Снежная сказка для Мириам - Ольга Островская

Глава 27

Я знаю, что сплю. И сквозь сон чувствую, как кто-то касается моего лица. Проводит пальцами по щеке, губам, подбородку… сжимает шею. В груди начинает жечь.

Хватанув ртом воздух, резко распахиваю глаза. Крик застревает в горле, когда я вижу склонённую надо мной тёмную фигуру. Шею сдавливают жёсткие пальцы, полностью перекрывая дыхание. Я выгибаюсь, царапаясь и пытаясь вырваться, вдохнуть, выжить. Но в глазах уже темнеет.

− Думала, избавилась от меня, сучка? – с ненавистью шипит мне в лицо мой худший кошмар. Карие глаза вспыхивают одержимым огнём. – Думала, сбежала?

О боги. Только не это! Надо вырваться! Бежать. Бороться.

Вонзив ногти в мужское плечо, я замахиваюсь другой рукой, чтобы полоснуть по лицу. Но Влодэк перехватывает моё запястье, сжимая так, что слёзы на глазах выступают. И вгрызается в губы яростным поцелуем. Наказывая. Унижая. Пытаясь показать свою власть.

Меня чуть не выворачивает. Не знаю, каким чудом мне удаётся извернуться и пнуть его ногой, отталкивая. Короткого мгновения, когда подонок отвлекается, мне хватает, чтобы наконец откатиться в сторону.

− Сенд, − хриплю я. Но Сенда рядом нет. Лишь примятая подушка.

− Зовёшь своего полюбовничка? Забыла, кому принадлежишь на самом деле? – морозом пробирает ядовитый смех Кукловода.

Змеиным рывком он бросается следом за мной и за волосы вытаскивает из постели. Прижимает к себе, с издевательской усмешкой заглядывая в глаза.

− Я нашёл тебя, Мириам. Твои щиты больше не прячут ни тебя, ни твою пернатую сестрицу. Она, кстати, всё такая же опрометчивая дура, какой была до своего превращения. Если не хочешь, чтобы ей свернули шею, жду тебя вечером в Гулеме. Встретимся на центральной площади. Погуляла и хватит. Пора тебе вернуться к своему настоящему хозяину. Будет мне такой подарочек на Йоэль, − гладит он меня по щеке. – Если покажешь себя хорошей девочкой и не будешь глупить, я даже не стану сильно наказывать. А если нет… − он резко поворачивает меня спиной к себе, заставляя посмотреть на кровать, − кровь твоего любовника будет на твоих руках, Мириам.

И я задыхаюсь в животном ужасе, когда вижу Сенда, распростёртого на окровавленных простынях. На широкой груди зияет жуткая кровавая рана, лицо застыло, остекленевшие глаза смотрят в потолок.

− Не-е-ет! – вою, падая на колени. Рвусь из ненавистных рук, чувствуя, как умирает что-то внутри. – Се-е-енд! Нет!

− Запомни это чувство, моя вероломная сучка, − прижимается Влодэк губами к моему уху. − Если снова начнёшь глупить, оно будет преследовать тебя всю жизнь. Я уничтожу всех, кто тебе хоть немного дорог. Как думаешь, сколько тебе понадобится времени, чтобы свихнуться окончательно?

И он исчезает.

Получив свободу, я тут же бросаюсь к Сенду. От боли, раздирающей душу, меня колотит, как припадочную. Сознание уплывает, растворяясь в багряном тумане. Трясущимися руками тянусь к любимому лицу.

− Боги, нет. Молю вас, верните его, − рыдаю, гладя впалые щёки. – Сенд, очнись.

Это всё я виновата. Только я. Нельзя мне было к нему приходить. Нельзя было оставаться. Из-за меня его убили.

− Мири? – глаза любимого резко распахиваются. Брови хмуро сдвигаются к переносице. – Что случилось? – он стремительно садится, хватая меня за плечи.

Морок наконец-то рассеивается. Словно пелена с глаз спадает, захлёстывая сознание сокрушительным облегчением. Тело оседает на кровать тряпичным кулем.

− Сенд, о небо, Сенд, ты живой, − судорожно хватаю ртом воздух. И со всхлипом бросаюсь ему на шею. Зацеловываю удивлённое лицо, орошая его потоками слёз. – Живой. Слава богам.

− Малыш, − аккуратно встряхивает меня за плечи жених, − может, ты объяснишь, что происходит? С чего вдруг я должен быть не «живой»?

− Мне… мне… приснилось, − выдавливаю из себя, пряча лицо у него на шее.

Мне приснилось. Но этого не случится. Я не допущу. Ни за что.

− Расскажешь? – гладит он меня по спине.

− Не могу.

Не могу я рассказать ни того, что увидела, ни того, каким образом Кукловоду удалось пробраться в мои сны и показать такое.

− Не можешь, или не хочешь? – рука Стенда замирает у меня между лопаток. – Ты ведь не повторишь своей ошибки, Мири?

− Сенд, я…

− Или снова сбежишь, ничего не объяснив?

− Почему ты так решил? – зажмуриваюсь до тёмных пятен перед глазами. Панически боясь поднять голову и посмотреть ему в глаза.

− Меня чутьё редко подводит, и сейчас оно буквально орёт, что этот твой сон был неспроста и ты снова готова прибегнуть к своему излюбленному способу решения проблемы – бегству. И я даже могу понять, почему ты выбрала именно такую модель поведения. Несмотря на все мои заверения, доверие между нами − пока ещё слишком хрупкая вещь. Но хочу напомнить, что ты дала мне слово. Обещала стать моей невестой и женой. А значит остаться в моём доме и разделить со мной жизнь. Разделить невзгоды и радости. Так что прекращай всё это и рассказывай, что тебе приснилось, и почему.

− Мне приснился… он, − выпаливаю, когда аргументы Сендоа камня на камне не оставляют от моей решимости.

− Он? – замирает. – Кукловод?

Я молчу. Нервы звенят напряжёнными струнами, подсказывая, что дальше заходить нежелательно, нельзя, иначе будет откат. Но и этого достаточно.

− Это ведь был не простой сон, верно?

Молча качаю головой. Когда дело касается Влодэка, простым ничего не бывает.

− Он может таким образом связываться с тобой?

Киваю.

− А навредить?

− Не мне, − шепчу, невольно вжимая голову в плечи. С этими клятвами подобные разговоры для меня всегда как балансирование на краю между двумя пропастями. Вроде бы я уже давно достаточно опытная, чтобы пройти. Но риск оступиться всегда существует.

− Поскольку мёртвым ты увидела меня, полагаю, шантажировал он тебя моей жизнью.

− Не только твоей.

− Бриэнн?

Снова киваю.

− Думаешь, он её схватил? – мрачно уточняет Сенд.

− Не знаю. Это вполне вероятно. Но с такой же вероятностью это может быть блеф, чтобы запугать меня, − бормочу, чувствуя, как уже постепенно начинает покусывать меня внутренняя магия. Один неверный шаг и болезненной отдачи не миновать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