Тирания Ночи - Глен Кук

– Все будут постоянно совать нос в твои дела – пять кланов, Братство, коллегия, даже сам патриарх. Не обращай ни на кого внимания, просто делай свою работу.

– У меня нет опыта, я никогда не командовал полками. Погодите-ка, а сколько человек там будет?

От такой возможности отказываться было нельзя, даже если ради этого придется пожертвовать местом в коллегии.

– Думаю, две – две с половиной тысячи, – отозвался Бронт Донето. – Те самые бывшие бродяги и чужеземцы, которых ты направил против пиратов. Оружие и все необходимое им выдадут из городского арсенала. Может, солдат будет и больше. Вербовка и финансирование – не твоя забота. Тебе нужно обучить их и возглавить.

Элс не стал говорить Донето, что именно он думает о городском арсенале, с которым близко познакомился во время кальзирского налета. Деньги на содержание арсенала и покупку нового оружия явно осели в кошельках продажных чиновников.

В Дринджере Элс командовал лишь малочисленными отрядами. Гордимеру не нравилось, когда уважаемые всеми капитаны возглавляли крупные полки. Элса Тейджа посылали на специальные задания вместе с небольшими группами хорошо обученных и целеустремленных солдат.

– Так много? В кампанию вкладывается столько денег?

Палудан, например, согласился нанять лишь двести пехотинцев. И то с трудом, после того как дядюшка Бруглиони вынудил вернуться в Брот нескольких родственников. Сделал он это исключительно потому, что очень рассчитывал захватить во время похода в Кальзир новые земли для клана.

Взаимоотношения кланов делали фиральдийскую политику довольно занимательной. Одно влиятельное семейство иногда владело землями в дюжине разных государств.

– Что ты думаешь о дэвах, капитан Хект? – спросил Донето.

– Ничего не думаю, ваша милость. До приезда в Фиральдию я не имел с ними дел.

– Хорошо.

Грейд Дрокер тихо отпустил весьма ядовитое замечание.

– Наш воинственный брат, – кивнул Донето, – испытывает к ним гораздо более сильные чувства. Во время дэвского мятежа в Сонсе ему не повезло: оказался в неудачном месте в неудачное время.

– Я слышал. Сам я, к счастью, попал в Фиральдию, когда волнения уже улеглись.

– Что касается Кальзира, дэвы согласились поддержать патриарха. Разумеется, в обмен на некоторые поблажки. Он обещал им эти поблажки, ведь дэвы отдают гораздо больше, чем получают. На этот раз.

Грейда Дрокера это соглашение не радовало, но он хороший солдат и должен держать свое мнение при себе. Ох уж эти мерзкие коварные дэвы…

– Чего они хотят? – спросил Элс.

– Чтобы официально отменили законы, карающие дэвов только за то, что они дэвы. Обещали отправлять свои языческие ритуалы только у себя в домах.

Значит, дэвы лишь добивались официального признания своего статуса. В отличие от чалдарян и праман они не стремились обратить чужаков в свою веру.

– Тут явно кроется что-то еще, – не поверил Тейдж.

– Разумеется. Они хотят, чтобы кальзирских дэвов и дейншокинов пощадили во время похода. Их кальзирская родня обещала не оказывать нам сопротивления и даже помочь с разведкой. Они уже помогают.

Элс бросил быстрый взгляд на Ферриса Ренфрау:

– Я согласен. Мне нравится ваше предложение, я даже смогу войти в историю.

– Хорошо, – кивнул Дивино Бруглиони.

– Насколько свободно я смогу распоряжаться полком? Могу ли нанимать помощников?

– Тебе предоставят достаточную свободу действий, капитан Хект. Но все мы имеем право вмешиваться. Справишься?

– Конечно.

Элс был настоящим ша-луг и всю жизнь готовился к такому моменту. Хотя он-то всегда думал, что поведет в бой защитников божьих, а не божьих врагов.

– Доедай спокойно, капитан Хект, – сказал принципат Бруглиони. – Успокойся. Хорошенько все обдумай. А мы сегодня решим, что же именно будет делать бротский полк.

Элс проскользнул в дом.

– Давно пора, – сказал Анна Мозилла, придерживая дверь. – А то я уже начинаю ревновать.

Ее подначки всегда приводили Элса в замешательство – он никогда не понимал, говорит она серьезно или шутит.

– Я провожу с тобой столько времени, сколько могу.

– Знаю. Мне это не нравится и не должно нравиться, но я знаю. Будешь ужинать? Я как раз жарю чудесную жирную курицу.

– Буду. Через часок. Или два.

– Неужели! Наконец-то ты решил взять дело в свои руки. А я-то уже думала, что успею поседеть, а ты успеешь облысеть, пока… Что ты там высматриваешь за ставнями?

– За мной кто-то шел.

