После меня – продолжение… - Акин Онгор

Поначалу я не мог четко и коротко ответить ему, что во всех приличных банках мира в годовых отчетах обязательно можно найти обращение от лица президента или генерального директора. Я постарался объяснить ему, что это общепринятая практика, и если он изволит, то я могу представить его вниманию отчеты других мировых банков. Я пытался убедить его, что это абсолютно нормальное явление, но он был в ярости. Мне не оставалось ничего другого, как сказать ему: «Я уверен, что поступил правильно, но с вашего позволения прямо на ваших глазах позвоню кому следует и прикажу, чтобы приостановили печать». Во время телефонного разговора я распорядился, чтобы из всех экземпляров была изъята та часть, где находится мое обращение. На другом конце телефона меня стали говорить, что это очень важно, но я строго заметил: «Делайте то, что я вам сказал!»

Много позднее мне стали известны подробности кризиса «годового отчета». Один из членов совета директоров, у которого не было ни малейшего представления о годовом отчете и его структуре, увидел на одной из страниц мою фотографию и тут же нажаловался Айхан-бею: «Нет, вы только посмотрите! Акин-бей претендует на ваше место, он возомнил себя владельцем банка, даже портрет свой разместил. Скоро отчет попадет в руки каждого сотрудника, и все это увидят». Жалобы на меня были неоправданны и несправедливы, но, словно бомба замедленного действия, направлены прямо против меня. Да еще и в первый год моего руководства.

Позднее Айхан-бей изменил свое отношение к годовому отчету; более того, он не стал возражать, когда я предложил размещать в нем и его обращение как председателя совета директоров. Айхан Шахенк за все годы нашего с ним сотрудничества лишь дважды разговаривал со мной в подобном резком тоне. Один случай я только что описал, а другой, о котором я расскажу ниже, связан с одним из назначений на должность.

Кризис одного назначения

Однажды я опять уехал в зарубежную командировку. Надо сказать, что все беды и несчастья происходили во время моего отсутствия. Когда я вернулся и встретился с Айханом Шахенком, он был бледен и сердит. На этот раз он гневался на меня вот по какой причине. По рекомендации Аджлана мы приняли на работу одного специалиста из Chemical Bank. Он очень радовал нас своими успехами и был молодым талантливым банкиром. В то же самое время, проводя специальный экзамен, мы отбирали подходящие кандидатуры на должность руководителя-стажера из числа молодых выпускников университетов. Участники этой программы проходили шестимесячную подготовку, где получали фундаментальные знания о банковском деле, после чего направлялись в отделения банка и различные отделы в качестве помощников руководителей. Эти молодые люди великолепно знали иностранные языки, на отлично учились в университете, и мы ждали, что в будущем они принесут банку большую пользу.

В банке я был тем человеком, который принципиально пресекал любые попытки кумовства и протекции любимчиков. По этой причине даже мой отец ужасно сердился на меня, когда я не удовлетворил его просьбу об устройстве в банк его племянника. Принцип можно было сформулировать так: «Не оказывай никому покровительства, и это будет лучшая поддержка для сотрудников». Руководители отдела кадров, а также члены комитета по персоналу целиком и полностью разделяли мою точку зрения. Одним из самых важных элементов новой деловой культуры было уничтожение на корню таких понятий, как протекционизм и кумовство.

К тому моменту дочь моего самого старшего брата закончила в Америке Массачусетский технологический университет и, ни о чем не предупреждая меня, подала документы на прохождение нашего отборочного экзамена вместе с другими молодыми выпускниками и успешно его сдала. В Америке она изучала основы управления предприятиями и организациями, свободно общалась на английском языке, была талантливой и коммуникабельной девушкой. Позже я узнал, что после шести месяцев обучения по специальности «Управление персоналом» она прошла все испытания и была принята на должность помощника руководителя финансового отдела. Лишь после этого назначения ее семья смогла мне во всем признаться.

