Мельница желаний - Анна Гурова

– Прекрасно, – хладнокровно сказал Аке. – Мой отец служил семейству Ловьятар. Так что мне с Ильмариненом по пути.

Вяйно не стал возражать. Аке уже успел проявить себя полезным человеком и опытным путешественником.

Кроме припасов и снаряжения он привез несколько длинных, узких, очень неустойчивых кожаных лодок.

– На север лучше всего идти водой, пока есть возможность, – объяснил он. – Нагуляться по болотам и ельникам мы всегда успеем.

Йокахайнен тут же опознал лодки как саамские каяки и сказал, что умеет с такими управляться и может научить всех остальных. Каяки прекрасно подходили для плавания по быстрым и порожистым карьяльским рекам. Их легко чинить и нести на руках, если возникает необходимость обойти порог. Главная сложность в том, чтобы не перевернуться. С того дня они начали учиться водить каяки, плавая вдоль берега Кемми, и вдоволь наглотались холодной воды, прежде чем верткие лодки начали их слушаться. Ловчее всех получалось у Калли.

Ильмо очень обрадовался, встретив Калли на горе у Вяйно. Оказывается, старик давно уже забрал его вместе с собаками с охотничьей стоянки на озере Олений Мох. Калли, кажется, тоже обрадовался. Но в целом он очень переменился. Даже Ильмо, постоянно занятый своими мыслями и заботами, это заметил. Калли избегал остальных, занимаясь только хозяйством; ходил в одиночестве, мрачный, о чем-то напряженно думал. Несколько раз он задавал Ильмо такие странные вопросы, что тот просто диву давался. Например, однажды принялся выспрашивать Ильмо о его отце: какую славу тот снискал на последней войне.

– Никакой, – недовольно ответил Ильмо. – Ни славы, ни добычи, только смертельные раны и вечный позор. Сам подумай, какую славу можно добыть в междоусобице?

– А как бы ты поступил на его месте?

– Я бы вообще не стал участвовать в чужой сваре. Ушел бы в лес и сидел там хоть год, хоть два. Одно дело – когда опасность грозит собственному роду, и совсем другое…

– Спасибо! – выпалил Калли, хватая Ильмо за руки, чем поверг его в полное недоумение.

А Калли как раз решал вопрос, который его очень тяготил: убивать Ильмо вместе со всеми остальными родичами или нет.

– Ты никак тоже собрался со мной в Похъёлу? – спросил его Ильмо.

– Не знаю пока.

– И правильно. Подумай хорошенько, хочешь ли ты погибнуть раньше времени…

Опасность предстоящего путешествия беспокоила Калли меньше всего. После разговора с Рауни он днем и ночью обдумывал, как уничтожить род Калева. Ни малейшей жалости он не испытывал ни к кому, за исключением Ильмо. Калли долго прикидывал, должен ли он убить и его тоже, но в конце концов решил пощадить. Эта мысль принесла ему облегчение. «Жизнь за жизнь, – думал он. – Ведь меня, одного из всего рода, тоже оставили в живых…» И теперь перед ним стояла другая задача: идти ли с Ильмо в Похъёлу? Имеет ли он право откладывать месть? А если он останется в Калева мстить, а Ильмо убьют – единственного человека на свете, к которому Калли испытывал добрые чувства? Кто будет его охранять в Похъёле – не Ахти же безголовый!

Ильмаринен, освобожденный дружинниками Ахти от хозяйственных забот, не знал, чем заняться. Его бы совсем одолели мрачные мысли, если бы не Вяйно. Старый чародей много времени проводил в беседах со своим бывшим учеником. Однако, вместо того чтобы научить его каким-нибудь полезным чарам – на что втайне рассчитывал Ильмо, – тратил время на отвлеченную болтовню.

– Я с вами пойти не смогу, – сказал он как-то, отвечая на вопрос Ильмо. – За Борозду мне ходить запрещено богами. Но присмотреть – присмотрю.

– Как?

Вяйно молча указал на ближайшую сосну, в ветвях которой чистил перья огромный ворон.

– Запомни его. Он полетит за вами до внутренней Похъёлы. Через него можно будет передать срочную весть.

– А дальше?

– Дальше – слишком велика опасность, что его обнаружат туны. У Лоухи не должно возникнуть подозрение, что за вашим походом стоят боги Голубых Полей. За горами, во внутренней Похъёле, вам придется рассчитывать только на себя…

В другой раз он завел речь о сампо.

– Может статься, если все пойдет хорошо, к тебе в руки попадет очень сильная вещь. Не повторяй ошибку Лоухи и ее сына. Если ты обладаешь властью, пользуйся ею с огромной осторожностью. Никаких «хочу» – только «должен». Добыв сампо, не желай вообще ничего, ни для себя, ни для других. И тогда не будет тех ужасных последствий, которые сейчас сеет вокруг себя Лоухи.

– Как это – ничего не желать? – удивился Ильмо. – Совсем? Это же невозможно!

Вяйно тяжко вздохнул.

– Для большинства смертных слова о власти и могуществе – пустой звук. А вот боги это вполне понимают. В этом еще одна причина, почему за сампо посылают простого человека…

«И вполне понятно, почему Ильматар запретила идти в Похъёлу мне, – подумал он. – Вяйнемейнен, владеющий сампо, – это нечто совсем иное, чем старый колдун, мирно доживающий у себя на горе. Зачем им в Голубых Полях еще один бог?»

Время шло, и вот однажды Вяйно объявил, что сборы почти закончены, и назначил день выхода. Под вечер в его избе собрались Ильмо, Ахти, Йокахайнен и Аке Младший. Калли, так и не принявший никакого решения, бренчал за печью посудой. Вяйно пригласил всех разделить с ним трапезу. После еды наконец заговорили о пути в Похъёлу.

– Есть два долгих пути и один прямой, но очень опасный, – начал Вяйно. – Вы можете сделать крюк, обойти Врата Похъёлы справа и свернуть в тундру, в земли саами. Оттуда тоже ведут какие-то перевалы во внутреннюю Похъёлу. Я их не знаю, но, возможно, знает Йокахайнен.

Нойда утвердительно кивнул.

– Этот путь дольше, зато и безопаснее, – продолжал Вяйно. – Однако мне бы не очень хотелось, чтобы вы его избрали. Он означает зимовку в стойбищах, а за это время может случиться всё что угодно. Кроме того, я на вашем месте не доверял бы саами. Да, они ненавидят тунов и охотно помогут вам. Но они слишком долго были в рабстве – страх может подтолкнуть кого-нибудь из них на предательство.

Все посмотрели на Йокахайнена. Тот криво улыбнулся и сказал:

– Не буду спорить, всё так и есть. Однако мой господин забыл сказать, что кара за предательство – смерть. Я сейчас не лучший проводник в земли саами. Я предал Рауни. Как только я появлюсь в пределах внешней Похъёлы, меня сразу убьют.

– Не думаю. Кто знает, что ты больше не ученик Рауни? Кто вообще знает о том, что Рауни отправил тебя на юг? Ты отправишься вместе с Ильмо, Йокахайнен. Ты – единственный, кто знает Похъёлу и ее обычаи, кто владеет языком тунов. Считай это испытанием. Если ты с ним справишься, я возьму тебя в ученики.

Йокахайнен молча поклонился, и Вяйно продолжал: