Сотая бусина - Елена Саринова

   - Ага, - скривившись, покачала я головой открывшему рот воину духа. Я даже слышала о парочке мест в Лазурном лесу, закрытом, кстати, заповеднике, где уставших от тесного общения с родней...

   - ... особенно женской ее половиной... - вставил умник.

   - ... гномьих беглецов привечают и успешно реабилитируют, - закончила, все ж, таки, я. - Вот именно поэтому к очередной пропаже оружейника и отнеслись 'сквозь пальцы', с полным мужским пониманием... И наверняка, дома его до сих пор ждут...

   - Понятно, - встал из-за стола Ветран и присоединился к нашей пригревшейся у очага компании. - Что же по поводу денег... Получается, не из-за них гнома убили?

   - Получается, так. А, может, он имел при себе нечто более ценное, ради чего это стоило сделать? - многозначительно выдал кот.

   - Анастэйс, это заклятие полного повиновения, оно лишает жертву возможности говорить, например?

   - Нет. Оно лишь парализует волю. И жертва, если ей прикажут, может сама себе... - начала я, а потом замолчала.

   - ... все, что угодно, - глянул на меня воин духа. - А сколько, по ладменским меркам может стоить драконий гребень?

   - Зеня? - вопросительно посмотрела я на умника.

   - Я что вам, столичный ломбард? - недовольно скривил тот морду, но в свой информационный транс, все ж таки, ушел. - ... За тридцать девять сребеней очень похожий приобрела полгода назад графиня Перепелкина... Это цена двух нормальных дойных коров, - тут же пояснил Зигмунд в ответ на недоуменный взгляд Ветрана.

   - О-о-о... - удивленно протянул тот. - Получается, деньги магу не нужны, украшением дорогим он тоже пренебрег. Остается... Да много еще чего остается: конкуренция, личные счеты, случайность, в конце концов.

   - Это точно, - согласно мотнула я головой. - Вот завтра всем и займемся. А сегодня...

   - Не знаю, как вы, а я - баиньки, - демонстративно запрыгнул умник на свой диван.

   - Вы оба - баиньки. А у меня еще дела в избушке, ненадолго. Надо мыло закончить для... сильно волосатых клиентов, - насупившись от, вдруг набежавшего ночного бреда, встала я с одеяла. Теперь опять будет преследовать... Гном - мыло... Мыло - гном. Понять бы еще, к чему...

   Нет, спать он, конечно, не пошел. Но, и у моей двери в избушку во второй раз судьбу искушать тоже не стал. А, вдруг, передумаю, да и начну слезно молить: 'Останься, всеми Богами твоими заклинаю!'. Мать моя Ибельмания, а ведь искушение и вправду велико. Особенно сейчас, когда стоишь вот так, вблизи от него, приткнувшего склоненную голову к опоре навеса, такого родного, что даже дух захватывает... Только руку протяни...

   - Анастэйс?.. Ты чего?

   - Извини, минутная слабость и... руку отпусти.

  Ветран, еще раз хлопнув сонными веками, поднял на меня глаза. В темноте ночи, даже при магическом зрении смотрелись они и в правду, сумрачными озерами и были сейчас совсем близко. Мужчина ослабил хватку на моем запястье, а потом, вдруг, развернул ладонь и притянул ее к своим губам.

   - И ты меня прости.

   - За что? - замерла я.

   - За то, что я сейчас... Нет. Не могу, - скользнул он челкой вдоль моих пальцев. - Хотя, хочу этого так, что дух захватывает, - и, разжав свои, подскочил с крыльца.

  'Дух захватывает?.. Ну, что ж, ты сам напросился... любимый!'

   - Пошли со мной, - кинула я ему уже в спину.

   - Куда?

   - Туда, где сбываются мечты... Что, испугался? - зря я это сказала... А может и не зря...

