Экстремальные услуги - Константин Мзареулов

Осторожно выглядываю из своего укрытия. В десятке шагов валяются два трупа. Моего спасителя не видно. Неуместно прослезившись, негромко говорю, словно он может меня услышать:

- Спасибо, малыш. Я в долгу перед тобой.

Обыскав трупы, становлюсь богаче на два автоматических карабина орионской конструкции, два пистолета и сумку с боеприпасами. С автоматом возникают проблемы - я довольно смутно представляю, как им пользоваться. В принципе, все виды оружия стреляют одинаково - навел ствол на противника и нажимай гашетку. Но есть тонкости вроде переключения режимов стрельбы, заряжания, управления прицелом и так далее. Ладно уж, разберусь.

Забираю документы убитых и, нагруженный оружием, вхожу в рубку. Включаю голосовую, то есть без видео, связь и слышу отчаянный вопль.

- ...ответьте, что произошло, - надрывается динамик, - Повторяю, говорит дежурный по штабу флотилии...

Прочитав в удостоверении фамилию застреленного офицера, отвечаю сдавленным голосом - постанывая и старательно изображая авалонский выговор:

- Штаб, на связи мичман Барбареску... Я ранен, экипаж погиб... Нападавшая уничтожена... Срочно пришлите подмогу, я теряю сознание...

Динамик недоуменно переспрашивает:

- Нападавшая? Это была женщина?

- Так точно, сэр. В документах написано - Розетта Блыскявичус, журналистка...

Издав страдальческий стон, перестаю обращать внимание на штабные призывы. Пусть думают, что мичман валяется в отключке.

Прогулявшись в оружейный отсек, устанавливаю, что боекомплект корвета неполон, как и личный состав. В наличии имеется всего две торпеды на шесть пусковых установок, еще две лежат рядом на лотках. Кроме того, есть по три десятка шрапнельных снарядов к каждой пушке, а лазерное орудие оказалось совсем слабеньким. Не густо.

Первым делом заряжаю в пустые аппараты обе резервные торпеды, после чего наношу визит в машинное отделение, где включаю реактор и гравигенные каскады. Потом, возвращаясь в рубку, заглядываю на камбуз и прихватываю с собой двухлитровую бутыль сока, буханку хлеба и большую банку консервированной ветчины. В напряженных обстоятельствах меня обычно терзает дикий голод, поэтому обязательно надо иметь под рукой что-нибудь съестное.

Приготовления как будто завершены, поэтому включаю генераторы защитных полей, запускаю движки на малый ход и сканирую панораму. Из черной дыры уже вышли транспорты - знакомая мне "Гипербола" и еще парочка бортов того же тоннажа. Каждый из этих кораблей может вместить, пусть без особого комфорта, до пехотной бригады со всем вооружением. Кроме них, на полпути между ЧД и Ульсом дрейфует "Ахилл", а недалеко от меня патрулируют два "Коршуна". Между прочим, один из них явно двигается в моем направлении.

Его-то я и приканчиваю первым, угостив десятком лучей. Мне совершенно не нужны вооруженные соседи по космосу. После очередного попадания "Коршун" взрывается, и я принимаюсь всаживать луч за лучом в следующего. На этот раз взрыва не случилось, но на борту корвета погасли все огни.

Предоставив бластерам перезаряжаться, я включаю автоматические пушки и расстреливаю шрапнелью дрейфующие на орбите пассажирские корабли. Не будем повторять ошибку, которую мы допустили на Монтеплато. Теперь никто не сбежит оставшиеся в живых предстанут перед судом. Сбитые корабли падают на Улье, и это действительно незабываемое зрелище. Конечно, на планете будут разрушения, но мне ни капли не жалко аборигенов. Нечего было давать приют всякому отребью.

В штабе на Ульсе, наверное, заподозрили неладное, и теперь против меня, скорее всего, бросят оставшиеся силы... Кстати, что именно у них осталось? Я припоминаю расклад: два корвета, не меньше сотни истребителей типа "Гладиус" и две станции противокосмической обороны. Вполне достаточно, чтобы расправиться с плохо вооруженным "Коршуном".

Внезапно оживший коммуникатор грозно вопрошает: мол, не спятил ли с ума мичман Барбареску? Я в этот момент как раз закусываю ветчиной, поэтому отвечаю после длительной паузы:

- Собаки с Альгамбры убили нашего адмирала и будут наказаны... - сделав большой глоток, добавляю: - Смерть тиранам, да здравствует свободный Авалон.

- Немедленно прекрати это безобразие! - визжит голос из штаба.

Я перестаю его слушать и от греха подальше увожу кораблик на пяток мегаметров от Ульса, а на прощание выпускаю торпеду по космодрому. Если даже там включены защитные поля ангаров и малые космолеты не пострадают боеголовка выведет из строя стартовый комплекс. Второй выстрел ударяет по гарнизону мобильной бригады Крауна. Была у мятежников крепкая воинская часть и нет ее. Приснилась бригада.

Тем временем "Гипербола" и другие транспортные тихоходы приблизились на дистанцию прицельной стрельбы. Тратить на них торпеды просто неприлично, поэтому я вполне обхожусь бластерами и шрапнелью. Разряжаю половину боекомплекта, зато сбиваю три транспорта. На душе делается радостно, от вчерашней депрессии не осталось и воспоминаний. Вот что значит тряхнуть стариной, вернуться в родную стихию!

Обнаружив на локаторе гроздь новых мишеней, я даже развеселился. Шоу продолжается: из противоположного полушария Ульса взлетели истребители. Похоже, там находится космодром, о существовании которого мне забыли рассказать. Ну так получайте!

Стараясь экономить боеприпасы, я расстреливаю шрапнелью набирающие скорость "Гладиусы". Один истребитель разваливается, превратившись в облако мусора, потом взрываются еще два, а все остальные, заложив виражи, уходят за горизонт. И почти без интервала на меня бросаются машины, успевшие взлететь с первого космодрома до попадания моей торпеды.

Я бью их сверху, как в тире. Они пытаются вести ответный огонь, мимо корвета пролетают сгустки энергии, но мне совсем не страшно. Я по натуре своей немного перестраховщик и привык играть со смертью только наверняка, то есть по своим собственным правилам.

Вызвавшись настраивать прицельные устройства, я честно поработал лишь в одной машине - той самой 49-й, которая сейчас пристыкована к этому корвету и в которой подвывает от бешенства беспомощная Розетта Блыскявичус. На остальных истребителях системы наведения оружия старательно приведены в негодность, так что они не способны попасть в меня, даже неподвижно висящего на расстоянии десятка метров.

При всей увлекательности этого праздника жизни я стараюсь не забывать, что в любой момент могут заработать зенитные установки, спрятанные где-то на Ульсе, а потому веду корабль зигзагами, мешая противнику взять "Коршуна" на прицел. Для этого приходится без конца метаться туда-сюда между пультами управления огнем и навигационными консолями, поскольку одновременно я продолжаю палить шрапнелью по летящим к планете транспортам.