Наблюдатель - Константин Владимирович Денисов

пахло смертью и разрушением. Но выбора не было. Они хоть и сбавили шаг, но не остановились и продолжали двигаться в сторону города.

Юна заметила движение. Это были люди. Она сразу решила, что это свои. Но «свои» почему-то спрятались и куда-то убежали. Может она ошиблась? Может, они её не узнали? Хотя, как они могли её не узнать, если она едет на Акселе?

Потом она ещё несколько раз замечала наблюдающих за ней людей, которые всегда спешили спрятаться. Уже давно стало понятно, что это никакие не свои. Но Юна не остановилась и не повернула назад. До последнего она думала, что эти люди прячутся, потому что боятся её и Аксель при любом раскладе сможет её защитить. Да и куда назад ей идти? Спас ведь ушёл сюда, ей мама так сказала. Значит, он где-то здесь и нужно только его найти.

В какой-то момент она обернулась и увидела, что люди мелькают и сзади неё тоже. Мелькают не специально, по неосторожности или неопытности. Плохо умеют прятаться. Но получалось, что её, как будто, хотели окружить. И когда Юна это поняла, в этот момент ей стало по-настоящему страшно.

Аксель послушно шёл вперёд, доверившись полностью её руководству. Он всё-таки животное. Принимать решение нужно ей. А это было трудно. Она растерялась и не знала что делать. Может быть, всё-таки повернуть и попытаться убежать назад? Потом они что-нибудь придумают. Обойдут город и отправятся на противоположный край леса, в поселение, раз уж со Спасом встретиться не получилось. Или Лавр рано или поздно вернётся, нужно просто его дождаться. Или… можно будет ещё что-нибудь придумать, но потом. Потому что сейчас они находятся в страшном месте, где совсем недавно погибло огромное количество людей и животных. И кто-то за ними следит и пытается окружить. Возможно, скоро на них нападут. До Юны вдруг дошло, что Аксель тоже не всесильный.

Она оглянулась. Группа людей, находившихся сзади, перестала прятаться и вышла на побережье из зарослей. Их было много, больше десяти человек.

Впереди по ходу движения тоже показались люди. Они выходили из жиденького леса, растущего вдоль полосы прибоя, и вставали поперёк пути. Пять, десять, пятнадцать… Юна бросила считать, а они всё шли и шли.

Аксель остановился. Он тоже понимал, что всё происходящее далеко не к добру.

Они стояли, а люди шли к ним спереди и сзади. Потом несколько человек показалось и сбоку, из леса. Окружили со всех сторон.

Юну начало мелко потряхивать. Она с надеждой погладила Акселя.

— На тебя вся надежда, друг! — сказала она.

Аксель слегка повёл головой, как будто соглашаясь.

А кольцо вокруг них всё сжималось и сжималось.

Люди, окружающие их, были вооружены. Те, кто шёл спереди, вдруг стали растягивать большую сеть. Она была довольно примитивная и кустарная, похоже, что её сделали для ловли рыбы, но решили применить сейчас. Как она поможет против гигантского волкаря и девочки-подростка, никто похоже не думал. Просто, решили использовать все, что нашлось под рукой.

По мере приближения людей, Юна всё меньше и меньше верила в благоприятный исход. Лица мужчин были с хищным оскалом. Они все пребывали в каком-то азартном возбуждении, что делало их похожими друг на друга. И чем дольше это продолжалось, тем меньше они делались похожи на людей. Юне казалось, что их окружают какие-то хищные звери, похожие на людей только отдалённо.

Когда они приблизились достаточно близко, чтобы можно было говорить, но не так близко, чтобы Аксель успел сильно набедокурить, если бросится на них, тот, который шёл впереди, заговорил.

— Привет!

Повисла небольшая пауза. Юна оглянулась, но не найдя рядом никакой поддержки, поняла, что ей самой нужно пытаться выпутаться из этой ситуации.

— Здравствуйте, — наконец, сказала она.

— Как тебя зовут? — спросил человек.

Он пытался ей улыбаться, но получался такой же хищный оскал, как и до этого. Расположить к себе девочку, с таким лицом, нечего было и думать.

— Какое это имеет значение? — собравшись с духом, как могла уверенно сказала Юна, — мы просто едем мимо. Пропустите нас, мы уйдем, и вы больше никогда нас не увидите.

— Видишь ли, дорогая! — сказал человек, — мы не можем этого сделать. Ты останешься здесь, а твоего зверя мы съедим. Мы не можем позволить такому здоровенному куску мяса просто так взять и уйти. И тебя отпустить не можем. У нас здесь возникла проблема с женщинами. Хотя, какая разница. Если бы проблемы не было, тебя бы всё равно никто не отпустил. Ты теперь наша. И лучше тебе отойти от зверя, чтобы не пострадать, когда мы будем его убивать. Другого выбора у тебя всё равно нет. И чем меньше ты будешь сопротивляться, тем для тебя же будет лучше. Согласна?

— Нет! — сказала Юна, неожиданно решительно.

Весь страх куда-то мгновенно испарился. Она вспомнила, что произошло с мамой и решила, что никогда не позволит, чтобы с ней случилось то же самое. Да, в результате на свет появилась она, но это просто маме повезло выжить. Шансов на это в такой ситуации практически нет. Она это прекрасно понимала и пообещала себе, что живой ни в коем случае не дастся.

Человек вздохнул.

— Согласна ты или нет, это не имеет значения. Всё будет именно так. Единственная причина, по которой мы с тобой до сих пор разговариваем, в том, что не хотелось бы, чтобы ты пострадала. Ты нам нужна целой и невредимой. Видишь? Мы о тебе заботимся, — человек ухмыльнулся, — так что не делай глупостей, слезай со своего зверя и иди к нам.

— Нет! — всё так же решительно сказала Юна.

— Ладно, — кивнул человек и повернулся к стоящему рядом с ним человеку с ружьём, — сможешь попасть псине в глаз?

Тот на секунду задумался, потом пожал плечами, а потом кивнул.

Главный похлопал его по плечу и сказал:

— Тогда действуй, и встал у него за спиной, скрестив руки на груди.

Тот, который был с ружьём, уже сам был не рад что согласился. Он сомневался, что одним выстрелом сможет уложить огромного волкаря, а как тот себя поведёт после выстрела, было можно предположить. Надежда была только на тех, кто стоял сзади него и у кого были ружья. После его выстрела нужно будет стрелять всем. Но если они будут стараться сберечь девчонку, то зверюга его успеет сожрать. Он нехотя потянул с плеча ружьё.

— А где Михай? —