителя Четырёх Берегов Тишпшок-Шшивоя Великого в Цхолтуме, Икутне и Кутикутне!" Неискажённый шлемом-маской голос звучал вполне понятно, тем более, что все эти стандартные обороты я уже наизусть знаю. Наместник в ответ произнёс дежурное приветствие: дескать, рад видеть послов высокорожденной повелительницы, и так далее.

Украдкой разглядываю представителя вохейского царя в местных палестинах: чернобородый мужик, с умным и жёстким лицом. Одет в стандартную для Шщукабы полосатую юбку, на плечах нечто вроде мантии насыщенно-красного цвета. На шее массивная цепь из жёлтого металла. Неужели золото? Это сколько же быков можно купить на неё в Тагире? В правой руке держит жезл с навершием в виде какой-то хищной птицы — вроде бы символ царского дома Вохе, а заодно и самого государства. Он мельком пробежался взглядом по нашему посольству, цепко охватывая каждого. На мгновенье мы встретились с Шиншой-Тушхой глазами — как будто насквозь просветил рентгеном. Опасный тип. Позади него стоит группа придворных. И не похоже, что их функции сводятся к соблюдению церемониала: вон как внимательно изучают нас.

Обмен приветствиями, пожеланиями здоровья в адрес типулу-таками и Повелителя Четырёх Берегов и ответными любезностями занял добрых полчаса. Я уже успел изучить во всех подробностях схематически изображённые сцены охоты на стене за креслом наместника Икутны, правда, в силу некоторой условности картин, так и не понял, каких конкретно зверей преследуют и поражают копьями аристократы на своих безгорбых верблюдах. А может, дело не в особенностях вохейской живописи, а в том, что добыча относилась к неизвестным мне видам. Не будь обстановка столь напряжённой, честное слово, задремал бы.

Вопрос Шиншой-Тушхи: "Я ещё раз повторяю, что весьма рад видеть посланников с далёкого острова. А теперь хотелось бы узнать, что велела передать почтенному Гокурегую Солнцеликая и Духами Хранимая типулу-таками Раминаганива?" заставил меня вновь напрячься, но в то же время стало как-то легко и… прозрачно, что ли. Вот-вот всё решится….

Номинальный глава посольства начал заранее подготовленную и заученную наизусть речь. Готовили её мы весь путь от Вохе-По до Цхолтума совместно с Тагором и Хишттой. Последние штрихи добавляли уже здесь, пока ожидали приёма, исходя из последней полученной информации.

Гокурегуй всё заливался соловьём: дружба между Великим Пеу и ещё более Великим Вохе, взаимные торговые интересы, благословение богов, долг гостеприимства и прочее, и прочее. Глаза и прочие органы Повелителя Четырёх Берегов с вроде бы доброжелательной улыбкой внимал речам зиц-председателя. А тот между тем плавно, и не сбавляя оборотов, дошёл до судьбы "Пяти перьев топири". Внутри у меня всё похолодело…. А Шиншой-Тушха продолжал разглядывать стоящих перед ним варваров с далёкого южного острова с прежней лёгкой улыбкой. Родич Ванимуя, коснувшись успехов папуасской металлургии, из-за чего и возникла потребность в олове, закончил своё выступление на бравурной ноте: дескать, все мелкие недоразумения между нашими державами будут устранены, и ничто отныне не станет мешать дружбе народов.

Наступила напряжённая тишина. Ненадолго, впрочем. Хозяин дворца, убрав с лица улыбку и придав ему торжественное выражение, начал ответную речь. В витиеватых выражениях он рассыпался заверениях, что его господин, безусловно, желает мира и взаимовыгодной торговли между нашими странами, завершив свой спич на неожиданной ноте: дескать, окончательное решение в вопросах сношения с другими странами всегда остаётся за Повелителем Четырёх Берегов, и нашему посольству надлежит отправиться в столицу Вохе; а он, Шиншой-Тушха, будучи Устами, Глазами, Ушами и Десницей своего господина на южном краю Шщукабы, может только оповестить Хранителя Царских Печатей о прибытии подданных Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками, дабы нас приняли надлежащим образом, и не было урона чести нашей правительницы.

"Что до торговли и судьбы задержанного корабля, то это обсудим чуть позже. Не сегодня" — продолжил наместник — "А насчёт бронзы, которую выплавляют на вашем острове…. Есть ли при вас какие-либо предметы, сделанные мастерами Пеу?"

Тагор ответил, даже не обращаясь за уточнением к номинальному главе делегации: "Всё наше оружие и доспехи сделаны в мастерских типулу-таками". Шиншой-Тушха что-то приказал одному из стоящих рядом с ним мужчин. Тот спустился с возвышения. "Я прошу разрешения уважаемых чужеземных гостей посмотреть их оружие". Тузтец перевёл, вопросительно глядя на Гокурегуя. Хонец кивнул разрешающе. Вохеец подошёл поближе к "макакам". Мои бойцы показывали то меч, то топор, то копьё. Откомандированный для ознакомления с дикарским оружием придворный начал обмениваться репликами со своими товарищами. С санкции наместника ещё двое присоединились к нему. Продолжалось осматривание, ощупывание и даже, кажется, пробование на зуб долго. Я уже ожидал, что сейчас хозяева удовлетворят своё любопытство, и нам предстоит топать обратно. Однако Шиншой-Тушха решил иначе. Когда его люди рассмотрели и потрогали всё, что