Час урагана - Песах Амнуэль

имею, — Веденеев пожал плечами. — Меня больше интересует, кто из родни будет претендовать на квартиру.

— Бывшая жена, наверно, — предположил я. — Мать вряд ли.

— …И еще, — продолжал Михаил Алексеевич, — почему Парицкий именно в этот час оказался именно в этом месте. Я об этом просил вас подумать, а вы…

— Что, собственно, вас смущает? — спросил я, потирая переносицу: почему-то от резкого перехода к душному теплу кабинета у меня разболелась голова. — Погода была хорошая, Олег Николаевич любил гулять…

— Любил, да, — прервал меня Веденеев, — летом. Я его много раз у пруда видел. А зимой — никогда. Вы сами ходите к пруду в такую погоду?

— Я? Нет, я вообще редко выхожу из дома. Не люблю мороз. Раньше любил, а сейчас… Возраст.

— Вот видите! Вы часто виделись с Парицким в последнее время?

Зачем ему нужно это знать? Нет, не часто. Мы виделись с Олегом Николаевичем тогда, когда кому-то из нас было что сказать или хотелось послушать компетентное мнение. Летом встречались каждый день, осенью — хорошо, если раз в неделю, а когда начались холода, так и вовсе были друг у друга два или три раза. Три. Точно. Я мог даже назвать числа, если Веденеева это так интересовало.

— Три раза, — сказал я. — Это с ноября, как снег выпал.

— Три, — повторил Михаил Алексеевич. — Не часто. Соседи говорят, что он почти не выходил из дома, как и вы. В магазин, на почту. Иногда — не каждый день, только если погода была тихая — гулял вокруг квартала. Бывало, ездил куда-то на автобусе. А тут… Что, черт побери, понесло его к пруду? Должна была быть какая-то причина!

— Увидел в окно, как Ася…

— И пошел следом? Вы сами верите тому, что говорите?

— Нет, — признался я.

— К тому же, — продолжал участковый, — Асе, чтобы попасть к пруду, совсем не нужно было проходить мимо дома Парицкого. Это раз. Во-вторых, вы же видели: к полынье Ася шла с противоположного берега. Туда же потом побежала, не соображая, а Парицкий шел по короткой дороге…

— Тогда не знаю, — сказал я. — Мало ли почему человек может… Да и какое сейчас это имеет значение?

— Для отчета — никакого. Отчет я уже написал и отправил, — зачем-то сообщил Веденеев, — так что с делом этим покончено. Трагическая случайность. Но…

Михаил Алексеевич выбрался из-за стола и принялся ходить по комнате кругами, то и дело оказываясь у меня за спиной, отчего мне приходилось вертеть шеей, это было неудобно, и я сказал раздраженно:

— Вы сказали «но». И вы хотели, чтобы я подумал — не знаю над чем. Что, собственно, вас смущает на самом-то деле?

Веденеев сел рядом со мной, придвинул свой стул ближе к моему и заговорил напряженным голосом:

— Я вам скажу, Петр Романович. Я хочу знать, почему Парицкий пошел на пруд, хотя не был там с осени. Я хочу знать, почему вы не хотите говорить мне то, что известно вам. И я еще хочу знать, кто там был, кроме Аси и Парицкого.

— Кроме Аси и Парицкого? — удивился я. — Разве там был еще кто-то? Мы же с вами вместе…

— Да-да. Это вчера. А сегодня я был там без вас. Снег не шел с прошлой недели. Ветра тоже почти не было, а в лесу его вовсе не чувствовалось. Короче, все следы сохранились прекрасно — не на тропе, конечно, где ледяная корка. И не там, где натоптали ребята. Я обошел пруд кругом. На холмике, сразу за поворотом тропы, кто-то стоял. Судя по следам — довольно долго. И выглядят следы не новыми. Может, это было позавчера, может, еще раньше. Может, следы не имеют отношения к этому… событию. А может, имеют самое прямое.

— Вы хотите сказать, что кто-то стоял на холмике и видел, как тонула Ася, и как Олег Николаевич…

— И не двинулся с места, — мрачно кивнул Веденеев. — И на помощь не позвал. И никому не сообщил.

— Но вы сами говорите, что это могут быть старые следы!

— Могут, — согласился Веденеев. — Но я хотел бы поговорить с этим человеком.

— И кто это был, по-вашему?

— Думаете, я Шерлок Холмс? Откуда мне знать? Могу сказать только, что человек был в зимних ботинках, размер сорок второй или сорок первый. Ботинки импортные, на подошве фирменный знак, но какой — непонятно, след успел расплыться…

— Половина поселка ходит в импортных ботинках, — заметил я. — Вот и у меня тоже…

Я замолчал и с подозрением посмотрел на Веденеева.

— И у вас тоже, — повторил он. — Так почему вы не хотите мне рассказать о своих последних встречах с Парицким?

— Господи, с чего вы взяли? — воскликнул я. — Какое отношение наши разговоры могут иметь к тому, что…

Я замолчал. Не было смысла говорить с Веденеевым о вещах, в которых он ничего не понимал, и в лучшем случае интерпретировал бы наши с Олегом Николаевичем беседы как пустопорожнюю болтовню двух съехавших с катушек научных работников…

— Отчего же вы замолчали, Петр Романович? — вежливо спросил участковый и зачем-то придвинул к себе стопку исписанных бумаг, а сверху положил авторучку.

— Мы о науке с ним говорили, — пояснил я. — Точнее — о теории чисел. Еще точнее — о распределении простых чисел на бесконечной числовой оси.

— Наука меня не интересует, — отмахнулся Веденеев. — Но вы же не только о числах беседовали. Не понимаю, как вообще можно столько времени говорить о каких-то числах, ну да ладно. Но ведь не только о науке! Вот я и прошу вас вспомнить… Может, имя Аси как-то в разговоре упоминалось?

Вот он куда клонил, оказывается. Мог быть Парицкий знаком с девушкой? Мог завлечь ее на пруд под каким-то предлогом? Зачем? Неужели Веденееву пришла в голову нелепая мысль, что Олег Николаевич сам столкнул Асю в полынью — хотел избавиться? — а потом в нем заговорила совесть, он бросился спасать и…

Чушь какая-то. И при чем здесь тогда таинственный незнакомец, стоявший на берегу неизвестно в какое время и видевший… или не видевший…

— Имя Аси, — сказал я, — в разговоре между мной и Олегом Николаевичем упоминалось дважды.

— Ну-ну! И что говорили? Когда?

— В первый раз, — припомнил я, — это было в начале осени, в сентябре, кажется. Мы обсуждали проблему тихого коллапса… есть такая проблема в астрофизике, я ею как-то занимался и думал, что Олег Николаевич поможет мне справиться с кое-какими математическими трудностями…

— При чем здесь… — нетерпеливо начал Веденеев.

— Вот и я говорю, что ни при чем. У нас кончился сахар, а я не пью без сахара, привычка… В общем, мы пошли в магазин, от дома Олега Николаевича это в двух кварталах. И около магазина встретили Асю. Я тогда о ней не