– Опять? Мне казалось, они уже забросили это гиблое дело.

– Бруглиони забросили. Но теперь за меня взялись ребята посерьезнее. Потом расскажу. Сейчас нужно выкинуть все из головы, а ты мне в этом поможешь.

Анна дожаривала курицу и слушала Элса. Она прекрасно умела слушать – не перебивала, не задавала глупых вопросов, не отвлекалась на эмоции.

– Пайпер, в это трудно поверить. Тебя назначат генералом?

– Я и сам не верю. Видимо, просто оказался в нужное время в нужном месте.

– Ты же замешан в том несчастье, которое приключилось в Сонсе с волшебником из Братства.

– Он убил моих друзей. И меня тоже хотел. Но кто я такой – не знал.

– Не боишься, что тебя начнут проверять?

– Боюсь – не то слово. Но нельзя же все бросить только из-за риска.

– А волшебник? Он тебя не подозревает?

– Нет, я уверен. После пожара все решили, что я погиб. Да он и не видел моего лица. Так что весь свой гнев теперь готов обрушить на дэвов. Меня больше беспокоит императорский шпион, Феррис Ренфрау. Он думает, что знает, кто я такой, и хочет это использовать.

– Может, тебе лучше уехать?

– Нет. Это моя служба. Я сам ее выбрал. Твой муж связывался с кем-нибудь, кроме нас?

– В каком смысле?

– Давай начистоту. Шпионы частенько торгуют сведениями. Быть может, он служил сразу нескольким хозяевам.

– К чему ты клонишь? – спросила Анна, смерив его задумчивым взглядом.

– Меня интересует, знает ли кто-нибудь, что ты была его женой? Кроме меня и тех, кто держит в руках наши жизни. Если прознают о наших встречах в Сонсе, все может сильно осложниться…

Как скверно: он же всем растрепал, что познакомился с Анной не в Броте. Любой теперь может раскопать ее прошлое.

– Он никогда не говорил мне, что служит кому-то еще. Шпионом он стал по каким-то своим личным причинам. О них мы тоже не говорили.

– Хотел бы я тебе помочь, но ведь даже не знаю, отчего он погиб. И имени его не знаю.

– Слишком умный был.

– Понимаю. Слушай, не знаю, кому именно ты передаешь мои сведения. И знать не желаю. Но сейчас заварилась серьезная каша. Там должны обо всем знать. Пусть сообщат, что мне делать. Все, больше не хочу про это говорить. По-моему, курица готова.

– Хорошо провел время, капитан? – спросил его Джервес.

– Да, господин Салюда. Весьма. Да еще и выспаться умудрился, что со мной редко бывает. У меня вот какая идея. Может, Дьюго и остальным лучше учиться командовать, так сказать, начиная с основ? Отправим их заниматься военной подготовкой – и полезному научатся, и узнают хоть чуть-чуть, каково это – заниматься делом и получать тумаки.

Джервесу идея совсем не понравилась, но возражать он не стал. Он вообще никогда Элсу не возражал, ведь тот мог разозлиться и отдать Палудану Бруглиони некоторые интересные бумаги. А в снисходительность своего лучшего друга Джервес не очень-то верил.

– Тебя хочет видеть нанятый тобой дэв, – сказал он. – Он ждет в кабинете счетовода. И братцев с собой прихватил.

– Джервес, прекращайте себя жалеть. Вы лучше, чем сами о себе думаете.

Салюда открыл было рот, чтобы поспорить, но тут же его закрыл: как поспоришь с подобным утверждением?

– Хотите возглавить отряд Бруглиони в бротском полку? – ухмыльнулся Элс.

– Хект, только не начинай.

– Что не начинать? Джервес, я никогда не считал вас трусом. Только распустившимся недотепой.

– Я не трус!

Ни один трус никогда в жизни не признается в собственном страхе. Многие охотнее ринутся в бой, чем покажут всему миру свой испуг.

– Может, и не трус. А где Титус Консент?

– Я же сказал – в кабинете счетовода. Проверяет документы. Я никакого отношения к этому не имею.

– Джервес, не надо так нервничать.

Титусу Консенту, дэву-счетоводу, которого для Элса нашел среди своих соотечественников Гледиус Стьюпо, не так давно исполнилось девятнадцать, а выглядел он и того моложе. Титус, несомненно, исправно шпионил на дэвов. Главной любовью его жизни были цифры, хотя и жена имелась. Не так давно у него родился сын Шарон, и Титус вспоминал о нем при каждом удобном случае.

«Братцы», о которых предупреждал Джервес, больше напоминали дядюшек: сам Гледиус и еще какой-то дэв – ша-луг смутно помнил его по сонсианскому подполью, но имени не знал, – немногословный темноволосый тип обычно держался в тени, но на дэвских советах его мнение играло большую роль.