Синдром Кандинского - Андрей Васильевич Саломатов

его, разломился, распался на множество частей, и он почувствовал, как с него, будто шелуха, слетает все человеческое: и наследственное, и благоприобретенное, и общевидовое. Алтухов приподнял руку, с удивлением посмотрел на нее, но не понял, что это такое. Странное состояние длилось какие-то секунды, а когда Алтухов пришел в себя, его охватил ужас.

До самой темноты Алтухов болтался по городу. Ветер пронизывал его до костей, мокрые ноги замерзли так, что он едва чувствовал их. Давал знать о себе и голод - Алтухов ослаб и сделался ко всему безразличен. Он бесцельно брел от одной улицы к другой, иногда заходил в магазин погреться, и если это был гастроном или булочная, Алтухов быстро выходил оттуда - запахи съестного вызывали у него приступы тошноты.

За все это время он ни разу не вспомнил о двухстах рублях, которые прислал ему Паша. Обо всем, что касалось его друга, Алтухов упорно старался не думать.

Ближе к вечеру у Алтухова появилась цель: он решил навестить свою бывшую семью, попрощаться с женой и дочерью, не объясняя, что он задумал.

Алтухову не повезло - он попал как раз в час "пик" и долго мучился вначале в переполненном вагоне метро, а затем в таком же битком набитом автобусе. Когда Алтухов наконец доехал до нужной остановки, он едва держался на ногах.

Дом он нашел быстро, хотя и был здесь всего один раз, сразу после размена. Ноги сами привели его по вытоптанной в снегу тропинке к нужному подъезду. Правда, Алтухов не помнил ни этажа, ни номера квартиры, а потому позвонил наугад.

Дверь ему открыл моложавый атлет в синем спортивном костюме и с безопасной бритвой в руке. Алтухов не знал, кто это, и скорее машинально сказал:

- Извините. Ошибся.

Здоровяк брезгливо окинул его взглядом с ног до головы и ответил:

- Да уж вижу, что ошибся.

После этого Алтухов совсем упал духом, и если бы вместо лифта в подъезде был лестничный пролет, он не задумываясь кинулся бы головой вниз.

Спустившись на первый этаж, Алтухов выглянул на улицу, но не нашел в себе силы снова выйти на мороз и вернулся к батарее. Он прижался к ней спиной, затем сел на корточки и обхватил голову руками. Каждый раз, когда открывалась входная дверь, он приподнимал голову, затем опускал, и так до тех пор, пока в подъезд не вошла его бывшая жена.

- Саша, - увидев его, сказала она. - Ты к нам?

- А к кому же еще? - хрипло ответил Алтухов и поднялся на ноги.

- Ну тогда пойдем, - пригласила Ольга и, не дожидаясь его, пошла к лифту.

- А твой муж?.. - начал Алтухов, но Ольга перебила его:

- Я теперь одна. Вернее, мы одни. Света сегодня поздно придет, у нее занятия.

Алтухов расположился в комнате за столом, под пластмассовой люстрой с тремя мощными лампами. Он не разулся и не снял пальто, и пока Ольга раздевалась, а потом на кухне перекладывала продукты из авоськи в холодильник, он сидел один и безучастно смотрел прямо перед собой.

- Ты хочешь есть? Хочешь кефира с хлебом? - появившись, спросила Ольга.

- Да, - ответил Алтухов.

Ольга принесла чашку, выложила на стол хлеб и кефир и села напротив.

- Вид у тебя не очень... опустился, - осторожно сказала она.

- Ерунда, - ответил Алтухов, - приподнимусь еще. Какие мои годы?

Ольга покачала головой и сама налила Алтухову кефир.

- А я хотела на днях к тебе съездить. Решила подать на алименты. Раньше вроде обходились, а сейчас не хватает...

Алтухов засмеялся каким-то зловещим смехом, а Ольга испуганно закончила:

- ...Лида растет... Сапоги новые нужны.

- Ну что ж, подавай, - бодро ответил Алтухов. - Можешь прямо сейчас мне и подать. - Двумя руками он похлопал себя по карманам и тут вспомнил о Пашиных деньгах. Алтухов залез в брючный карман, достал оттуда две сотенные и одну из них припечатал к столу. - По-честному, пополам. Больше пока нет, ты уж извини.

- Ты давно не работаешь? - не обращая внимания на деньги, спросила Ольга.

- Давно, - с удовольствием ответил Алтухов. - Не помню сколько. Не считал. - Он залпом выпил кефир и спросил: - Можно, я выпью всю бутылку? Я не ел день... а может, два...

- Пей, пей, конечно, - ответила Ольга.

- Я, собственно, проститься пришел, - сказал Алтухов. - Уезжаю.

- Куда? - спросила Ольга.

- На заработки, - ответил Алтухов и по-волчьи ухмыльнулся: - Предложили хорошую работу - под Питером дачи строить.

- И на долго? - спросила Ольга.

- На всю оставшуюся жизнь. Так что, больше не увидимся. Я ведь тоже времени зря не терял. Понял наконец что если уж работаешь, то не бесплатно. Если башка моя никому не нужна, может, руки пригодятся.

- Если бы ты раньше так... - начала Ольга и осеклась.

Алтухов смотрел на нее с какой-то безумной полуулыбкой, грязными руками с траурной каймой под ногтями он нервно щипал скатерть, и весь его облик немытого, спившегося бродяги начисто отрицал все, что он говорил.

- Ты когда едешь? - спросила Ольга.

- Сегодня. Вечером, - ответил Алтухов. - Я еще неделю назад должен был уехать. Задержался из-за Паши. Неделю назад он попал под машину. Вот пришлось...

- Паша погиб неделю назад? - переспросила Ольга.

- Да, везучий был мужик, а вот на тебе...

- Что ты врешь? - перебила его Ольга. - Паша с Надей позавчера уехали в Америку. Насовсем. Они мне звонили.

- В Америку?! - Алтухов даже привстал со стула. - И ничего не сказал мне... не говорил.

- А что он тебе должен был сказать? - усмехнулась Ольга.

- Слова, - ответил Алтухов и поднялся.

Это известие настолько ошеломило его, что он заторопился на улицу, где наедине с собой смог бы обдумать и попытаться найти объяснение Пашиному обману. Алтухов сразу вспомнил, как во время последней встречи тот упаковывал картины и врал что-то о предстоящей командировке в "рунино-"рушино. "А может, и не врал, - подумал Алтухов. - Если эта выставка - в Америке".

- Ты уже уходишь? - забеспокоилась Ольга.

- Да, мне пора. Поезд через два часа.

Ольга замялась, посмотрела Алтухову в лицо и наконец решилась:

- Покажи билет.

Алтухов похлопал себя по груди и нашелся:

- Он не у меня. Я