Суламифь и царица Савская. Любовь царя Соломона - Анна Листопад

«Устройство престола было таково. Верх – закругляющийся сзади высоко над сиденьем. Ступеней шесть, и на них фигуры из чистого золота. На первой ступени лежал: с одной стороны лев, а с другой – вол. На второй ступени – волк и ягненок. На третьей – леопард и козленок. На четвертой – медведь и олень. На пятой – орел и голубь. На шестой – ястреб и воробей. Спинка заканчивалась фигурой горлицы, держащей в коготках ястреба.

Над верхним закруглением – светильник со всеми принадлежностями его: светильнями, щипцами, пепельницами, чашечками и чеканными цветами. С правой стороны его – семь стеблей с именами семи патриархов рода человеческого: Адама, Ноя, Сима первородного, Авраама, Исаака и Иакова и Иова с ними. И с левой стороны семь стеблей, а на них имена семи праведников вселенских: Левия, Каата, Амрама, Моисея, Аарона, Елдада и Медада и Хура с ними. На верху светильника утверждено было золотое елеехранилище, откуда брался елей для храмовых лампад, а под ним – большая чаша с елеем для возжигания этого светильника; на чаше начертано было «Элий», на двух стеблях от нее – имена сыновей Элия «Офни» и «Финеас», а на сточных трубках внутри стеблей «Наддав» и «Авигу».

По бокам престола были две кафедры – для первосвященника и для наместника его, и семьдесят кафедр перед троном для семидесяти старейшин, судей синедриона.

В уровень с висками восседающего – фигуры двух наяд. С обеих сторон престола расположены были двадцать четыре виноградные лозы, образующие сень над ним; за лозами – декорированные тканями белого виссона финиковые пальмы, а на них павлины из слоновой кости.

Тут же полые внутри фигуры двух львов, наполненные благовониями. Благовония начинали сочиться при восхождении Соломона по ступеням трона.

Внутри престола помещался механизм, который приходил в действие, едва царь ступит ногою на первую ступень. В ту же минуту лев протягивал лапу, вол – ногу, и царь, опираясь на них, как на перила, поднимался на следующую ступень. То же самое повторялось на каждой из шести ступеней. Когда царь достигал верхней ступени, слетали орлы и усаживали его на трон, после чего крупнейший из орлов возлагал венец на голову его.

В эту минуту приходил в движение скрытый в механизме серебряный змей, – львы и орлы укрепляли балдахин над царем, а помещавшийся на особой колонне голубь поднимался со своего места, открывал ковчег и вынутый оттуда Свиток Завета клал на руки Соломону»[2].

После того как царица поела сладких фруктов и утолила жажду, царь велел проводить ее и жрицу в роскошные покои на втором этаже. Трех служанок, сопровождающих Савскую царицу, по приказу охраны разместили в соседней с ними комнате.

Глава 18. Савская царица и жрица посещают баню

Огромное помещение, в котором оказалась царица, всем своим убранством напоминало о скрытой восточной неге и чувственности. Четыре небольших фонтана журчали в углах помещения, поддерживая в нем постоянную прохладу и усиливая запахи цветов и апельсиновых деревьев, доносящиеся из внутреннего садика за окном. Почти воздушное кружево изысканной каменной резьбы украшало верх стен и перегородки, огораживающие небольшие альковы для отдыха. Нижняя часть стен была украшена разноцветной мозаикой, выложенной в геометрических узорах. А таинственный прохладный полумрак, царивший в помещении, вмиг погрузил усталых путешественниц в сонное и ленивое забытье, едва они вошли. И вскоре они позабыли обо всех тяготах проделанного пути и иных мирских заботах.

Было раннее утро, когда царица Македа пробудилась от крепкого и спокойного сна. Открыв глаза, она увидела Эйлею, которая, завернувшись в тонкое кружевное покрывало, сидела на полу возле ее ложа и с аппетитом вкушала персики и виноград. Заметив строгий и вопросительный взгляд своей повелительницы, жрица смутилась и произнесла:

– Доброе утро, царица! Прости, если я настойчивым взглядом случайно разбудила тебя. Приходила служанка и принесла нам еды. Она сказала, что для нас уже приготовили баню. Вот я и размышляла, захочешь ли ты ее посетить? – глаза Эйлеи блестели в предвкушении изысканного телесного удовольствия.

– А ты не спросила у служанки, кто еще собирается туда прийти? – лукаво улыбнувшись, спросила Македа, намекая на возможное посещение бани царем Соломоном.

– Нет, царица. Но я точно знаю, что он не придет, – последовал быстрый ответ. – Пока ты спала, я успела обойти наш этаж и видела через окно царя Соломона. Он восседает на своем огромном троне, проповедует иудеям и вершит суд.

– Как знать, как знать, – задумчиво прошептала Македа, вспоминая откровенный ласкающий взгляд Соломона. – Но будь осторожна, своевольная жрица. Ты не должна гулять одна, без сопровождения служанок. Мы гости во дворце Соломона. И будем выглядеть невежественными дикарками, если станем без спроса разгуливать и заглядывать во все окна и двери! – Македа грациозно потянулась и зевнула:

– Но я соглашусь, что в его дворце так чудесно, что я не прочь остаться здесь надолго! – томно протянула она и дернула за шнур, висящий у изголовья.

Спустя мгновенье кто-то осторожно постучал в дверь. Получив разрешение, в дверь проскользнула темнокожая невольница. На ней была надета длинная темная юбка, на плечах накинут светло-коричневый хитон. Голова девушки была покрыта белым покрывалом, прикрывающим ее плечи.

– Что изволите, госпожа? – спросила она и почтительно замерла в ожидании.

– Проводи нас в баню, – велела царица и поднялась с ложа.

Баня, в которой оказались Савская царица и жрица, находилась на первом этаже, и, к счастью для них, она оказалась пустой. Царица обрадовалась этому обстоятельству, потому что знала – баня замещает наложницам гарема почти все другие развлечения. Совсем скоро многие из них соберут в корзины косметические принадлежности, свернут ковры и матрасы в огромные свертки, возьмут запасы еды, возьмут своих детей и одежду для них и переместятся в баню, чтобы провести в ней приятно целый день. Здесь, в бане, женщины играли на тамбуринах, наряжались, пели и танцевали, курили кальян и кормили рыбок, плавающих в специальном водоеме, рассказывали друг другу сказки и различные истории, сплетничали и кормили разгуливающих по мраморному полу фламинго.

Оглядев овальное банное помещение, царица улыбнулась. Она заметила, что царь Соломон придерживается таких же, как у нее, древнеримских традиций обустройства банного помещения. Значит, во многом их интересы могут быть схожими.

Женщины скинули с плеч ночные покрывала и, обнажившись, присели на небольшие резные стульчики, стоявшие возле квадратного бассейна, наполненного водой. Три важных розовых фламинго медленно прогуливались неподалеку по мраморному полу, поглядывая на них. Взяв из глиняной чаши благовония, женщины натерли ими ноги и руки и принялись не спеша расчесывать распущенные волосы. Воздух в этом помещении был теплым и сухим, и вскоре их тела хорошо пропотели.