А в это время молодой эксперт, который перешел к нам из Chemical Bank, был повышен в должности и стал заниматься управлением денежными средствами при казначействе. Через какое-то время он познакомился с дочерью моего старшего брата, и постепенно у них завязались отношения. Состоялась помолвка, а затем и свадьба. Откровенно говоря, до этого момента все выглядело вполне естественно. Пока я был в командировке, кто-то успел подать на меня жалобу Айхан-бею, порядком сгустив краски в надежде как следует мне досадить. Во время нашего разговора Айхан-бей держался крайне сухо, говорил резко и обращался ко мне, используя принятое в турецком обществе слово «бей». Раздраженным и нетерпящим возражений голосом он сообщил: «Акин-бей, говорят, вы тут в банке продвигаете по карьерной лестнице своих родственников». «О чем вы, эфенди? Что вы такое говорите! Да я свою голову готов положить на плаху в борьбе с кумовством. Я пресек любые попытки покровительства. Это очень несправедливое обвинение в мой адрес!» – я говорил очень взволнованно и чувствовал, что от гнева мое лицо побледнело.

«В таком случае можете ли вы объяснить, каким образом получил свою должность менеджер казначейства?» – гневно вопрошал Айхан-бей. В тот момент мне стало все ясно, и я чуть повышенным голосом сказал: «Эфенди, вам предоставили неверную информацию. Этот молодой эксперт уже был менеджером казначейства, когда он познакомился с моей родственницей, которая успешно прошла все этапы программы подготовки руководителей-стажеров. Потом произошла помолвка, а следом и свадьба. Не может быть и речи, что его продвижение по карьерной лестнице произошло после того, как мы стали родственниками. И тем не менее, хотя вас и ввели в заблуждение, я вижу, что вы мне совершенно не доверяете, и если изволите, я готов написать заявление об уходе».

Айхан-бей был очень рассудительным человеком. Он понял, что слишком строго потребовал от меня объяснений по совершенно несправедливому обвинению, и еще был поражен моей реакцией на такое известие, не ожидая от меня такого волнения и подробных объяснений. Хотя Айхан-бей и не мог в этом признаться, было видно, что он раскаивается и признает, что был неправ, когда, не до конца разобравшись в сути вопроса, обрушил на меня град упреков. «Нет, нет, я не хочу, чтобы вы уходили из банка, я разобрался в вопросе, пожалуйста, не берите в голову», – прозвучал его ответ. «Откровенно говоря, у меня были заготовлены важные темы для нашего разговора, но сейчас я не в состоянии что-либо обсуждать, позвольте мне удалиться!» – я не знал, как сдержать ярость, бушевавшую внутри меня. Вся кровь прихлынула к голове, от гнева у меня даже покраснели глаза.

Я направился в кабинет к Фериту Шахенку, сыну Айхан-бея и одновременно заместителю директора в совете директоров, и рассказал ему о нашем разговоре с Айхан-беем. Ферит-бей сказал, что ему ничего об этом не известно. Я добавил: «Айхан-бей сделал свои гневные выводы без какого-либо предварительного разговора со мной, что для меня служит доказательством недоверия. Я дал понять Айхан-бею, что готов покинуть свое кресло. Убедительно вас прошу поговорить с ним еще раз и передать ему эти мои слова». Ферит-бей ужасно расстроился: «Конечно, я поговорю. Я уверен, что он не попросит вас покинуть занимаемую должность, но мне очень приятно, что вы поделились со мной своими переживаниями; мы сейчас с вами как одна семья».

Со временем эта проблема была решена. Можно сказать, что описанная история служит показательным примером того, как тяжело порой бывает общаться с теми, кто стоит у власти.

Из всего этого я вынес следующий урок: для успешного управления отношениями с вышестоящим руководством вы должны отложить в сторону эмоции, сохранять спокойствие и быть всегда начеку.

А самое главное – создать обстановку стопроцентного доверия, обеспечить возможность обсуждать абсолютно любые темы и быть готовым к тому, что во время вашей зарубежной командировки некоторым личностям захочется воспользоваться вашим отсутствием в своих интересах, чтобы предъявить вам несправедливые обвинения и претензии!

Метод айкидо

В отличие от предыдущего президента банка в общении с вышестоящими кругами я активно использовал так называемый метод айкидо. Айкидо – это японское боевое искусство, в первую очередь направленное на обеспечение собственной безопасности. Философия айкидо заключается в том, что с помощью особых техник можно воспользоваться энергией превосходящего вас по силе противника, обратив ее в свою пользу. Таким образом, если я подвергаюсь нападению более мощного соперника, то определенным движением встречаю направленный на меня удар; мои движения похожи на загадочный танец. Противник от такого моего вмешательства начинает терять равновесие, да так, что я могу опрокинуть его на землю легким прикосновением. Айкидо и есть искусство превращения негативной энергии в позитивную.