Край собачьих следов - Алёна Рю

снизу казались подобны бурлящему океану. Люди отпрянули прочь от эшафота, раздались стоны. Палач, человек с грубыми руками, так и застыл у рычага, отворявшего бездну под ногами Эри.

А между тем сама приговоренная была напугана не меньше других. «Может быть, я уже умерла? И это такой странный сон?» – подумала она. Но как же так? Она же даже ничего не успела почувствовать, да и веревка по-прежнему натирала шею.

Эри сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и закрыла глаза. Как же приятно на самом деле простодышать. Нет, она не спит, и совсем скоро все закончится, это лишь задержка. На мгновение ей даже захотелось, чтобы все произошло как можно скорее. Слишком тяжело было вот так стоять, чувствуя дрожь в коленях. И в то же время готовое разорваться сердце забилось еще сильнее при мысли, что как-нибудь все обойдется, что из-за погоды казнь перенесут.

И тут она представила, что все это придется проходить заново. Нет. Она не сможет, лучше смерть. Прямо сейчас.

Но палач медлил, на площади началась давка, и до слуха то и дело долетали давно знакомые ругательства: «Ведьма!», «Демон!» и все остальное в таком роде.

«Смешно, – подумала Эри, – с чего все началось, тем все и закончится».

А между тем она готова была поклясться, что ничего не делала, и странное поведение погоды с ней было никак не связано.

И она ошибалась.

***

Великий Оракул Рованы вызвал к себе в башню Отрия, предводителя школы колдовства.

– Я видел сегодня, – сказал Оракул, – что творится в Толлгарде. Посланник не успеет остановить казнь полукровки.

Маг чуть прищурился, мысленно готовясь к самому худшему.

– Я хочу, – продолжил владыка, – чтобы ты помог ему.

– Но над Лансией нельзя колдовать, – возразил Отрий. – Вы готовы нарушить многовековой договор с Аргоном ради одной жизни?

– Отрий, – помолчав, заговорил Оракул, – ты единственный, у кого хватит сил помочь ей на таком расстоянии. Наша миссия – служение свету и порядку. Если мы допустим эту смерть, то равновесие нарушится.

– А вы уверены, что это не происки тьмы?

– Подойди, – велел Оракул, сохраняя привычное спокойствие.

Колдун приблизился. Тогда владыка Рованы поднялся с трона и положил свою широкую ладонь ему на лоб. Отрий вздрогнул. Перед глазами возникло бледное лицо Эриал Найт, влажные зеленые глаза, устремленные к небу. «Я не хочу», – шептала она. Вокруг гудела толпа, словно весь Толлгард собрался посмотреть на казнь.

Отрий снова вздрогнул, когда Оракул убрал руку, и сделал шаг назад. Не поднимая глаз, он крепко сжал черный посох. На мгновение замерев, он резко развернулся вокруг своей оси, породив множество вихрей. Вокруг колдуна появился золотой свет, он еще раз развернулся, ветер усилился, превратился в смерч, и через мгновение в зале остался только Оракул.

***

Океан из черных облаков яростно забурлил, и прямо над эшафотом образовался водоворот. С неба обрушился темный столб из вихрей, и через мгновение перед полумертвой от ужаса толпой возник Филипп Змей. Он изумленно замотал головой, испуганно посмотрел на Эри с петлей на шее, потом на затихшую под ногами толпу и, наконец, на восседавших слева Лидера и Леорию.

Та схватилась за сердце:

– Что? Что это значит?

– Моя королева, мой господин, – Филипп опустился на одно колено, быстро сообразив, что все это проделки рованских магов.

Лидер, привыкший в жизни ко многому, растерялся и не нашел, что сказать.

– Колдун! – крикнул кто-то в толпе.

– Это же Рыцарь Служения!

– Нет, это колдун!

В толпе началась перебранка. Леория подняла руку, барабанщик сделал несколько ударов. Все стихли. Эри подняла глаза вверх, небо снова было голубым, и единственным доказательством, что что-то произошло, был этот высокий худой юноша, возникший перед ней.

– Я от Великого Оракула Рованы, – сказал Филипп, поднимаясь. – И он хотел бы, чтобы вы отдали ему эту девушку, – он указал рукой на Эри, даже не повернув головы.

«Отдали?! – мысленно возмутилась она, – я же не предмет!»

– Что будете делать? – спросил у королевы Лидер.

– Остановить казнь! – приказала она и, глянув на него исподлобья, добавила: – Тебе это с рук не сойдет.

С шеи Эри сняли петлю. Она повела плечом, хотелось дотронуться до покрасневшего участка кожи, но руки по-прежнему были крепко связаны. Толпа зевак, еще мгновение назад в спешке покидавшая площадь, замерла и с удвоенным интересом смотрела то на преступницу, то на королеву. Некоторые даже усомнились, что чудеса с погодой им не привиделись.

– Отведите ее обратно в камеру, – велела Леория и встала.

– Куда вы? – Лидер последовал за ней.

– Я устала, – ответила королева, резанув его взглядом. – Помни, что я тебе сказала.

К Эри подошли двое стражников с видимой решимостью исполнить приказ. В глазах обоих читался такой страх, что в былые времена ей непременно стало бы смешно. Но сегодня было не до шуток. Она послушно пошла за конвоирами, смотря себе под ноги и пытаясь если не понять, то хотя бы осознать, что же произошло. Еще в детстве Анжела говорила ей, что если очень захотеть, может даже случиться чудо. Но тот ли это самый случай? Великий Оракул Рованы… Это тот, о ком Анжела говорила? И он хочет забрать ее к себе.

«Все лучше, чем смерть», – успокаивала себя Эри. И если даже королева Лансии ничего не может сделать против воли и магии этого человека, значит, ее час уйти на ту сторону еще не настал и, может статься, еще не скоро настанет.

Она вдохнула глубоко и сладостно. Запах цветов напомнил, что сейчас только начало лета, и все еще впереди. И плохое, и, может быть, что-то хорошее. Ветер снова ласково коснулся кончиков ее ушей, затем игриво потрепал волосы. Маленький вихрь налетел и сорвал с дерева молодой светло-зеленый листок и понес куда-то вдаль.

***

Лидер внимательно выслушал доклад Филиппа Змея, увлеченно рассказывавшего о красотах страны Рованы и удивительном черном смерче, который подхватил его где-то на юге Лансии и перенес прямо на площадь.

– Я раньше в магию не верил, – признался он.

– Понятное дело, – сухо сказал Лидер. Про себя он подумал: «Странно, я полагал, договор об ограничении и нераспространении магии запрещает рованцам любое колдовство в Лансии».

Филипп наконец заметил, что его господин находился в дурном расположении