СМЕРТЬ НАС ОБОЙДЕТ - Юрий Рожицын

   Из-за стола поднялся офицер с утомленным лицом, глубокими тенями под глазами, но аккуратным, волосок к волоску, пробором. Равнодушно скользнул взглядом по пленникам, слушая рапорт сержанта.

 — Сами не могли допросить и...

 — Унтерштурмфюрер приказал живыми доставить в штаб, сожалеюще доложил сержант и достал ремни с пистолетами, немецкие ордена, пачки английских, французских и американских денег.

 — Где вы их захватили? — с пробудившейся тревогой спросил офицер и, выслушав ответ, сказал: — Обождите, пока доложу штурмбанфюреру.

   Парней поставили лицом к стене. Сергея мучила боль в груди, и он безразличным взглядом уперся перед собой.

   Костя ослабился, стараясь утишить ноющую боль, и заметил, как к другу бочком-бочком подвигается его «крестник» — сержант. В руках автомат, стволом вниз. Приблизился, рывком поднял его прикладом вверх, намереваясь ударить между лопаток. Лисовский намертво сцепил пальцы скованных рук и, как когда-то пушечным ударом резал мяч над волейбольной сеткой, сбоку изо всей силы саданул немца. Тот отлетел к двери и недвижно рухнул у порога.

 — Ах ты, падаль! — щелкнул затвором солдат.

 — Стой! — сердито крикнул офицер, вышедший из кабинета. — Унтершарфюрер сам виноват, что не выполнил приказ. Здесь не Восточный фронт, а наш противник — не русские Иваны. Снимите с пленных наручники!  — Слушаюсь, оберштурмфюрер!  — Уведите унтершарфюрера.  - У него сломана челюсть.

 — Тем хуже для него.

   Солдаты подхватили переодетого эсэсовца, поволокли, как пьяного. Он мотал головой, вырывался, что-то невнятно бормотал.

 — Заходите! — кивнул офицер парням на дверь кабинета. — Опустите руки.

   В большой комнате рыхлый мужчина с проклятьями ворочал кочергой большие поленья в грубо сложенном камине.

 - Черт возьми, Курт, — проворчал он, — откуда они принесли сырых дров? У меня голова от дыма разболелась.  Распорядись напилить сухих.

   В небрежно накинутом на плечи американском офицерском мундире с майорскими знаками различия он подошел к парням и, расставив ноги, впился в них равнодушным взглядом. Конец дымящейся кочерги поднес к глазам Сергея.

 — Кто такие? Чье задание выполняете?

 — Мы — немцы, — щелкнул каблуками Костя, — бежали из американского лагеря военнопленных.

 — Кто вам поверит? — скептически отозвался штурмбаннфюрер. — Оружием, деньгами и фальшивыми документами вас тоже в лагере обеспечили?!

 — Мы разоружили американцев...

 — Мне некогда сказки слушать. Отвечайте, или прикажу расстрелять как шпионов.

 — Мы выполняли специальное задание, штурмбаннфюрер, и отчитаемся перед теми, кто нас послал.

 — Вывести и расстрелять, — вернулся немец к камину. — Курт, не забудь насчет дров...

 — Вы сделаете большую ошибку, штурмбаннфюрер. В нашей судьбе заинтересован рейхсюгендфюрер...

 - Вывести!

   В комнатушке парней опять уткнули носом в стену. Теперь и Сергей разобрался в обстановке. Прикинул, в какую историю они влипли, аж холодок пробежал по спине. Столько кружили, такое пережили и снова у немцев оказались. Зря Костя ерепенится, пусть сразу расстреляют, чем попасть в гестапо на страшные муки. По жилке душу вымотают. Броситься на радиста, да его же башкой долбануть по аппаратуре. Одной очереди на обоих хватит...

 — Не дури!..

 — Молча-ать! — заорал часовой от двери и угрожающе передернул затвор карабина.

 — У нас нет времени выяснять ваши странные обстоятельства, — сухо сказал Курт, когда вышел от штурмбаннфюрера. — Отправим вас повыше, где во всем разберутся. Советую быть правдивыми и откровенными. Там шутить не любят.

   Ехали в «джипе» с американским звездно-полосатым флажком на капоте и белыми звездами в круге на бортах. Дорога в выбоинах, до кюветов разбита и размята гусеницами танков и самоходных орудий. Рыхлые снежные островки сплошь запятнаны мазутом и солидолом. Рядом с шофером солдат, да еще двое сжимают парней с боков. Не двинуться, не повернуться.

   Лисовский замер, невольно вздохнул. Получено несколько часов или дней отсрочки. А что дальше? Из машины не уйдешь, охрана настороже. Нечаянное движение, и на запястьях сомкнутся наручники. Придется выжидать, когда гитлеровцы ослабят бдительность. Он назовет фамилию Зоммер, вспомнит Бломерта, и до ответа из Берлина нужно бежать. Наблюдения не снимут, но вести его будут не слишком рьяно. Им необходимо вывернуться, раствориться в людской массе. А если отправят в Берлин?!

   Дорога петляла в гуще лесной чащобы, среди могучих деревьев, бежала мимо древних развалин, грубо отесанных гранитных глыб, по краям горных отвалов. Порой машина зависала над глубокими пропастями, в пустоте с бешеной скоростью вращалось колесо и пассажиры невольно затаивали дыхание, судорожно хватались за брезентовые ремни. Но водитель каким-то чудом выравнивал «джип», и тот продолжал наматывать головокружительные километры.

 — Пристрелим, да обратно, — зло ткнул Сергея локтем его сосед. Доложим, при попытке к бегству...

 — Приказ! — отозвался   старший с переднего  сидения. — И мне риск ни к чему.

 — Оберштурмфюрер по рации сообщил о нас в штаб, — сдержанно проговорил Лисовский. — Нас ожидают... С каких пор немецкие солдаты пренебрегают приказами офицеров?

   В тишине натужно рокотал мотор, в свете фар замелькали частые снежные хлопья, похожие на резвящихся среди цветов бабочек-капустниц. На крутом повороте машину занесло, пассажиры навалились друг на друга.

 — Немцы?!

 — Офицеры СС, фронтовики.

 — Извините, мы думали — французы.

 — Считаю инцидент исчерпанным.

   На выезде из леса нарвались на боевое охранение. Над «джипом» нависли разноцветные трассы пулеметных очередей. Из машины выскочил старший конвоир и фонариком подал условленный световой сигнал. Выстрелы прекратились, к вездеходу вышли трое вооруженных немцев. Вполголоса обменялись паролем и отзывом, часовые показали проезд через передний край. И снова скопище танков, броневиков, самоходок, грузовиков. Боевая техника с тевтонскими крестами окончательно встревожила Костю. Немцы готовят крупное наступление, а союзники о нем и не подозревают, отводят с фронта войска на отдых.

   «Джип» остановили у контрольно-пропускного пункта. Подошел эсэсовец, подозвал к себе старшего конвоира. Парням странно видеть, как перед невысоким плотным черномундирником в струнку тянется верзила в американской армейской форме. После переговоров Костю и Сергея вытолкнули из вездехода.

 — Поедете со мной, — сказал эсэсовец, — советую не глупить.