Когда падают листья... - Наталия Андреева

Как только дверь за ними закрылась, его высочество Лексан перевел свои серые ледяные глаза на Дарена.

— Что же вы стоите? Присаживайтесь, — он кивнул на кресло, стоящее напротив его громоздкого стола.

В кабинете начальника Тайной полиции вообще все было слишком громоздко: огромный громоздкий шкаф из редких сортов дерева, огромное окно, занавешенное длинными серыми занавесками, огромные кресла, высокий потолок… Тактический прием для подсознательного запугивания товарищей подозреваемых и заключенных?

"Ты — букашка, — всем своим видом говорил кабинет его высочества, — захочу — и от тебя мокрого места не останется".

И войнику почему-то совсем не хотелось спорить.

Он с большим облегчением опустился в кресло и внимательно посмотрел на Лексана из под нахмуренных бровей.

— Дарен, если не ошибаюсь? — его высочество продолжил строчить что-то на очередном листочке.

Строчки у него выходили все как на подбор: ровные, витиеватые и аккуратные.

— Не ошибаетесь.

Начальник Тайной полиции немного помолчал, а потом, отложив карандаш, заметил:

— Вы неважно выглядите, Дарен. Воды?

— Не откажусь, — так же хмуро отозвался тот: вежливость его высочества вовсе не значила того, что через десять волн от него, Дара, не останется что-то кроме костей.

Лексан молча встал, спокойно повернулся спиной к войнику, достал из шкафа стакан и, так же молча плеснув в него воды, подал Дарену:

— Пожалуйста.

— Спасибо, — поблагодарил войник и, осушив стакан, поинтересовался: — Вы, ваше высочество, не боитесь вот так вот открывать спину?

— А должен? — не отреагировав на шпильку, с холодным спокойствием отозвался Лексан, после чего, не дожидаясь ответа, продолжил: — по-моему, Вы сейчас немного не в форме, чтобы наносить кому-либо телесные повреждения.

"Уделал, — признался сам себе Дар, — и кто меня за язык тянул?".

— Если Вы не возражаете, перейдем к делу. — Ненаследный краллевич снова сел, сцепил руки в замок и прямо посмотрел на войника. — Насколько я понял, главная причина того, что за вами охотится чуть ли не полконтинента, в том числе и мой отец, вот в этой вещице?

На стол, звякнув, опустилась цепочка, на которой сверкал зеленым Анродов артефакт.

— Вы поразительно догадливы, ваше высочество. — Дарен покосился на камень и весь подобрался: просто так он его не получит.

— Замечательно, — кивнул Лексан, упорно не замечающий подколок, — что же вы собирались сделать с амулетом?

Дарен оскалился:

— Уничтожить.

"Что, сейчас кивнешь и пошлешь меня к палачу?"

— Вы знаете, как это сделать? — невозмутимо отозвался его высочество, будто только и ждавший этого ответа.

— Нет. Это я надеялся узнать в библиотеке вашего батюшки.

— Боюсь, там вы не найдете никакой интересующей вас информации. Но мы отвлеклись. Скажите, ваши попутчики… Они преследуют те же цели?

Войник хотел было съязвить, но помимо воли, у него вырвалось:

— Да.

— Я думаю, у вас нет причин лгать мне. Хорошо. А что вы скажете вот на это?

Перед Дареном лег листок, мелко исписанный рунами Аршена.

— Я плохо владею Аршеном.

— Вашего умения должно хватить, — сдержанно улыбнулся Лексан.

Дар послушно вгляделся в строки: ""…и когда очнется ото сна сын…, и поведет за собой… — маленькую, но верную, и встретит ту, что заклята узами долга, и понесет ее Бремя, став с ним одним целым, и забудет…, сберегая в руках… Судеб; и когда возвысится он над всеми Странниками и Путниками, но станет ниже любого… бродяги, когда придет в… дом, гордо подняв голову и преодолев вечный покой Осени, когда станет он с нею одним единым…"

— А дальше? — Дарен отложил листок.

— Увы, конец пророчества потерян.

— Так это пророчество? — уточнил войник.

— Именно. И у меня есть все основания полагать, что оно напрямую касается вас.

— Что же это за основания?

— Я бы предпочел не разглашать их. И, Дарен, вы уж извините, но допрос здесь веду я.

Ненаследный краллевич Заросии помолчал, буравя Дара глазами, а потом, едва заметно усмехнувшись, снова спросил:

— Скажите, что вы знаете об этом артефакте?

На цепочке маятником закачался зеленый камень. Тик-так, тик-так, время утекает сквозь пальцы и остается в прошлом…

— Мало чего.

— И все же?..

— Он судьбы меняет, — буркнул войник и, не удержавшись, съязвил: — что, ваше высочество, мечты о несбывшейся власти до сих пор не дают Вам покоя?

Трагедию семьи Блуда в свое время передавали из уст в уста: как так, первый наследник — и чаровник! А кто ж чаровнику престол отдаст в здравом уме? Вот батя-кралль и "принял меры": сослал уже нелюбимого сына в провинции, близлежащие с Шатрой, на попечение дальних родственников, да и забыл о нем. А сыночек, в семь лет получивший силу, подумал крепко и сделал для себя выводы. Да и воспитание у старого графа ар-Данна было такое, что молоденький Лексан быстро усвоил несколько жизненных принципов, через которые старался по возможности не переступать. В чем смысл жизни? Так это легко — в самой жизни. А из этого уже и следует все остальное.

Потом мальчик вырос, вернулся ко двору и быстро продвинулся по служебной лестнице, но принципы свои не забросил. А татуировка над виском… Что ж, мало кто знает, что она значит. Да и не так заметно под волосами. Наставник будет молчать, а остальное… Впрочем, неважно.

Лексан сразу же, как только узнал об артефакте, стал собирать информацию по нему, и спустя пять лет мог с гордостью заявить, что в черной безликой папочке в сейфе лежит почти все возможное, что удалось собрать. И, после тщательного изучения, его высочество пришел к выводу, что никогда, ни при каких условиях этот артефакт не должен попасть в руки его папеньки или братьев с их загребущими ручонками. С сестрами-то легче — дуры дурами, им под нос подсунь, не сложат два и два…

— Вы ошибаетесь, Дарен, — отвлекся от своих невеселых размышлений начальник Тайной полиции, — власти у меня и так хватает, тем более, что мне… не положено.

— В смысле? — обнаглел Дар.

— На чаровников эта штучка не действует, — невозмутимо пояснил Лексан, вытащил сигарету, закурил и продолжил: — Дарен, подумайте сами. Ваша подруга, она ведь тоже не обижена кошачьей Силой. Если бы она могла воспользоваться артефактом, она бы сделала это.

— Вы снова ошибаетесь, ваше высочество.

— Отчего же?

— Она… не такая, как вы.

— С чего вы взяли, что я не такой, как она? — насмешливо улыбнулся принц (даже глаза потеплели) и приподнял волосы с виска.

Дар с немалым удивлением узрел Феникса. Не Змея. Естественно, ему тут же стало жутко любопытно, почему один из самых влиятельных в государстве людей принял именно эту Школу, когда все, по логике вещей, должно было быть наоборот.