Начала - Шибанов Виктор

Но, быть может, Вайран и сейчас околдован? Амин присмотрелся к другу – нет, он совсем сейчас не походил на ту безвольную куклу, в которую его превратили тогда в склепе Фаллиев.

Судя по разговорам, теперь подобная участь ждала Архимагистра Торуса…

Но вмешиваться сейчас было безумием – волшебнику пришлось бы сражаться с четырьмя противниками… Хотя… Если Вайран все-таки вспомнит былую дружбу и встанет на его сторону, их будет двое против троих. С Феором, которому два года назад помогал Ульре, он тогда справился только благодаря Элениэль. Конечно, сейчас силы Амина возросли – но ведь и Феор наверняка мог чему-то научиться… Вернее, много чему – если верить словам Камила.

И разумеется, Милисента и Камил – в том, что их могущество превосходит его собственное, волшебник нисколько не сомневался. Итак, выскочить сейчас из-за алтаря, приказывая сознаться во всем, было настоящим самоубийством. Причем скорее всего очень быстрым.

Все эти мысли стремительно проносились в голове Амина одна за другой. Итак, теперь он твердо уверен, что Милисента затеяла заговор. Искать ее тайную лабораторию было уже ни к чему – возможно, в подвале дома магессы и не было никакой лаборатории – просто оттуда начинался подземный ход к этому залу. Оставалось рассказать обо всем Архимагистру Торусу, который, как теперь стало очевидно, не был причастен к Ордену Света, и убедить его допросить свою помощницу. В том, что Торус сможет узнать истину, волшебник не сомневался.

Да, было еще кое-что, что обязательно надо было сделать Амину… Выбраться отсюда! А для этого нужно сидеть очень тихо – чтобы его не заметили.

– Чем ближе мы к нашей цели, тем осторожнее должны быть, – продолжала между тем Милисента. – Например, тебе, мил… Регент, не следовало бы столь открыто ходить по городу. Не забывай, тебя разыскивают!

– Ты прекрасно знаешь, что я справлюсь с любым! – гордо заявил Камил, но, вспомнив о чем-то, неохотно поправился: – Почти с любым. И потом, я набрасываю капюшон.

– Я не сомневаюсь в твоем могуществе, Регент. Однако сейчас в патрулях со стражниками часто ходят маги Гильдии – и не по одному. В любом случае шпионы могут быть повсюду.

Амин насторожился.

– Мне ли не знать! Ты и сама знаешь, дорог… Владычица, что я приставил одного из своих… своих учеников следить за твоим домом – чтобы мы могли быть уверены в том, что нам никто не помешает в такой момент, как этот! Странно, однако, – несколько озадаченно добавил Камил, – но я не чувствую свои «глаза» уже с полчаса!

– Наверное, выпил больше, чем мог осилить, – ты ведь говоришь об этом пьянчуге, как его там зовут… – впрочем, это не важно! Но я имела в виду совсем не его. Представляешь, служанка, которую я недавно наняла, тоже пыталась залезть, куда ей не следовало… Впрочем, теперь она отлично послужит нашему делу!

– Это та самая эльфийка? – брезгливо спросил Камил. – Я не удивлен. Она мне сразу показалась подозрительной – странно, что ты вообще взяла ее! Но что ты с ней сделала?

– С ее телом – ничего. А вот душа ее теперь находится здесь! – не скрывая торжества, Милисента показала небольшой стержень, чуть длиннее ее ладони, со сферическим навершием.

Стержень (вероятно, это и был Сердцегон) светился пульсирующим голубоватым светом – словно в такт биения чьего-то сердца. Кажется, именно этот амулет видел когда-то Амин в руках у Ульре. И теперь в нем была заключена душа Зелины! Несчастная девушка!

Но что можно было сейчас сделать, чтобы помочь ей? Единственное, что пришло в голову волшебнику, – это изо всех сил сдавить оставшуюся у него половинку амулета-сердца. Быть может, Яла уже передала вторую его половину Элениэль. Тогда, узнав, что он пытается пробраться в подвал Милисенты и попал в беду, эльфийка все-таки придет ему на помощь и спасет свою сестру.

– Отлично! – ухмыльнулся Камил. – И что из того?

– Я чувствую, что сила амулета возросла! Еще немного, и мы сможем…

– «Еще немного». – Эльф приблизился к алтарю, и Амин поспешил убрать голову, чтобы его не заметили. Теперь юноша ничего не мог видеть, но по-прежнему все слышал. – Я уже говорил, что не желаю больше ждать! В конце концов, я не вечен – пока. Ты знаешь, что это?

