Полудемон. Король Алекс - Галина Гончарова

— Обещаю, вы не будете одиноки. Я к вам весь ваш орден отправлю.

В серых глазах блестит ненависть.

— Будь… проклят!!!

Усмехаюсь.

— Ты сам лишил себя силы. Твои проклятия мне не повредят. Прощай, отступник.

Мужчина застывает, а я усмехаюсь. Что ж, поделом.

Ак — квир с хрустом смыкает челюсти на его голове.

— твое обещание в силе?

Я щедро обвожу рукой трупы.

— Угощайся. Не возражаешь, если я их обыщу?

Ак — квир кивает. Я бегло охлопываю карманы каждого храмовника по очереди. Да, мародерствую. Да, обыскиваю еще теплые трупы.

И что?

Можно подумать, они бы со мной лучше поступили!

На поляне собирается небольшая кучка разной мелочи. Перстни, браслеты, оружие, какие‑то бумаги… сгружу в мешок, потом разберусь.

Захожу в избушку.

Ах, вот им чем лесовик‑то не угодил!

По стенам избушки развешаны травы, да как! Я в этом немного разбирался с подачи Рене. Без некоторых ингредиентов и некроманту не прожить. Корень мандрагоры, например, или духовник. Так вот, здесь было многое — и все собрано в нужное время, развешано по стенам и потолку, более того, развешано так, чтобы две несочетаемые травы рядом не оказались.

Кажется, мужик промышлял траволечением.

Возвращаюсь на полянку и выдергиваю гвозди, которыми его прибили к дереву. Уж извини, остаться я тут не смогу. Но в себя приведу, напою, перевяжу и даже кое‑что оставлю рядом. Например, деньги храмовников, в возмещение за ущерб. Благо, сам мужчина без сознания и в него даже не приходил.

Что делать с храмовниками?

— Ак — квир, сможешь их сожрать до трех ночи?

— Вполне, — отзывается демон.

Я подхватываю на руки мужчину и тащу в хижину.

Так, вот это и это заварить, это к ранам… а поесть тут нету?

Я вообще‑то вымотался. Нелегкое это дело — убивать храмовников. Наверное, надо их или по одному отлавливать — или собрать всех сразу и сразу же прибить, а то так замучаешься.

Мужчина приходит в себя, когда я уже заканчиваю перевязку. В выпученных глазах плещется дикий ужас. Я придавливаю его к кровати.

— Лежи. Они мертвы.

Кажется, он не верит такому симпатичному мне. А я ведь всего лишь в демоническом виде.

— не трону я тебя первым. Клянусь.

Все равно не помогает. Зато пощечина оказывает воистину целительное воздействие и в глазах мужчины появляются проблески разума. Я раздельно повторяю снова.

— Храмовники мертвы. Ты жив. Я скоро уйду, а ты тут останешься. Не рассказывай никому — и все будет в порядке.

Мужчина опускается на кровать, переставая сопротивляться. Видимо, понимает, что если демон поит его отваром и перевязывает, то потом сожрать не соберется. Это бы удобнее без перевязок, чтобы бинты не сплевывать.

— В — вы…

— Я. Убил их всех. Личные счеты. Да, с тобой у меня их пока нет — и не будет, если никуда не полезешь.

Судя по лицу мужчины — он хотел спросить, куда ему не надо лезть, но не решился. Я похлопал его по плечу.

— Смотри, перевязки я тебе сделал, травами промыл, вот тут оставляю составы. Пить, перевязывать… сам остаться не смогу по понятным причинам. Так что всего хорошего.

И удрал. Теперь уже от меня ничего не зависит. Выживет — хорошо, подохнет — его трудности.

Ак — квир уже дожирал последнего храмовника. Вот прорва…

И ведь башка‑то человечья, но куда там столько лезет? А, впрочем, низшие демоны весьма прожорливы. Так они пополняют силы.

— Скоро ты?

— Дай еще минут десять.

Я тем временем прошелся по поляне, достал из кармана платок. Прищурился на кровь — и намочил его в крови того самого шрамолицего храмовника. Потом вызову… пообщаемся.

Стоит ли говорить, что дорога до лагеря заняла минут двадцать? Естественно, моего отсутствия никто толком и не заметил. Я сложил все трофеи к останкам полудемона и вытянулся на лежанке.

Эх, где моя кровать с лебяжьим пухом? Толстой периной и шикарным пуховым одеялом? А какие там подушки!?

Домой, хочу домой… во дворец?

Да. А что?

Я — наследник Алетара Раденора и мой дом именно там. А Торрин….

Торрин — это не дом. Это кусочек моего сердца. Лучшая, чистая и светлая часть меня.

Пока он у меня есть — я останусь человеком.

Возвращение в столицу прошло… скомкано.

Рудольф бы устроил что‑то торжественное, но куда там! Жена принца в темнице, союзники оказались предателями, на поле боя невесть что устроили…. и как?!

Как на все это реагировать дядюшке?

Абигейл не знала, потому он и не реагировал. Сразу же позвал меня к себе…

— Алекс, что там случилось?

Я послушно отчитался.

Так и так, теваррцы задумали хитрый план. Они убивают нашего дорогого Андрэ (всхлипнуть и стереть слезинку), потом подсовывают мне свою девку в принцессы, а сами тем временем решают расправиться нашими руками с Риолоном.

Риолонцы откуда‑то это узнали и вызвали меня на тайные переговоры, я сходил и был в шоке.

Отчего?

Так на них предъявили доказательства.

Убийцу принца Андрэ!

Настоящего!

Не будем уточнять, что это я его предъявил, и что он потом опять удрал. Жить‑то ему хочется….

Он все рассказал, во всех подробностях, рассказал, кто его нанимал — и оказалось, что Лавиния.

Почему?

Ну, может, Андрэ решил на ней не жениться. А я все ушами прохлопал.

Да, дядюшка, виноват. Надо было думать… Но кто же мог знать!? Вы ж их в столице принимать изволили, ручку даме целовать! Где ж мне, скудоумному, разобраться, коли вы запутались? Конечно, потом‑то вы все поняли, а сразу?

Вот горе‑то!!!

Абигейл смотрела так, что хотелось ее за хвост поймать и яд сцедить… ведь мучается же, гадюка недоенная! А я разливаюсь соловьем.

Риолонцы меня пригласили на переговоры, но войну остановить было уже нельзя. Теваррццы на следующий же день начали наступление…. и тут что‑то произошло.

Я и сам не понял — что.

Представляете, то я стою у командного пункта, смотрю на наших людей, а потом вдруг крик, я лечу вниз, а там….

А там что‑то страшное.

Щупальца, клыки, когти, скелеты в черных плащах… страшно — аж жуть! Да все это мелькает, да ко мне тянется… меня мой друг спас, сам едва не погиб… вот тут у меня дар и открылся. Да какой!

Огненный!

Как у мамы!

Я всю ту гадость и выжег к Темному! Сам выложился, едва не сдо… то есть не помер, простите, тетушка. Да, я понимаю, это было бы таким огорчением для вас, вы так переживаете, что ажно с личика спали, дозволите к ручке приложиться?

Чмок!

Тьфу…

Да, а потом переговорили мы с Дарием и порешили, что пока не разберемся — никакой войны. И уехали оттуда. Там так было плохо, так неуютно… храмовники сказали, так везде бывает, где порталы открываются. К слугам Темного.