   Ночной ветер, неожиданно теплый для такой большой высоты, тут же раскинул объятья, а пол под ногами возмущенно заскрипел. Еще бы. Кому это вздумалось нарушить покой давно забытого всеми места? Хотя, меня-то оно должно помнить. Ну а дух... Дух, действительно, захватывало. Независимо от того, кто ты и в который раз здесь оказываешься.

   - Это... Мы где? - надо отдать мужчине должное, если он и растерялся в первый момент, то очень быстро взял себя в руки. - Анастэйс, это Мэзонруж? - глаза Ветрана были сейчас даже не озерами, а целыми морями, полными детского восторга.

   - Ага. Самая высокая в Ладмении пожарная каланча к вашим услугам. Пятьдесят один ярд, шесть ярусов, включая этот балкон, четыре разных по форме окна и один флюгер с поющим петухом, - тоном экскурсовода доложила я. - Ее построил еще прежний деревенский глава, в доказательство того, что казенные деньги он тратит исключительно на славу родного края. С тех пор мы и ославились на всю страну, как каланчовая деревня. Хотя, этой достопримечательностью так по назначению и не пользовались. Уж слишком лазить на нее трудно... Ну, как, тебе здесь... нравится?

   - Да, нравится, - подергал мужчина руками перила, проверяя их на прочность. - Я на нее часто внимание обращал, с улиц внизу. Ее ведь из любой точки в деревне видно. Вот только и подумать не мог, что когда-нибудь сюда... сразу на самую высоту... Спасибо.

   - Да не за что. Наслаждайтесь, а я пока делом займусь.

   - Что ты имеешь в виду? - повернул он ко мне, подставленное ветру лицо.

   - Хочу посмотреть, где у нас в это позднее время магией балуются.

   - А-а-а...

   Мэзонруж отсюда, с самой его окраины, заплатами огородов вылезшей к Шалбе, виделся, как затихший на ночь в улье пчелиный рой. Редкие мерцающие огоньки, натыканные по площадям, перекресткам улиц да вокруг таверн лишь схематично обозначали сейчас его темные границы. А прямо за нашими спинами под округлившейся пока наполовину луной, переливалась река. На дальнем ее берегу, пологом и песчаном через убранное поле чернела неровным контуром дубовая роща, сотни лет назад облюбованная местными дриадами. А уж если совсем выпустить свое воображение вслед за юго-западным ветром, то можно представить за много миль отсюда и стену священного Лазурного леса, и топкие берега шумных в любое время суток Склочных болот. Но, мне сейчас нужно было сконцентрироваться на совсем противоположной стороне и, старательно прищурившись, я ухватилась руками за холодные перила балкона.

   Постепенно темень внизу начала раскрашиваться мутными разноцветными пятнышками-светлячками, зависшими над отдельными постройками. Ну, надо же, как интересно у нас, оказывается, по ночам люди живут? Хотя, про Цветиху я и так... догадывалась. Да и магия ее деревенская, примитивная, никому вреда, не приносит... Ага, гораздо восточнее ее, под самым носом у старосты нечто по интереснее творится. И это уже не так безобидно, как 'антиопохмельный' заговор на самогон. Надо будет приглядеться с пристрастием к супружеской паре лекарей. А вот что касается моей приятельницы, Алены, то с ней придется, уже в который раз откровенно поговорить. Потому что цвет ее зависшего между башенками 'светлячка' мне совсем не понравился. Опять не тем покровителям в ночи за удачу свечки ставит? Да и у самих этих свечек цвет тоже не... Ого! Ярким всполохом отвлек мое внимание от домика художницы, радужный перелив над алантским особняком. Да... Полноценной жизнью живут многодетные супруги. От такой силы 'взрывающей изнутри муки' даже у меня кровь к щекам прилила... Прочистив, запершившее от смущения горло, я переместилась взглядом к серому пятну храма, от которого в этот неурочный для служб час шел серебристый столп света прямо в ночную высь. Ну, ничего себе! Оказывается, для такой силы энергии даже и других составляющих не нужно. А вот какое над храмом 'светопредставление' творится, когда колокола звонят?.. Надо будет обязательно посмотреть.