– Заброшенный алтарь, – сухо ответила магесса. – В нем до сих пор сохранились остатки силы – но совсем немного. Я пыталась разузнать о нем что-либо в библиотеке Гильдии, однако ничего не нашла. Не думаю, что от него может быть какая-то польза.

– Я бы сильно удивился, если б ты прочитала о нем в ваших жалких книжонках. Он старше в десятки, в сотни раз, чем самый ветхий свиток на самой пыльной полке твоей библиотеки. Но мне удалось узнать, – в голосе Камила ясно послышалось торжество, – что это такое! Это Темный Алтарь – таких было всего три, и перед нами единственный уцелевший. Глупые людишки призвали силы, которые не смогли удержать, и исчезли с лица Аркана… Алтарь поврежден, но мы можем вдохнуть в него жизнь!

– Темный Алтарь? – переспросила Милисента. – Никогда о нем не слышала! Ты никогда не говорил мне об этом раньше.

– Можешь мне поверить – это он. Если нам удастся его возродить, то нам откроется доступ к невообразимым силам Ментала, – казалось, эльф задыхается от волнения. – Ты понимаешь, насколько могущественными мы станем? Тогда от старика Торуса можно будет избавиться одним щелчком – как от назойливой мухи! Или, – лицо Камила перекосила издевательская ухмылка, – он станет нашим послушным рабом безо всякого амулета.

– Как же его возродить? И сможешь ли ты с ним справиться?

– Душа владеющего магией, принесенная в жертву по особому ритуалу, вернет Темный Алтарь к жизни! Так что этой замарашке, которая пыталась за тобой следить, будет оказана великая честь. Давай сюда этот, – Камил запнулся и нехотя продолжил: – Сердцегон…

– Нет, – твердо заявила магесса. – Во-первых, ты так и не сказал, сможешь ли справиться с пробужденным Алтарем – я не хотела бы исчезнуть, как те, кто некогда возвел его здесь. Во-вторых, ты не дал мне договорить. С помощью Сердцегона я собираюсь лишить воли Архимагистра – тогда Гильдия Магов Далла будет в наших руках, как и велел нам Повелитель. А затем мы захватим и другие города. Теперь, с заключенной внутри душой эльфийки, силы амулета должно хватить. Если же попытаться извлечь из него душу – мы можем повредить его, а он слишком дорого нам обошелся. Вспомни: Феору пришлось забрать у Ульре, одного из самых преданных Ордену Света магов, все жизненные силы, чтобы выкрасть Сердцегон и бежать Черной Тропой из темницы Гильдии прямо из-под носа у Торуса…

– Одним больше, одним меньше. – Камил пренебрежительно хмыкнул. – Сейчас в Ордене достаточно людишек, готовых на все, если им пообещать власть, деньги и долголетие. Разумеется, все это они получат, когда мы разгоним все эти жалкие Гильдии, – торопливо добавил он, вспомнив, вероятно, о присутствии Феора и Вайрана.

– Ты не ответил на вопрос, сможешь ли справиться с пробужденным Алтарем, – напомнила Милисента, но теперь чувствовалось, что она начала колебаться.

– Клянусь твоей жизнью, Владычица, что в моей власти удержать пробужденные нами силы Темного Алтаря! – напыщенно провозгласил эльф. – Давай сюда… Сердцегон – я достаточно опытен в искусстве Зачарования, чтобы извлечь из него душу этой девчонки и не повредить ни то, ни другое.

– Мне будет спокойнее, если ты поклянешься своей жизнью, Регент!

– Клянусь! – тут же воскликнул Камил. – Ну же, не будем терять времени! Еще немного, и мы с тобой станем могущественнее самого Ри-Ал-Ларана из Напта. К нашим услугам будут магические силы не только Аркана и Астрала, но и Ментала! И в том, что возглавлять наш Орден должны именно мы, никто не посмеет усомниться.

– Пусть будет так, – наконец сдалась магесса. – Вот амулет, держи!

– Нет!!!

С этим криком Амин выскочил из-за своего укрытия. Он больше не мог ждать: Зелине, ее душе, грозила страшная участь. И пусть ему не удастся справиться с этими негодяями, но, быть может, он задержит их до тех пор, пока Элениэль не приведет помощь. В чем волшебник, правда, совсем не был уверен.