Григорий + Комитет - Robo-Ky

Квил, нужно будет разнести данную информацию по общежитиям и сказать, мол, что если они помогут вызволить мою бренную и ЖИВУЮ тушку из рук комитетчиков, то их долг «Свято чтимому» будет отдан… ну и добавьте, что если меня вдруг не станет, тогда как они будут доставать алкоголь по сносным ценам и почти не покидая территорию академии?

Ага, в таком случае снова начнётся эпоха дорогущего контрабандного пива.

- Да за тебя все дворфы тут же выступят!..

- Одними коротышками с секирами сыт не будешь, Торин! – поправил его. – Да, вы коренастые выносливые мужики, способные даже с о́ни потягаться (в выпивке), но давай вы с парнями обойдётесь без глупостей, ибо не ясно какие ещё твари состоят в комитете помимо огненного лиса…

Соседи по блоку осоловело взглянули на меня, словно я рассказал им целый секрет. Ага, вынюхал сущность главы комитета…

- Как ты узнал?! – удивлённым тоном спросил Питер.

- Птичка под одеялком рассказала! – отшутился в ответ. – Да и вообще, Квил, не спались сам, а то за содействие преступнику, а то и вовсе преступнику-человеку тебя самого могут жестоко наказать. Так что давай-ка ты исчезнешь и присоединишься к группе захвата, лады?

Пит не заставил себя ждать, тут же покинув комнату.

- Ну что ж, бывайте мужики! – забрался на стул, поставил ногу на раму. С третьего этажа ещё не страшно сигать, особенно после превращения. – Полагаюсь на вас, и-и-и-и-и… танцуй, Григорий!

Выпрыгнув наружу, произнёс уже ставшую привычной фразу-активатор попутно очерчивая над собой круг и сразу опуская его, безо всяких проблем приземляясь на землю в уже более сильном обличии. Учитывая, что почти всё самое нужное сейчас со мной и разложено по сумкам и карманам, я могу спокойно схорониться где-нибудь в лесочке, а то и вовсе спрятаться во временном укрытии Ишигами – в стенах старого здания комитета. Надеюсь, Змейка давно успела свалить подальше отсюда.

***

Во временном помещении клуба журналистики отчётливо ощущалась мрачная неуютная и натянутая атмосфера, воцарившаяся среди четырёх личностей. Все члены кружка, за исключением куратора и казначея уже были здесь, напряжённо рассевшись по углам и пытаясь заняться своими делами и уйти в работу с головой…

Чувствовалось, как каждый был готов к увлечённой беседе… им особенно сильно хотелось обсудить события минувших дней – особенно ночей. Микогабай же удался на славу!

Вот только даже если праздник и прошёл как надо, остальные всё равно постарались рассесться по самым удалённым местам в клубе, пытаясь даже не оборачиваться в сторону друг друга.

Мориока снова оглядел присутствующих, примечая, как минимум, две мрачные физиономии.

- И где же Цукуне носит, когда он так нужен?! – тихонько и с недовольством Гин фыркнул себе под нос.

На данный момент оборотень отчётливо видел, кто на самом деле являлся центром всего коллектива. Нет, без Аоно никто даже и не думает затевать ссору, однако от одного присутствия мелкого паршивца в глазах остальных словно зажигалось пламя, а клуб журналистики превращался в оживлённое место. И это лишь из-за того, что Цукуне просто был рядом!

С его безграничными идеями, странными фразочками, шуточками и любовью к деньгам каждый проведённый здесь день напоминал небольшое приключение…

Гиней в очередной раз бросил взгляд на девчат.

Возможно, дамы и находятся в хороших отношениях, но до сих пор не стали хорошими подругами… вот только после студенческого праздника они выглядели так, словно между ними что-то произошло – то, что нельзя прилюдно обсудить. Особенно при Мориоке.

Гиней отчётливо помнил свой первый Микогабай – журналисты ещё месяц старались разговаривать друг с другом как можно меньше, ибо дел они натворили на целый год вперёд. Одна лишь Сан Отонаши продолжала общаться с коллективом при помощи блокнота и не понимала, почему все такие напряжённые. Ей просто не довелось участвовать в попойке из-за её «особенностей» …

Пёс запрокинул голову, с безразличием поглядывая на трещину в штукатурке.

Что ему делать, пока Аоно нет рядом?

К оборотню и так почти никто не прислушивается – пока Гиней не говорит что-то по делу или не настроен серьёзно – плюс после случая на крыше, за ним закрепилась репутация похотливой извращённой псины. Помимо этого, в их стае «альфой» уже давно стал Цукуне и Гин откровенно боится трогать его девушек – даже в шутку. Мало того, что теперь Мориока следует за вожаком, так ещё парень стал замечать за собой странное волнение и судороги после того, как услышит слово «семпай» … мало ему этого, так теперь Пса почему-то стали привлекать мальчуковые девчонки (томбойки короче) невысокого роста. Нет, это уже явно сдвиг по фазе!

А ведь в том году жил нормально: бегал по лесу с камерой, пробирался в раздевалки, успешно подставлял конкурентов на любовном фронте…

Жизнь – тлен!

Оборотень уселся нормально, отпил кофе и уставился на собственное отображение в кружке.

«Надеюсь, Цукуне не заберёт себе всех девушек в академии. Я этого не переживу! Да и не сможет один паршивец сдюжить всех студенток… или сможет? А-а-а-а-а! Хоть бы он остановился! Вон, с ним уже общается милашка с серой кожей, вроде бы Дрейк – так ещё теперь вокруг него скоро начнёт отплясывать одна из комитетчиц. Караул!!!».

Пока Гиней мучался собственными «проблемами», среди собравшихся самый бодрой и почти позитивной оказалась Юкари, что сейчас тихонько мурлыкала, пытаясь редактировать имеющийся материал и понемногу оформлять новый выпуск газеты.

Не зря же вчера Цукуне провёл с ней почти весь день, успокаивая ведьмочку, подбирая нужные слова, попутно создавая девочке положительную репутацию и зарабатывая для Юкари деньги. Буквально за сутки всеми ненавистная ведьма стала объектом всеобщего обожания и даже смогла заиметь свой маленький фан-клуб, о котором ещё не знает ни она, ни Цукуне.

Настроение Сендо теперь сложно было хоть как-то испортить… но даже такая позитивная малышка, что буквально лучится счастьем, всё равно не знала о чём говорить со всеми после Микогабайской ночи. Особенно с одной «подругой» …

Малявка то и дело выглядывала из-за ноутбука, поглядывая в сторону суккуба, но как только та оборачивалась в её сторону, Юкари тут же с краснеющей физиономией пряталась за техникой, с утроенной мощью набирая текст по клавиатуре.

Куруму тоже пребывала в некоторой прострации – суккуба сидела, буквально уставившись на одну точку в листе, рисуя круги где-то на краях, время от времени наматывая локон то на палец,