Полководцы Петра Великого - Алексей Васильевич Шишов

занял девять дней, люди и лошади ночевали в снегу на льду. Пройдя по льду Финского залива свыше 150 верст, русские полки утром 21 марта внезапно появились под Выборгом. Апраксинский «ледовый поход» прошел вполне удачно благодаря своей хорошей организации и мужеству участников.

Генерал-адмирал Ф.М. Апраксин заранее решил нанести удар с северо-запада, где его меньше всего ожидал шведский гарнизон. Первым к Выборгу подошел корпусной авангард под командованием бригадира Г.П. Чернышева, который сразу же пошел в указанные ему места. На следующий день, 22 марта, здесь сосредоточились остальные корпусные войска под командованием генерал-майоров Р.В. Брюса и В. Беркгольца.

Используя фактор внезапности, русский авангард с ходу атаковал городское предместье Хиетала (Сихогниеми). Находившиеся там два шведских пехотных полка не выдержали дружный натиск и отступили в крепость, гарнизон которой был поднят по тревоге, вовремя закрыв городские ворота. В ходе этого боя были захвачены три зимовавших здесь судна. Местные жители в своем большинстве при появлении русских, бросив все, спешно оставили город и ушли в глубь Финляндии.

23 марта генерал-адмирал Ф.М. Апраксин отправил государю донесение: «За Выборг с финского берега 21 числа в седьмом часу пополуночи с кавалерией и пехотными полками прошел благополучно. И посадом при Выборге овладели и мост заняли».

Захват предместья Хиетала позволил войскам осадного корпуса приблизиться к городским стенам вплотную со стороны пролива и островного замка. В ходе тщательной рекогносцировки, проведенной лично Апраксиным, были определены места расположения полков и производства трудоемких в условиях зимы осадных инженерных работ. Они начались на глазах севших в осаду шведов без раскачки, что стало для них грозным предзнаменованием.

В 12 верстах от Выборга, в самом узком месте пролива Тронгзунд решили соорудить два шанца, разместив в них пехотный батальон, а затем соорудить здесь береговые батареи, которые должны были воспрепятствовать подходу королевского флота на помощь осажденной крепости. То есть осада Выборгской крепости с самого начала смотрелась «жесткой»: были прерваны все ее связи с Финляндией и по морю.

Войска осадного корпуса расположились на всем протяжении западного берега пролива напротив крепостных стен и приступили к осадным работам. Сильные морозы и каменистый грунт создавали немалые трудности при сооружении траншей и апрошей. Для возведения брустверов использовались даже мешки с шерстью, которые нашлись на месте. На этом участке осадного кольца командование было возложено на генерала Брюса.

С восточной стороны Выборгскую крепость осаждали войска, вверенные генерал-майору Беркгольцу. Таким образом, сообщение Выборга с Финляндией было прервано, и его гарнизон оказался отрезанным от корпуса генерала Любикера, зимовавшего в Финляндии. Первый этап операции – зимний переход осадного корпуса по льду Финского залива и обложения Выборгской крепости – закончился успешно.

Осадные работы со стороны пролива Тронгзунд велись в высоком темпе, несмотря на артиллерийский обстрел, особенно жестокий с башни «Лангерман», господствующей над округой. К концу марта устройство шанцев было завершено и начато возведение осадных батарей. 30 марта первые русские бомбы полетели в крепость, на что шведы усиленно отвечали. Главным направлением будущей атаки была выбрана западная городская стена.

Положение апраксинского корпуса под осажденным Выборгом было достаточно сложным. Недостаток артиллерии крупного калибра (орудий числом было вообще мало) оказывал отрицательное влияние на ход осады и подготовку штурма. При отсутствии орудий большого калибра осаждавшие ничего не могли предпринять решительного и только изредка бомбардировали город из своих малых мортир. 5 апреля генерал-адмирал Ф.М. Апраксин писал в донесении царю Петру I:

«Шанцами к неприятельским крепостям приближались ближе фузейной стрельбы и трудим бомбами, сколько можем, а пушки наши нам мало помогают, понеже зело мало и легки, когда мы начнем стрелять, то неприятель противу одной из десяти стреляет».

Еще сложнее было со снабжением осадного корпуса продовольствием и фуражом. В округе того и другого почти не нашлось, хотя заранее было известно (по прошлой осаде), что на местные ресурсы рассчитывать не приходится. В брошенных деревнях не находилось даже сена для лошадей. Запасы, взятые войсками с собой, были уже на исходе. Суточные рационы людям и лошадям стали заметно урезаться.

Балтийский флот уже завершил подготовку к походу под Выборг. Царь Петр I и его помощники к концу апреля приготовили у Кронштадта и на Неве к походу около 270 судов различных классов, включая даже самые малые из числа мореходных. На суда заблаговременно грузилась осадная артиллерия (более сотни орудий), боеприпасы, продовольствие, фураж. На борт этой корабельной армады было принято пять тысяч солдат и офицеров.

В Санкт-Петербурге лишь ожидали ледохода на Неве, который начался 13 апреля. Полноводная река быстро очищалась ото льда. Ломка ледяного покрова шла и в прибрежных водах Финского залива. В Выборгском заливе лед еще держался.

25 апреля Балтийский флот под флагом вице-адмирала К. Крюйса и при двух контр-адмиралах – «дворянине Петре Михайлове» (Петр I) и И.Ф. Боцисе – вышли из Санкт-Петербурга и взяли курс на форт Кроншлот и от него к острову Котлин. Из-за тяжелой ледовой обстановки путь занял четыре дня. По прибытии туда для разведки к Березовым островам «сухим путем» были высланы два офицера, а к вечеру того же дня шнявы «Дегас» и «Феникс».

Не дожидаясь возвращения разведки, царь, спешивший оказать помощь апраксинскому корпусу, оказавшемуся в трудном положении, приказал утром 30 апреля выйти в море всему флоту вместе с судовым караваном. Пройдя около 20 верст, встретили шнявы, ходившие на разведку. Их командиры доложили, что «к Березовым островам за великим льдом пройти невозможно».

Тогда Петр I на шняве «Лизет» (имя его любимой лошади) сам провел ледовую разведку. Действительно, между Березовыми островами и берегом Выборгского залива лед еще не вскрылся, хотя и истончал. К вечеру 1 мая удалось подойти к урочищу Куромы в 6 милях от Березовых островов. Сюда же с галерами и провиантскими и другими судами подошел контр-адмирал (шаутбенахт) И.Ф. Боцис. Ему было приказано встать здесь на якорь и ожидать вскрытия льда.

Корабельный флот достиг к этому времени Красный Горки и встал здесь на якорь в ожидании улучшения ледовой обстановки. Вскоре фарватер очистился ото льда, и флот смог подойти к урочищу Курома. В ночь на 6 мая началась подвижка льда. Галеры и провиантские суда «разделило от кораблей льдом» и стало уносить в море. На этих судах находилось свыше 5 тысяч человек войск, в том числе два батальона лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков и все продовольствие.

В такой критической ситуации царь Петр I принимает решение «кораблями лед разбить», что было сделано самыми крупными судами Балтийского флота – фрегатом «Думкрахтом» и бомбардирским галиотом «Ивангород». В итоге потери составили только