Восхождение - Дарья Владимировна Зубкова

на одном месте, но вскоре вышел вслед за ней. Двор был залит ярким светом осеннего солнца. Мы с Лив стали аккуратно осматривать всех пациентов клиники. Вскоре я заметил знакомую с рождения фигуру. Мой цвет волос со стороны действительно слишком сильно выделялся на фоне остальных пациентов клиники. Моя потерянная фигура сидела под одним из деревьев с книгой в руках. Я и не предполагал, что могу выглядеть настолько потерянно и уныло. Пустые глаза, безжизненный взгляд и бледная кожа. Все это явно не было похоже на истинного меня.

— Посмотри на него, док. Этот парень явно не тянет на Бога и великого потомка королей Ётунхейма.

— В нашу первую встречу ты хоть и был потерян, но не выглядел настолько уныло. Что тогда с тобой происходило?

— Прошло три года с моего приезда сюда. Я надеялся, что рано или поздно за мной придут и меня найдут мои близкие. Но время шло и ничего не менялось изо дня в день. В какой-то момент я потерял надежду и поддался унынию.

— Какой кошмар, — Лив взялась за мою ладонь и крепко сжала ее. — И ты просидел в таком состоянии все те года, что ждал меня?

— Спустя год после моего появления в клинике профессор Джейкобс немного помог мне прийти в себя. Он стал приносить мне научную литературу и позволял изучать психиатрию с научной точки зрения. Это занятие мне помогло собраться и не поддаться депрессии и унынию окончательно и бесповоротно.

Я вновь кинул беглый взгляд на своего двойника. В какой-то момент мне показалось, что этот парень не был даже отдалено похож на меня и никак не мог быть связан со мною. Сейчас, нас с ним совершенно ничего не связывало и не объединяло. Лив продолжала изучающее бегать по моему призраку прошлого.

— Ты помнишь этот период своей жизни?

— Док, я уже два года, как не страдаю амнезией. Я помню как свое асгардское прошлое, так и свою мидгарскую жизнь.

— Что, в таком случае, ты так увлеченно читаешь? Создается впечатление, что в этот момент для тебя весь мир перестал существовать.

— «Искру жизни». Одно из моих любимейших произведений мидгарской художественной литературы.

— Ремарк? Ты читал Ремарка?

— Если ты лишь недавно ознакомилась с его трудами, то я открыл эти гениальные произведения намного раньше тебя.

— Почему именно эта книга?

— В этом произведении описывается концлагерь и заключенные в нем люди. Они отчаявшиеся, потерянные и они не имеют понятия о дальнейшей своей судьбе. Но в этом всем находится один заключенный, который не согласен мириться с таким порядком вещей. У него нет имени, а лишь номер. Пятьсот девять. Его так и зовут. Он человек без прошлого, настоящего и будущего. Но не смотря на это все он не теряет эту искру надежды и не теряет веру в то, что он спасется из этого омута отчаянья. Он заражает своим оптимизмом и других заключенных и они организуют сопротивление и побег из концлагеря.

— И чем заканчивается вся эта история? Он нашел себя?

— К сожалению, для главного героя история заканчивается достаточно трагично. Его приятели бегут из концлагеря и, в конце концов, находят себя и обретают счастливую жизнь. Пятьсот девятый же погибает смертью героя, давая всем своим приятелям возможность бежать и обрести свободу.

— Как это грустно, — я заметил на лице Лив легкое расстройство. — Он дал надежду и веру в то, чего он, в итоге, так и не обрел.

— Зато он дал шанс своим друзьям обрести это счастье, — я кинул последний взгляд на своего молодого фантома. — Я думаю на этом наше путешествие можно закончить. Мы сделали все, что хотели.

Мы с Лив вернулись к стойке регистрации и объявили о том, что мой двойник не является тем, кого я искал. Женщина расстроенно промямлила что-то себе под нос и отпустила нас. Перед самым уходом я попросил дать парню больше свободы и давать ему что-то более приятное, чем больничный рацион. Я даже оставил неплохое пожертвование на свое же содержание в прошлом. После этого я всеми силами помогал Лив вернуть нас в настоящее и вернуться в свое время. Спустя множество неудачных попыток, мы все же смогли покинуть прошлое и вернуться домой.

В голове сильно гудело, словно я пару дней беспробудно пьянствовал. Лив лежала рядом в еще более худшем состоянии, чем я. Когда мое зрение восстановилось, я увидел знакомое убранство гостиной дома Ричарда и вздохнул спокойно. Телефон показал, что мы вновь находились в настоящем. Собрав все свои силы, я проследовал на кухню и принялся жадно поглощать холодную воду. Наши с Лив тела вот уже сутки, как находились в бессознательном состоянии. Обезвоживание и слабость были вполне себе ожидаемыми побочными эффектами. Я принес Лив бутылку холодной воды, которую она тут же выпила одним большим глотком. Путешествие в прошлое не только не ответило на наши вопросы, но и породило новые. Но вот слова вампира подали мне одну безумную идею. В этот вечер никто из нас не стал обсуждать произошедшее. Ни сил, ни желания у нас обоих не было. Мы, молча, поужинали остатками еды в холодильнике и заснули крепким сном. Мне впервые снился живой и яркий сон. Лив и ее безжизненное тело лежало на моих руках. Я видел ее пустой взгляд и бледную кожу. Это было самое страшное видение, которое я видел в своей жизни. В какой-то момент я не смог удержать эмоции внутри себя и поддался эмоциональному порыву.

— Лив, нет! Ты не можешь умереть! Не покидай меня…

Мой двойник истошно кричал и зарывался в копну пепельно-белых волос. За спиной моего двойника появилась темная и мрачная фигура, глаза которой горели красным огнем.

— Если ты не хочешь ее потерять, то сделай тоже, что я сделал когда-то. Спаси свою любовь и отдай свою душу ради нее.

— Профессор? — мой двойник повернул голову в сторону появившейся фигуры — Как я могу спасти ее? Она не человек и вернуть ее душу невозможно.

— Но можно сделать так, чтоб ее душа не умерла. Но цена этого будет высока. Ты готов ее заплатить?

— Я готов на все, чтоб не дать ей погибнуть.

— В таком случае будь готов отдать душу за нее и отдать саму жизнь за свою любовь. Спаси ее своей жертвой.

— Но как я спасу ее?

— Ты же Бог обмана и коварства. Разве для тебя есть что-то невозможное?

Я открыл глаза, судорожно осматривая спальню. Рядом мирно спала Лив, прижавшись к моей оголенной груди. Тепло ее тела и